Hopeless

Winter Wind — Craig Linder, Matt Bachrach, Jon Schmidt, George Skaroulis, Clyde Bawden, David Nevue, Jil Гермиона утроилась в кресле библиотеки, раскрыв перед собой выбранную книгу, которая лежала на коленях. Она была в красивой красной обложке, на которой был изображён маленький мальчик с рыжей лисой, с позолоченным узором на корешке. — Маленький принц, — прошептала одними губами Гермиона. Про эту книгу всегда ей в детстве рассказывала мама. Но прошло время, гриффиндорка с головой ушла в учебу, забыв про то, что в этом мире существуют другие книги помимо учебников зельеварения и трансфигурации. И вот сейчас она держала в руках это, словно память о детстве. Девушка осмотрелась. Красивые бархатные, плотно задёрнутые темно-зеленые шторы, полностью закрывали окна. На стенах висели подсвечники. Среди многочисленные стеллажей с книгами находился стол, на котором стояла чернильница с пером, и лежал лист бумаги. Грейнджер расположилась недалёко от стола, пообещав себе, что после того, как почитает, обязательно сядет и напишет письмо в Хогвартс Гарри и Рону. Малфой часто приходил сюда? Может быть он когда-нибудь тоже подолгу сидел здесь, перелистывая страницу за страницей. Чертов идиот. Насколько ему сейчас тяжело? Стоп, Грейджер, ты жалеешь его? С каких пор в тебе появились хоть какие-то чувства кроме ненависти к этому человеку? Подумать дальше она не успела. Внезапно Геомиона услышала глухой звук, как будто что-то тяжелое упало на пол. Она быстро подскочила, убрала книгу и побежала к лестнице, ведущей наверх. Очевидно, звук этот шёл из комнаты Малфоя. Поднимаясь по ступенькам, гриффиндорка услышала ещё несколько ударов. Сердце бешено колотилось, норовя выпрыгнуть из груди. Гермиона взлетела в комнату слизеринца и застыла на пороге. Малфой сидел посередине комнаты, закрыв лицо руками. Вокруг были разбросаны многочисленные тетради, перевёрнут стул и опрокинут стол. Краем глаза девушка заметила кровавые следы на бледных костяшках пальцев Малфоя.  — Что случилось? — очень тихо спросила Гермиона.  — Ну, грязнокровка, — Малфой провёл руками по волосам, открывая лицо. — Ты довольна? Ведь это ты и твои дружки постарались, — обезумевший взгляд Малфоя пробежался по комнате, в конце концов остановившись на лице девушки.  — Остановись! Что ты… Договорить она не успела. Слизеринец подскочил с кровати, за секунду преодолев расстояние, которое отделяло их друг от друга.  — Не смей мне ничего указывать, мерзкая тварь, ты совершенно ничего не знаешь! — слова Малфоя источали яд, эхом отдаваясь в сознании Гермионы.  — Ненавижу! — внезапно слизеринец отлетел от девушки на несколько метров. Что вы все сделали с моей семьёй? Что вы сделали со мной? Руки с остервенением колотили стены, разрывая раны ещё больше. Ему казалось, что это его сердце, раскорчеванное и выставленное наружу, сочащееся алой кровью. Он не чувствовал боли, не ощущал ничего, кроме колотящегося сердца. Один вопрос яростно бился о стенки черепной коробки. Зачем? Почему вы не дали мне умереть вместе с матерью? Гермиона, застыв, смотрела на это безумие и не могла произнести ни слова. Первый раз в жизни они видела Малфоя таким беспомощным? Неожиданно для себя она сделала шаг навстречу слизеринцу. Его силы были уже на исходе, но он по-прежнему разбивал руки, словно это бы помогло. Гермиона, все ещё не понимая, что происходит, подошла к Малфоя и крепко-крепко обхватила руками сильное тело, оттаскивая от стены. Слизеринец перестал сопротивляться, поддаваясь девушке, которая усадила его на кровать. Легкий взмах палочкой, и на тумбочке возник маленький пузырёк с прозрачной жидкостью. Она заставила Малфоя выпить все содержимое. Прошло несколько часов, слизеринец спал, Гермиона, сидя около его кровати на стуле и читая книгу, которую не успела даже начать там в библиотеке, слышала его сбивчивое дыхание. Что с ним происходит? Что вообще случилось? Так, Грейнджер, ты можешь просто взять и продолжить читать свою книгу? Тебя это совершенно никак не должно касаться. Часы над камином стукнули десять. Девушка решила, что пора уже подниматься к себе. Гермиона осторожно, стараясь не разбудить Малфоя встала с кресла, положив книгу на стол. Она тихонько подошла к двери и подняла руку, открыть замок. — Грейнджер, останься, — Гермиона застыла на месте, не поверив услышанному. Это Малфой? Он просит её остаться? Девушка свела все на сон, поэтому снова хотела открыть дверь, но слабый шёпот повторился вновь. Тогда Гермиона медленно обернулась и столкнулась взглядом с Малфоем. Похоже, что он уже немного пришел в себя. Она подошла к кровати внимательно посмотрела в серые глаза. — Что? — слизеринец попытался едко ухмыльнуться. — Что ты читала, грязнокровка? — уже серьёзно спросил он и внимателено посмотрел на Грейнджер. — Тебя это не должно