Возвращение

Когда Идрис приезжал домой, любимица всегда встречала его, будто заранее чувствуя его приближение. Являлся ли он после обеда или под вечер, Бьянка спрыгивала со своего деревца и спешила к нему, тихонько мяукая, всякий раз в разной тональности, будто разговаривая. И вдруг его никто не встречал. Это настораживало. Уж не приболела ли она? От самой этой мысли стало как-то не по себе. Что бы ни происходило с людьми вокруг, Идрис осмысливал все события рационально, с точки зрения выгоды или угрозы для семьи. Привязанность к животному была его единственной слабостью. Зверь, в отличие от человека, любит просто так, и не способен на ложь или предательство. Только усилием воли Идрис заставил себя не выдать эмоций перед слугой, который принес ему кофе. Только холодно поинтересовался: - Где Бьянка? Что с ней? - Она в комнате у лорда Марка, ваша светлость, - тихо ответил парень. - Эжени говорит, Бьянка почти весь день не отходит от молодого господина, мурлычет, спать легла к нему под бок. - Понятно. Иди, - велел Идрис. Это было неожиданно. От Радомаза кошка всегда убегала, а то и обувь его грызла. Идрис уже привык, что любимица признает только его. И вдруг - такое доверие к человеку, которого он пустил в дом, но не в душу. Он пил кофе и прокручивал в мыслях сегодняшний совет в Небесном Дворце. Да уж, кузены очень удивились, что растяпа Вернер смог докопаться до чего-то значимого и не испугаться недоверия более знатных и влиятельных родственников. Недооценивали, выходит! Ни вылет Радомаза на Уникорн, ни законное признание побочного ребенка никого не удивили. Идрису не раз советовали как-то удержать Радомаза от выходок, порочащих репутацию семьи - это и свершилось наконец. А законнорожденность в клане значила намного меньше, чем таланты и польза для семьи. Хм. Если вчера Марк говорил правду о своих намерениях - а скорее поверить можно - мальчишка переживал из-за провала на экзаменах и хотел учиться достойно, боялся опозорить обретенную родню. Теперь бы не разбаловать братца. Одно дело, показать ему мир и помочь найти себя... но так, как Радомаз, он "отрываться" не будет. Допив кофе, Идрис вышел из гостиной и заглянул в комнату брата. Спящий Марк выглядел таким трогательно беззащитным... Кошка свернулась в клубочек рядом с ним, и будто даже не проснулась при приближении хозяина, только ухом слегка пошевелила. От этого зрелиша что-то дрогнуло внутри. Впервые Идрис посмотрел на брата как на человека, которому тоже тяжело, а не как на пешку в политической игре. "Какая сентиментальность!.. Если мы родные по крови и если я его признал, это еще не значит, что я обязан его любить".