Однажды в Нью-Йорке

На собрание капитанов Нью-Йорка каждому из глав участков разрешается взять лучшего детектива. Грейвз выбирает Тину. Тина — лучший сотрудник, это бесспорно, с этим согласны все. Её отчёты — идеальны, её раскрываемость — гораздо выше средней отметки, её профессионализм — не подлежит сомнению. И, в конце концов, разве могут быть какие-то другие причины? У него — так точно никаких. В кандидатуре сопровождающего их капитана никто в участке даже не сомневается. Тина отмахивается, надеясь про себя, что её коллеги окажутся правы. Это же довольно значимое событие, твердит она самой себе. Дело вовсе не в том, кого она будет сопровождать. Грейвз уведомляет её в своей обычной манере. — Тина, наденьте завтра утром форму, — он перелистывает её отчёт, пока она стоит напротив его стола, украдкой наблюдая за его спокойным лицом. — Я заеду за вами в половину десятого. Тина сначала не понимает и недоуменно хмурит брови. Потом у неё проносится мысль, что Скамандер вдруг передумал и теперь её отвезут в посольство и на глазах у него официально уволят. Но Ньют же должен быть в Аризоне — он ведь упоминал что-то об Аризоне... — Я беру вас с собой на общее собрание, — прерывает её панические мысли Грейвз. — Или вы хотите отказаться? — он поднимает голову и смотрит Тине в глаза. Она была согласна с тех самых пор, как узнала о собрании. — Нет, сэр, я... Я с радостью, — пылко говорит Тина, и в его глазах мелькает что-то, что она уже замечала раньше. Например, тем вечером, о котором она не может вспоминать без сладковатой дрожи внутри. — Славно, — бросает Грейвз. — Ваш адрес я уже знаю, — Тине кажется, что он слегка улыбается. Тина уверена, что у неё разыгралось воображение. — Спасибо, сэр, — искренне благодарит она. — Это для меня большая честь, — Тина действительно очень польщена. Она старается не думать о том, что её радость связана с тем, что она проведет время с капитаном. То, что таким образом подчёркивается её звание лучшего детектива участка, Тина как-то забывает. Весь оставшийся день тянется невероятно медленно, а ночь, по ощущениям Тины, вообще не двигает стрелку часов. Она сидит на кровати и читает Хаггарда, включив ночник: сна нет ни в одном глазу. Только с первыми светлыми облаками она на мгновение прикрывает веки — и просыпается уже со звоном будильника. Она не помнит, что ей снилось. После завтрака и порции свежих сплетен от Куинни Тина достаёт из шкафа официальную униформу и нехотя надевает на белую рубашку жёсткий чёрный жакет с блестящими пуговицами и широким ремнём. Бесформенная неудобная юбка окончательно скрывает её фигуру. Впрочем, больше всего Тина ненавидит нелепую шляпу, которая сидит так плотно, что потом остаётся красная полоса на лбу. Тина смотрит на себя в зеркало и кривится: кто вообще придумал этот фасон? Куинни заглядывает к ней в комнату и хихикает. — Сэр, моё почтение, — она отдаёт честь маленькой ладошкой. — Извини, но ты похожа на табуретку. Тина издает бессильный стон. Меньше всего она хочет, чтобы её в этой форме видел Грейвз. Сам капитан выглядит так, что у Тины на мгновение перехватывает дыхание. Она не может перестать смотреть. Стрелки на брюках идеальными линиями спускаются перпендикулярно земле, чуть кривясь на согнутом колене. Застёгнутый на все пуговицы китель прямой, но это только подчёркивает гармоничную ширину плеч. Два соединенных между собой серебряных прямоугольника на погонах будто бы отражаются от седых висков. На груди — Медаль Почёта. На другой стороне улицы слышен игривый женский смех, и внутри Тины отчего-то глухо шевелится раздражение. Она до щелчка прикрывает за собой входную дверь и спускается по ступенькам. Интересно, на её лице слишком явно отражено внутреннее восхищение? Грейвз опирается на капот своего автомобиля, почти сливаясь с выкрашенным в чёрный корпусом. Лучи утреннего солнца запутываются в его волосах — капитанскую фуражку он держит в руке. Тина чувствует себя самой настоящей табуреткой. — Доброе утро, Тина, — говорит Грейвз, выпрямляясь. — Форма вам идёт. Он произносит это небрежно, вскользь, но Тине достаточно и этого. Когда она садится в его машину, её щеки отливают нежно-розовым цветом утренних облаков. Куинни с интересом наблюдает за ними из окна.