Сердце хочет

Нам Тэхён не понимает тех, кому для счастья всегда чего-то не достаёт. Тэхён иногда думает, что его личное счастье всегда с ним — внутри него, а не снаружи. Ему не нужно присутствие какого-то определённого человека рядом или приобретение какой-то вещи для того, чтобы быть счастливым. Нам Тэхён — это «всё совсем по-другому». Тэхён — это совсем другая музыка, гитара за спиной, мольберт, куча пустых холстов в руках по пути домой из художественного магазина, масленые краски на пальцах, мрачные картины в инстаграме, выставки друзей-фотографов по выходным и авторское кино. Хёчжин его не понимает и пытается выучить. Вдруг там, у Тэхёна внутри, есть что-то непонятное, но очень ей нужное. Потому что она сама пока не научилась искать своё внутреннее счастье. Её мир закрыт на сто замков, и Хёчжин порой сама не понимает, чего ей хочется на самом деле. Не каждый знает, что для того, чтобы быть счастливым, нужно всего лишь найти в себе это ощущение. В глубине сознания Хёчжин живут страшные тёмные фильмы-сны, которые она видит каждую ночь. Она ненавидит, когда скрипят двери, когда что-то неожиданно падает где-то в дальней комнате её квартиры с грохотом или же совсем близко к ней, в нескольких шагах и почти неслышно. Каждый раз её сердце падает вниз от страха, а в груди образуется пустота, которая вскоре заполняется жуткими кошмарами. Хёчжин любит кататься в продрогших автобусах по утрам, делая лишний круг по городу, лишь бы подольше, записывая то, что вываливается из её души по ночам, в черновики. Она не верит, что, если она напишет обо всём, плохие мысли оставят её в покое. Просто так легче потом справляться с учёбой в школе, не отвлекаясь на свои страхи хотя бы какое-то время. Когда она пишет, она словно чиркает спичкой — и страх немного отступает, точно так же как темнота отступает от маленького огонька. Хёчжин никому не говорит о том, чего боится. По вечерам, чтобы не идти домой, она пьёт кофе и слушает инструментальную музыку в баре неподалёку от своей автобусной остановки. Там раньше работал её старший брат, поэтому несовершеннолетнюю девушку не выгоняют и даже принимают за «свою» среди персонала. Хотя сама Хёчжин вовсе этим не гордится, ей просто хочется быть среди людей, не хочется проводить остатки дня наедине со своими кошмарами. Она не знает, что будет, если о её времяпрепровождении в баре, где школьников в принципе не должно быть, станет известно. Из учителей об этом знает только Тэхён, и Хёчжин очень хорошо понимает, что он может её сдать, рассказав обо всём директору или заучу. Но почему-то мужчина этого не делает. Тэхён с Хёчжин познакомился ещё до того, как он стал учителем музыки в местной школе. Раньше Нам Тэхён со своей группой выступал в этом баре по вечерам и порой оставался после концертов, чтобы выпить чашку кофе или чего-то покрепче, если народу было не слишком много и если было свободное место для него у барной стойки. И просто однажды это самое свободное место оказалось рядом с Хёчжин, младшей сестрой администратора этого заведения. В тот вечер Хёчжин сказала, что мечтает когда-нибудь стать писательницей детских сказок; Тэхён подумал о том, что она смешная и немного наивная и что она почему-то напоминает ему щеночка. В тот вечер у Ким Хёчжин появился один знакомый, в которого ей для своего же блага лучше было бы не влюбляться. Ей было семнадцать, ему — двадцать один, и он был лучшим другом её старшего брата. Только вот правда в том, что теперь старшего брата у Хёчжин больше нет, вместо него в её жизни ужасы по ночам и вечный недосып. Они сидели вдвоём с братом в его машине, направлялись в бар, наверное, впервые в жизни подпевали хором какой-то популярной песне, играющей на полную громкость, и совсем не подозревали, что скоро один из них спасёт другому жизнь, вывернув руль не в ту сторону, когда какая-то случайная машина неожиданно вылетит на встречную полосу. И для Хёчжин, в отличие от её старшего брата, всё обошлось несколькими