волновать, Малфой, — устало ответила девушка, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к двери. — Мне нужно идти, уже поздно и вообще… — Почитай мне книгу, Грейнджер, — неожиданно сказал слизеринец. Гермиона смерила его недоверчивые взглядом. Разве это говорит с ней Драко Малфой? Этот человек просит почитать ему книгу грязнокровку? Ты сошёл с ума, идиот! Хотя это абсолютно ясно, по-моему, все уже в этом доме лишились рассудка. Гермиона неуверенным шагом подошла к кровати и взяла с тумбочки книгу, погладив шероховатую обложку. — Читай уже, — закатил глаза слизеринец. — Сядь здесь, — он похлопал рукой по кровати, — и читай. Сначала Малфою показалось, что он находится в какой-то страшной реальности. Эти воспоминания стали его личным адом. Снова и снова он возвращался туда, и силы раз за разом покидали его. Он знал, что конец близок. Опять перед глазами всплыл образ матери, кричащей от боли, а потом он увидел её бездыханное измученное тело, оставшееся после зеленой вспышки непростительного заклинания. Его увели сразу же после исполнения приговора, не дав даже подойти к матери. И тут внутри будто что-то оборвалось, заставив вспороть лезвием старые раны. Он не понимал, что происходит, крушил, метался, сдирал руки в кровь, а потом пришла она. Эта мерзкая и противная грязнокровка. Но почему при виде неё, такой испуганной и ошарашенной, захотелось вдруг внезапно прекратить весь этот кошмар, подойти, успокоить и обнять? Ты явно сошёл с ума, Малфой. Посмотри на неё, она же просто жалкое отродье, на которое больно смотреть. Но какое-то новое чувство не давало слизеринцу покоя с тех пор, как Грейнждер поселилась в его доме. Поэтому он так просто дал обхватить себя тонким бледным рукам, дал напоить себя успокоительным. А потом он уснул, а она читала. Малфой чувствовал её присутствие, слышал, как она дышит и перелистает страницы. Он словно видел, как она на секунду закрывает глаза, напряжённо думая о чем-то серьезном и заправляя за ухо мешающие волосы. А потом? Нет, он не проснулся, но почувствовал, что её рука закрыла книгу, а сама она встала с кресла. Ты сошёл с ума, Малфой, идиот! Одумайся, он же грязнокровка, ты всю свою жизнь ненавидел и презирал подобных ей. Так что изменилось? Все. Все изменилось. Да! Твою мать, все идёт не так, все это неправильно и неестественно. Вдруг он услышал тихие шаги и распахнул глаза, по которым резануло светом лампы, которую она забыла выключить, будто и не собиралась уходить. Гермиона раскрыла книгу и села на кровати, поджав под себя ноги и уткнувшись спиной в спинку кровати. — Да, да, я люблю тебя, — услышал он. — Моя вина, что ты этого не знал. Да это и не важно. Но ты был такой же глупый, как и я. Постарайся быть счастливым… Оставь колпак, он мне больше не нужен.  — Но ветер…  — Не так уж я простужена… Ночная свежесть пойдет мне на пользу. Ведь я — цветок.  — Но звери, насекомые…  — Должна же я стерпеть двух-трех гусениц, если хочу познакомиться с бабочками. Они, должно быть, прелестны. А то кто же станет меня навещать? Ты ведь будешь далеко. А больших зверей я не боюсь. У меня тоже есть когти. И она в простоте душевной показала свои четыре шипа. Потом прибавила:  — Да не тяни же, это невыносимо! Решил уйти — так уходи. Она не хотела, чтобы Маленький принц видел, как она плачет. Это был очень гордый цветок… Гермиона читала. Ей вдруг показалось, что так все и должно быть. Вот в камине громко потрескивает огонь, вот она сидит и перелистывает пожелтевшие страницы, а рядом лежит он? Это все неправильно, так ведь не должно быть, но все было таким уютным и невероятно родным. Малфой внимательно следил за ней, казалось, что он ловит взглядом каждое слово, произнесённое ей. А может все-таки не казалось? Её тихий спокойный голос успокаивал. — Мне холодно, — неожиданно проговорила Гермиона, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь тёплого. Она опустила книгу и начала тереть друг о друга свои ладони, пытаясь согреть их дыханием. Малфой неожиданно резко приподнялся. Он внезапно схватил девушку за руки и притянул к себе, укрывая их обоих тёплым одеялом. Сходить с ума, так вместе Это казалось странным. Они оба до конца не верили, что что-то изменилось, рухнула та стена, которую Гриффиндор и Слизерин старательно возводили в течение стольких лет. Гермиона продолжила читать. Она не заметила, как книга выпала из её рук, а голова оказалась на подушке рядом со слизерицем. Она не заметила как её рука опустилась вниз, невольно находя руку Малфоя. Не заметила, как их пальцы переплелись друг с другом, сжимая, боясь выпустить. Он не увидел, как она проснулась ночью. Не почувствовал, как её щека коснулась его губ, а потом она выскользнула из кровати, закрыв глаза и глубоко вздохнув. Этой ночью впервые его не мучили кошмары. Утром следующего дня Малфой умер.