Громкая музыка

Громкая музыка. Фиолетовый, красный, зелёный. Удар, удар, удар словно по обнажённому мозгу — ах, если бы он только мог чувствовать боль. Вспышки такие частые, что вот-вот выкатятся глаза. И что люди в этом находят? Гаррус стоит, прислонившись к стене, и мечтает лишь об одном: чтобы эта пытка прекратилась. К сожалению, дорогая Шепард против — она, вопреки всей напускной суровости СПЕКТРа, сжимает в руках какой-то дорогой коктейль, украшенный долькой чего-то ядовито-розового, и, вроде как, беззаботно болтает с каким-то красавчиком-человеком, который явно строит ей глазки. Интересно, она это замечает? Шепард не снимает броню даже здесь — то ли беспокоится о безопасности, то ли настолько в неё вросла. Глоток, другой, третий… В глазах дамы искорки чего-то, что может называться страстью. Она подхватывает паренька под локоть и ведёт в приватные комнаты. Гаррус, сжимая ладони в кулаки, следует за ней. Громкая музыка. Всё такая же громкая — даже здесь. Гаррус не может оставить командира одну. И она это знает. Закрывает за собой дверь. Громкая музыка. Гаррус с силой зажмуривает глаза: «Дерьмо, когда же это прекратится». Командир заходит за ширму и толкает паренька на диван, быстро снимая с него одежду. Гаррус даже не пытается отвести взгляд — безопасность важнее всего. Он смотрит, не обращая внимания на фантомный обруч вокруг груди, мешающий дышать. На лице ни эмоции — впрочем, какая мимика может быть у турианца? Шепард бросает деньги сверху на отключившегося паренька и облачается обратно в броню. Какой смысл был её надевать? Громкая музыка. Она превратилась в пульс. Заглушает мысли, мешает сосредоточиться. Гаррус выходит вслед за Шепард. Взгляд на широкую спину. У людей тоже есть определённые потребности, и именно они иногда берут верх над здравым смыслом. Громкая музыка. Свежий воздух. «Нормандия». Тишина режет уши. Мысли заползают в голову, словно червяки, извиваются, оставляя за собой след из слизи. С музыкой было лучше.