царапинами, парой нервных срывов и сотней ночных кошмаров. Тэхён недавно стал новым учителем музыки в её школе. Они иногда на пару пьют кофе, случайно встречаясь в этом самом баре. Между ними нет никаких обязательств, они разве что только иногда общаются. Просто так, не ожидая поддержки, сочувствия или чего-то другого. Хёчжин просто интересно разговаривать с ним и иногда молчать вместе о чём-то своём, сидя рядышком. Тэхён — это мягкий приятный голос, усталый вид, тонкая трикотажная толстовка на худой фигуре и короткие джинсы, которые задираются, позволяя всем вокруг видеть мужские щиколотки, когда он устраивает ноги на подножку барного стула. Правда в том, что с того дня, как старшего брата Хёчжин не стало, прошло уже полгода. Хёчжин всё ещё семнадцать, Тэхёну уже двадцать два, и она потихоньку замечает, что замки на её сердце сами по себе открываются для него. Тэхён опять сидит за барной стойкой, когда приходит Хёчжин. Девушка вдыхает невесомый запах табака, которым пропахло здесь всё вокруг и от которого у Хёчжин слегка кружится голова, и наблюдает за тем, как мужчина глотает содержимое небольшого стакана, наполненного, по всей видимости, каким-то алкоголем. — Не хочешь присоединиться? — спрашивает он, заметив долгий внимательный взгляд Хёчжин. Он чуть приподнимает вновь наполненный барменом стакан, вопросительно глядя на смутившуюся девушку. Ещё секунду назад Хёчжин рассматривала его так, словно в нём кроется какая-то загадка Вселенной, теперь же она пытается найти ответ на эту загадку, разглядывая свои руки. — Так и думал, что не хочешь. «Опять он так шутит, как будто не знает, что ей нельзя», — думает девушка. А ещё она думает, что терпеть не может алкоголь, но именно сейчас он бы ей не помешал. Просто для того, чтобы дышать рядом с музыкантом стало легче. В этом баре пахнет табаком и ещё совсем немного одеколоном Тэхёна, и от последнего голова кружиться даже больше, чем от сигаретного дыма. Хёчжин заказывает себе крепкий кофе без сахара, надеясь прогнать сонливость и головокружение хорошей дозой кофеина. С Тэхёном приятно молчать. Хёчжин не говорит ему о том, как она безвременно и бесконечно скучает по старшему брату, но она уверена, что он и так её понимает. Мир Тэхёна особенный, там пахнет красками, гитарными струнами, ароматическими свечками, чёрным кофе, бессонными ночами, внезапными путешествиями и книжными страницами, которых ещё никогда никто не читал. Мир Тэхёна тоже закрыт на сто замков, но Хёчжин не рвётся туда. Ей со своим бы лучше для начала разобраться. Потому что кошмары по ночам к ней приходят всё чаще, а в школе приходится всё качественнее и притворнее улыбаться, чтобы никто не полез в душу со своим порядком и психоанализом. А Хёчжин ранимая и запросто может сломаться от такой бестактности, закрыть своё сердце ещё на добрые полсотни замков, стать стопкой исписанных листов из своих черновиков, которые разлетятся во все стороны от слабого ветерка. С Тэхёном ветра совсем никакого нет, с ним спокойно. А ещё Тэхён, кажется, выкупил билеты на все сеансы её страшных фильмов-снов и теперь иногда снится ей по ночам и успокаивает. — Что это? — удивляется Хёчжин, когда Тэхён вытаскивает небольшую запакованную в полиэтилен баночку из кармана своей толстовки и кладёт ей в руки. На этикетке указано: «Чернила плохих мыслей», и Хёчжин совершенно ничего не понимает. — Смотрела «Вечное сияние чистого разума»? — говорит Тэхён, выуживая из другого кармана пару купюр, чтобы расплатиться за кофе и выпивку. — Вчера случайно увидел в магазине. Забавная штука. Мне сказали, что она поможет избавиться от страхов и плохих мыслей. Если ты что-то напишешь этими чернилами, это автоматически сотрётся из головы и перестанет тебя беспокоить. — И ты думаешь, это работает? — недоверчиво спрашивает Хёчжин, скептично приподняв одну бровь. Стереть из памяти то, что её мучает, совсем не так просто, уж она-то знает. — А ты попробуй, — вставая со стула, улыбается Тэхён. Почему-то