Я знал, что ты придешь

      Санса попятилась от окна, торопясь зарыться в постель. «Надо уснуть. Когда я проснусь, будет уже новый день, и небо снова станет голубым. Битва окончится, и кто-нибудь скажет, что мне суждено — жить или умереть». — Леди, — пролепетала Санса. Встретится ли она после смерти со своей волчицей?       Что-то шевельнулось во тьме, и чья-то рука сомкнулась у нее на запястье.       Санса хотела закричать, но другая рука зажала ей рот, едва не удушив. Пальцы были жесткие, мозолистые, липкие от крови. — Пташка. Я знал, что ты придешь, — прохрипел пьяный голос.       За окном к звездам стрельнуло копье изумрудного света, озарив комнату, и Санса увидела его — черно-зеленого, с темной, как смолой, кровью на лице и светящимися по-собачьи глазами. Но когда свет померк, перед девушкой остался лишь сгусток тьмы в белом плаще. Сандор Клиган. Дыхание Сансы участилось, она боялась смотреть на человека, застывшего перед ней. — Если закричишь, убью, — совершенно спокойно сказал Пес. — Уж поверь, — Санса коротко кивнула, и Сандор убрал руку с ее лица. Мужчина взял штоф вина, стоящий рядом с кроватью, и сделал несколько больших глотков. — Ты знаешь, кто побеждает, Пташка? — Не знаю, — дрожащим голосом ответила девушка. — Я знаю только, кто потерпел поражение, — Пес засмеялся. — Это я.        Он сел на кровать и осушил штоф. Санса еще никогда не видела его таким пьяным. Сандор вытер рот грязной перчаткой и бросил ее на пол. — Почему вы так говорите? — пролепетала девушка, подходя ближе. — Потому что это так. Проклятый карлик! Я хочу, чтобы он сгорел. Если боги справедливы, они сожгут его, но я должен это видеть, — на мгновение Клиган замолчал. — Я ухожу. — Уходите? — Санса села рядом, и Сандор вновь сжал ее руку. Освободиться она не могла. — Маленькая пташка повторяет все, что слышит? Да. Я ухожу. — Но куда? И почему вы уходите? — Подальше отсюда. От этого проклятого места. Подальше от огня и от войны. На север. — Но вы не выйдете отсюда. Здесь всюду охрана, а королева Серсея закрыла крепость Мейегора, городские ворота тоже заперты. — Глупая Пташка, на мне белый плащ. И это тоже при мне, — Пес похлопал по рукояти меча. — Остановит меня только огонь, — он горько усмехнулся.        Санса молча смотрела на него сквозь темноту комнаты, озаряемой лишь редкими вспышками на Черноводной. Пес ей уже не казался таким страшным. Скорее… — Вы несчастны, — тихо прошептала девушка, положив свою руку поверх его. — Да, черт возьми, я несчастен! — прорычал Сандор, хватая Сансу за подбородок. — Посмотри на меня! Посмотри на меня, глупая девка! Видишь это? Видишь?! — скрываемые кровью ожоги были не так заметны в темноте, но Санса прекрасно знала, как выглядит его лицо. Казалось, она знала каждый шрам, каждый миллиметр обгорелой кожи.       Жесткие губы Сандора были поджаты, с каждым вздохом они слегка вздрагивали. По щеке Сансы скатилась слеза. Но то была уже не слеза страха, ужаса, в который раньше повергалась девушка при одном только упоминании о Клигане. Это была слеза сожаления.        Свободной рукой девушка дотронулась до лица Сандора, ощущая липкую, еще теплую кровь, обугленную кожу под этой кровью, дрожащие губы. Привыкнув к темноте, Санса заметила, что глаза ее гостя были закрыты и из них текли слезы. — Зачем вы пришли сюда? — тихо спросила леди Старк, опуская взгляд. — Ты обещала мне песню, Пташка. Забыла?       Санса была в растерянности. Она не знала, как может петь ему здесь, под пламенным небом, в самый разгар сражения. — Мне страшно… Отпустите меня, — шептала девушка, пытаясь освободиться. — Тебе всегда страшно. Посмотри на меня!        В темноте виднелись белые глаза, пугающие сильнее, чем остальное лицо Пса. От него разило потом, прокисшим вином и блевотиной, но запах крови перебивал все остальные. — Я бы позаботился о тебе, Пташка. Тебя бы никто не посмел тронуть. Я бы показал им всем! Убил бы любого, кто осмелился бы к тебе подойти! — Сандор дернул девушку к себе.        На секунду Санса подумала, что он хочет ее поцеловать. Пес был слишком силен, чтобы сопротивляться ему, поэтому девушка лишь закрыла глаза, молясь, чтобы это быстрее кончилось. Но Сандор лишь крепко прижал ее к себе. Санса уткнулась лицом в ржавую кольчугу и заплакала. Она чувствовала на спине крепкие мужские руки. Она точно знала, что он может ее защитить. От Серсеи, от сира Меррина, от Джоффри. Пусть только попробуют подойти. Санса сама обняла своего защитника и тихо принялась напевать песню, гимн Матери.       Какое-то время они стояли в абсолютной тишине. Пес обнимал свою Пташку. Обнимал со всей нежностью, на которую он был способен. Казалось, добрые чувства умерли в нем, сгорели вместе с половиной его лица. Очередная слеза скатилась по его щеке, утонув в рыжих, как осенняя листва, волосах Сансы. — Идем со мной, Пташка, — отстранившись, Сандор взял девушку за руку. — Я отведу тебя домой.