Это твоя жизнь!

      Холодное рождественское утро не оставляет место для сна. Медленно открываю глаза, восстанавливая картину ночи. Чем больше вспоминаю, тем сильнее чувствую, как щеки густо краснеют.       Аккуратно выползаю из объятий парня. Осознав, что полностью обнаженная, стаскиваю со спящего плед и, завернувшись, иду в ванную, попутно собирая свою одежду.       Пар от горячей воды быстро наполняет пространство, нагревая его. Сделав шаг под воду, погружаюсь в мир мыслей. Воображение рисует яркие, живые картинки будущего.       Холодный поцелуй в шею мгновенно вырывает меня из мира грез. Схватив бутылочку с гелем, резко оборачиваюсь.       Парень мгновенно уворачивается, и перехватив удар, прижимает к стене, не давая возможности вырваться, держа за запястья. Гель с грохотом падает. — Ты понимаешь, что чертовски напугал меня? — не отрываясь, смотрю в его темно-карие глаза. — А ты понимаешь, что я чертовски замерз?       Не дав возможности ответить, целует. Холодными пальцами, проводит по коже от запястий, к груди, вызывая во мне бурю ощущений. Обнимаю, углубляя поцелуй. Ладони парня мягко скользят по талии. Стон предательски выдает желание. Улыбнувшись, Чанель приподнимает за бедра. Резко разрываю поцелуй. — Но… — Успею!— рыча, отзывается он, касаясь губами моего плеча.       Низкий бас, словно околдовывая, лишает меня всех сомнений. Зарываю пальцы в пряди его волос, слегка оттягивая их. Прикусываю губу, сдерживая громкий стон, когда парень резким толчком входит во всю длину.       Слизав струйку воды с шеи, прикусывает мочку уха. — Я хочу слышать тебя,— тихий шепот парня эхом раздается в сознании, полностью лишая свободы, подчиняя,— не лишай меня этого.       Уверенные толчки, поцелуи, обжигающие разгоряченную кожу и фейерверк чувств. Громкий срывающийся стон и вязкая сперма, размазанная по животу. — Чанель…

***

— Боже…— даже не смотря на подругу можно было догадаться, что её лицо выражает далеко не радость,— Только не говори, что… — Не буду… — Так…— она резко встала и принялась за уборку,— Ну, в конце концов, есть вероятность, что это не обязательно беременность. Так, болезнь…       Она скорее старалась убедить себя, чем меня, отправляя пустые бутылки со звоном в мусорное ведро. — Просто отличная альтернатива,— горько усмехаюсь.       В ответ с кресла в меня летит подушка. — Поверь луч… — Не хочу!— резко встаю с дивана,— Я вообще отказываюсь во что-либо верить.       Схватив подушку, направляюсь в спальню Майкла, с каждой секундой сильнее ощущая потребность в объятиях. Открыв дверь. Резко оборачиваюсь. — Сон. Или очень плохая шутка!       Оставляя недоумевающую подругу в одиночестве, громко хлопнув дверью, ложусь под одеяло, сильнее обнимая подушку. — Да, это сон…       Громкий звонок развеивает сон. Не открывая глаз, пытаюсь нащупать источник раздражающего сигнала.       Звук открывающихся штор и комнату ослепляет утреннее солнце. Морщась, с головой зарываюсь в одеяло, хватаясь за возможность вернуться в царство Морфея. — У тебя пятнадцать минут,— сообщила Николь, стаскивая одеяло. — Что? Какого хрена? — Пятнадцать минут. Встаешь и собираешься. Жду на кухне,— её безэмоциональный тон, раздражал сильнее будильника.       На кухонном столе стояли три маленькие бутылки с водой. Перевожу удивленный взгляд на подругу. — Я что в этом месяце съела слишком много и теперь на диете? — Две выпьешь сейчас. Одну… — Николь? — По дороге. Не тяни. Доктор Со ждет нас к девяти. — Кто? — все еще пытаюсь понять, что происходит. — Пей,— она попыталась улыбнуться, но было заметно, как её трясло от нервов.       Перед клиникой третья пустая бутылка летит в урну. Нерешительно иду за Николь. Коридор, украшенный картинками счастливых семей, должен был успокаивать и вселять надежду, но на мне сработал кардинально наоборот. Если в дороге я пыталась все превратить в шутку, то сейчас меня охватил страх. А беременные девушки вызывали желание сбежать — Эй! Ты куда это?— голос подруги приводит в чувство.       Осознаю, что я одной ногой уже почти вышла на улицу. — А это… Я в машине подожду… — А я взяла и поверила. Идем.       Через пять минут я уже жалела о выпитом последнем глотке воды. Все попытки навестить уборную пресекались на корню. Когда последняя пациентка покинула кабинет, Николь неожиданно обняла меня. — Послушай малышка, все будет хорошо, поняла, да? Ничего не бойся… — Николь?.. — А? — Задушишь… — Ой, прости,— она резко сделала шаг назад,— твоя карта. Иди.       Постучав и услышав разрешение войти, глубоко вдохнув, делаю шаг. — Здравствуйте,— женщина приветливо улыбнулась, приглашая сесть, — я доктор Со, а вы?       Она взглядом указала на карточку в моих руках. — Ах, да…— растерянно протягиваю её,— Ли. Ли Наталья. — Очень приятно. Чем могу помочь? — Тесты,— нервно сглатываю подступивший ком в горле,— положительные. — Так и запишем … Когда была последняя менструация?       Вопрос ставит меня в тупик. Я не могла вспомнить. — Это…— край рубашки стал жертвой дрожащих рук. — Это совершенно нормально,— доктор протянула игрушку зайца, которая оказалась антистрессовой,— просто, если что, сейчас уже есть приложения. Они сообщают о приближении или задержке. Очень удобно. Последний половой акт? — Двадцать пятое декабря. — О, рождество?       Смущенно киваю. — Ну, идем на кресло и сделаем УЗИ,— она мягко улыбнулась,— узнаем, будет у папы подарок на День Святого Валентина или нет. Раздевайся и на кресло.       На трясущихся ногах забираюсь, стараясь быть спокойной. — Готова?       Киваю. — Так…— она внимательно посмотрела на монитор,— А теперь попробуем послушать и убедимся.       Кажется, что забываю, как дышать, когда кабинет наполняется звуками ударов. — Это одно… А вот и второе. Отлично,— доктор чуть развернула монитор, чтобы я могла видеть,— Эти две маленькие точки – два плода. Поздравляю. — Ч-что?— пытаюсь осознать услышанное. — У вас двойной подарок для папы. Это большая редкость. — Ещё какая…