спорить с ним у Хёчжин отпадает всякое желание и почему-то так хочется просто поверить. Говорят, со временем становится легче, но девушке всё чаще кажется, что время в её случае совершенно не лечит. Разве что в её жизни со временем становится чуть больше Тэхёна, и ночные кошмары слегка тускнеют, становясь не такими цветными, черно-белыми. Краски ужасов растворяются в десятках чашек кофе, выпитых рядом с Тэхёном в баре. Зимний холод приносит с собой частые простуды, и мужчина впервые позволяет Хёчжин быть чуть ближе к нему, впустив её в свою квартиру, когда девушка приходит с жаропонижающим и апельсинами. У Тэхёна руки всегда холодные, а кончики пальцев, легонько коснувшиеся её руки, грубые от игры на гитаре. Хёчжин немного боится себя и того, что Тэхён совсем другой. С ним, закутанным в одеяло, непривычно вот так сидеть рядом, проверять температуру и готовить ему (и себе для профилактики) какое-нибудь шипучее лекарство, растворяя таблетки в кипячёной воде. И ещё непривычно волноваться за него, видеть трещинки в его идеальности и замечать, что он в общем-то не против её прохладной ладони на своём лбу. Хёчжин понимает, что Тэхён позволяет ей заботиться о нём, пускай всего лишь временно, но это понимание больно бьёт куда-то в солнечное сплетение, заставляет отбросить бесконечные «но», лишние «между прочим» и ненужные «почему». И её слова во время перемен где-то в школьной тетради случайно складываются в «Как ты там?» и в «Пожалуйста, не болей». Тэхён просит её больше не приходить в бар, не мучить себя; Хёчжин немного злится, но соглашается, потому что сама понимает, что её присутствие там — лишнее напоминание самой себе и всем окружающим о том, что Его больше нет. Через пару дней Хёчжин исполнится восемнадцать. В автобусах по утрам она больше ничего не пишет. Наверное, всё это время Тэхён ей был необходим, чтобы спасти её от кошмаров и избавить от чувства вины. Правда только она никому не обещала, что, в конце концов, когда у Нама получится спасти и избавить, она в него не влюбится. Тэхён сказал, что ему с группой предложили новую работу в каком-то ночном клубе. Значит, скоро он снова сможет выступать со своей музыкой. Хёчжин иногда видит его в школе, он улыбается, но она всё равно почему-то скучает. Без кофе становится как-то совсем холодно, и даже двойная порция горячего шоколада из универмага не спасает. «Знаешь, твои чернила не работают», — отправляет Хёчжин сообщение на телефоне, хотя на самом деле очень хочется спросить: «Что с нами будет дальше?». Тэхён молчит, а потом просто набирает её номер. — Мы с ребятами решили выступить сегодня в баре. Придёшь? — голос отчего-то взволнованный и неспокойный. Хёчжин передаётся его волнение, а на сердце, отзываясь паузами в пульсе, открывается последний замочек. — Просил же, не приходить больше в бар, — хмыкает девушка себе под нос, а потом уже чуть громче добавляет, что придёт. Автобус останавливается на нужной остановке. Хёчжин думает, что она сошла с ума, что слишком быстро идёт и что нужно дышать спокойнее. Тэхён стоит у входа без шапки в такой холод. Наверное, он тоже сумасшедший. На её смущённое «привет», он улыбается и говорит, что ждал, а после обнимает так, что она тонет в тёплых руках. Хёчжин чувствует, как глубоко он дышит даже через слой их толстых курток. Дышит так же глубоко как она сама, и ей действительно больше не холодно. Тэхёна не смущает разница в возрасте, он готов сколько угодно ждать, если нужно. Её тонкие пальцы сжимают ткань его куртки, когда он целует Хёчжин. Её дыхание сбивается, оседая теплом у него на щеках. И нет совершенно никакой разницы в том, что подумают другие. Тэхён для Хёчжин – это всё ещё «всё совсем по-другому». Его мир совсем не похож на мир Хёчжин. Она не ждала, что он когда-нибудь откроет дверь и впустит её, но, может быть, вместо этого именно сегодня она просто стала для Тэхёна частью его мира. Особенного мира, где есть его шершавые пальцы, обветренные губы и тёплые объятия.