Она

Она смотрела ему в глаза, явно не понимая, что происходит. Голова раскалывалась от боли, грудь саднило. Он брал её ледяную ручку в свои, большие и тёплые, тихо нашёптывая: «Спите». Магия ли, голубые глаза, или чарующий голос, но спорить она не смела, покорно погружаясь в очередной кошмар. Ей казалось, что она годами путешествует по умирающим реальностям, а картины разрушения и страданий причиняют ей боль. Лишь через время стало ясно, что болит вовсе не душа. Голова и грудь – всё вполне чётко. И именно определённость порождала сомнения. После первого пробуждения, она сразу же о нём забыла. Второе оставило скорее ощущения, но чем чаще её глаза с трудом открывались в мир, который она так долго защищала, тем яснее становилась простая истина: это не видение, не отголосок воспоминаний, это реальность. Однажды, проснувшись, она отказалась заснуть вновь, и в ответ услышала вздох истинного облегчения. Ещё месяц (она считала дни) говорить не получалось: изъяснялась с помощью кивков и слабых движений рук. Он не требовал большего: просто методично растирал ей пальцы и вливал по ложке сладкой жидкости в день. Руки и ноги крепли, ложка превратилась в кружку, а невнятное мычание – в слова. Только тогда она поняла: бархатный голос, нежные руки, яркие глаза, всё это – Стивен. Он проводил с ней по три часа в день и всю ночь. Красная мантия оставалась на стуле, рядом с ней – кипа книг, а доктор закатывал рукава и делал то, что и положено врачу – вдыхал в неё жизнь. Поначалу она просто на него смотрела, силясь понять, как он смог вытащить её "оттуда". Со временем, когда тело окрепло, решилась заглянуть в его память, и… упала в обморок. Чертыханья, нашатырь и лёгкое потрясывание за плечи привели её в себя. - Да что такое? Его волосы растрепались, на щеках лежал нервный румянец, а руки, вцепившиеся в плечи, дрожали. Не в силах сдержать чувств, она прикоснулась к щеке, прошептав: - Так много… боли. Стрэнджа трясло. Она чувствовала это всем своим телом, невольно подаваясь вперёд в бессознательном желании его успокоить. «А насколько она древняя?» - сказал однажды гордый мальчик. Впервые слова спесивого ученика – бессмысленные и совсем не обидные для такой старожилки, как она, - задели за живое. Она сделала вид, что не почувствовала укола. Сделала вид, что не испытала удовольствия, оставляя его одного в горах, и в то же время не хотела броситься спасать чуть ли не сразу же. Сделала вид… Сделала вид, что не умеет любить как женщина. Но его красивые глаза, сквозь которые она не раз украдкой заглядывала в душу, находя там Кристину, сейчас смотрели на неё и видели лишь её. Пусть она и совершит ошибку: одну из многих за долгую и безрадостную жизнь, - жалеть она не точно не собирается. *** Она приближалась слишком медленно – ещё совсем слабая, но вот он… Он не мог больше ждать. Смешные уши, мудрые глаза и странная улыбка – Стрэнджа раздражало в ней решительно всё, когда он пришёл в Камар-Тадж. Но время шло, он очистил разум и душу, а после увидел: в каждой мысли, в каждом разговоре, в каждом вздохе – она. Это пугало. Когда она смотрела в глаза, он начинал вспоминать Кристину. В её глазах он тоже когда-то утопал. Когда-то… Нет, этому не бывать! В момент её ухода, он был готов сказать это. В чём смысл скрывать, раз всё уже кончено? Нет, это должно было произойти не так. Должно произойти не так. И он страдал, умирал десятки и сотни раз, идя к своей цели: Кристина, родные, Вонг, Мордо, она. Последний пункт был самым важным. Последний пункт был тем, что дормамму исполнять отказывался. - Раз она тебе так нужна, то пожалуйста, лови. И вот он в воздухе - летит за уносящимся телом. Слишком быстро. Но Стивен уже знает, что делать: резко и без предупреждения снимает плащ, уносясь за ней, прогибая спину, ловя на лету и крепко прижимая к себе. Она того стоит – стоит его маленькой никчёмной жизни. Но приземляются они на удивление мягко, после чего алая материя влепляет ему больную пощёчину. - Что ж, она твоя, - со смешком говорит Дормамму. Попробуй, мол, спаси. Он перемещается в Тибет, в обитель, укладывает учителя на чудом уцелевшую кровать и оказывает минимальную помощь – его ещё ждёт замершая вселенная. День за днём он выхаживает её, вовсе не надеясь на успех. Он не спит, не ест, не может даже нормально читать, лишь усилием воли принуждая себя работать. Но прямо сейчас она сидит перед ним, смотрит своими мудрыми глазами, и (он абсолютно в этом уверен) хочет того же, что и он. Смирению Стрэндж так и не научился. Одна его рука внезапно оказывается у неё на затылке, а большой палец касается мочки уха, так забавлявшего его вначале. Другая обхватывает талию: она всё ещё слишком слаба. Даже если он ошибся, даже если она отвергнет его, Стивен уверен, что никогда не пожалеет об этом моменте. *** Вонг стоит у неплотно прикрытой Двери молодого хранителя, не в силах сдвинуться с места. Самая радостная картина за последнее время. И самая странная: замерший мир и закольцованное время нервно курят в сторонке. Впрочем, теперь у него есть мощное оружие против двух верховных магов одновременно.