Часть 1
13 ноября 2016 г. в 18:16
Демоницу Аннет боялась даже больше, чем своего постоянного мучителя. И ненавидела стократ сильнее.
Орку, жестокому до безумия, но прямому и простодушному по своей натуре, и невдомек было, что существовали в мире пытки мучительнее самых беспощадных побоев.
По Убежищу, как его меж собой называли темные, Аннет могла ходить свободно – с ошейником, как рабыня, но без поводка. Бежать все равно было некуда: по краям обширной голой площадки, где располагался замок, зияла бездонная пропасть; просить о помощи кого-то из предателей, занимавших теперь в армии Тьмы высокие должности, было бессмысленно; вдобавок ко всему – злой Дух, хозяин пещеры, следил за каждым ее шагом.
И когда на исходе первой недели своего заточения она, улучив момент, бросилась наперерез Неолине, явившейся к повелителю с докладом, никто не попытался ее остановить.
- Мартин! – за правым плечом демоницы молчаливой тенью замер тот, к кому сердце Аннетт рвалось отчаянно: бывший стрелок королевской гвардии, попавший под влияние чар суккубы, теперь исполнял темную волю – но разве могли какие-то чары устоять перед силой настоящей любви? – Мартин, это же я - твоя Аннет!
Задыхаясь от бега и переполнившись чувствами, она простерла к нему руки.
Но Мартин будто не слышал. Даже головы не повернул на голос.
- Посмотри на меня! – не сдавалась Аннет: она знала, что будет трудно, что чудо не произойдет сразу.
- Посмотри на нее, - мягко, по-кошачьи улыбнувшись, произнесла Неолина, и темные глаза лучника равнодушно скользнули по лицу бывшей возлюбленной.
Аннет бросилась ему на грудь, и Мартин не отстранился. Но и не обнял в ответ: застыл безвольным истуканом, и кожа на ощупь казалась совсем холодной.
- Ну что же ты...
- Что же ты, Мартин, в самом деле? – в звучном гортанном голосе демоницы зазвучали веселые нотки. – Разве не помнишь, кто эта девушка? Ты ведь, кажется, хотел на ней жениться.
- Тогда я не знал тебя, моя прекрасная госпожа. И был глуп. Разве хоть одна женщина в целом мире способна с тобой сравниться?
И он оттолкнул Аннет, резко и брезгливо, как прокаженную побирушку, которую не хочется подпускать близко, но и дотрагиваться не хочется.
Вот это – да, вот это было больнее и страшнее всего. Как будто раскаленным докрасна цепом ударили по обнаженному сердцу.
Багыр бил ее деревянной палкой – не в полную силу, чтобы не покалечить всерьез. Отпаивал целебными зельями, кормил, насильно, если приходилось, поддерживал жизнь в бесполезном теле. И часто повторял, словно самому себе напоминая, что так нужно, что народ орков, настрадавшийся от рук светлых, должен быть отомщен.
И в конце – что нет чести в избиении беззащитной женщины, но…
Ежедневно переступавший через себя, он был в своем роде достоин жалости.
Демонице Аннет желала самой медленной и мучительной смерти.
- Знаешь, что самое печальное, моя милая? – напоследок сказала ей Неолина, когда Аннет, прижав ладонь к губам и содрогаясь от рыданий, отступила во тьму. – Сейчас он счастливее, чем когда-либо был с тобой. Его любовь ко мне абсолютна.
- Это так, моя госпожа, - улыбнувшись и прижав одну ладонь к сердцу, подтвердил Мартин.
На Аннет он больше не смотрел.
- Ложь!.. – почти ослепнув от слез, прокричала она в ответ. - Все из-за твоего проклятого колдовства! Это ненастоящее!
- Разве нет? – флегматично дернув плечиком, уточнила Неолина. – Может быть. Но почему тогда, скажи мне, ненастоящее так легко заменило подлинник?
К палке Аннет привыкла менее, чем за месяц. К мысли о том, что Тьма на сей раз победит, и мир устремится в бездну – еще быстрее.
Мир, в котором слова демоницы были истиной, не заслуживал никакого другого исхода.