Жрица и жрец

Хранитель была влюблена. Хранитель совершенно точно была влюблена — в этом не сомневался никто из обитателей Каэд Нуа. Понять было несложно. Хотя сама Хранитель этого или не понимала, или отказывалась признавать. Как и объект её страсти. — Как ты посмел назвать Магран шлюхой, грязный предатель? — завопила она, поудобней перехватывая палицу и кидаясь за набирающим скорость Стоиком. Жрец разгонялся, как медведь — неловко, но сметая на пути все препятствия. Кана и Эдер устало проследили за тем, как поношенное рубище, а за ним и жреческая мантия исчезают в лесной чаще. — Она его любит, — вздохнул дирвудец, присаживаясь и начиная распаковывать припасы на ужин. — Хоть я и не понимаю за что. — Любит, — подтвердил аумауа, вытаскивая из поясного мешочка огниво. — Иначе просто сожгла бы на месте. Думаю, дело в том, что Стоик для нее — вызов. Хранитель сама не знает, чего хочет — вернуть ему веру и уважение к богине… или чего-то еще.

* * *

— Покайся! — взывала Хранитель, стоя перед запертой дверью. Глаза её полыхали крепкой верой. И не только они. И не только верой, если на то пошло. — Покайся! Богиня знает огонь в твоем сердце, Стоик, и не тебе решать погасить его! Осмотрись, ибо ночь темна и полна ужаса!.. По мнению отлучавшегося ответить на зов природы Эдера, на ужас в ночи тянула сама Хранитель, освещавшая коридор Брайтхоллоу кроваво-красным пламенем. Бочком проскользнув мимо огненной богоподобной в ближайшую приоткрытую дверь, он прижался спиной к стене комнаты и перевел дыхание. — Это всё сублимация, — едва не заставил его подпрыгнуть раздавшийся над ухом голос Каны. — Просто потрясающе яркий пример, ты не находишь?