Чужая жизнь

      Рион отнял пальцы от клавиатуры, взгляд от монитора — и только тогда заметил, что за окном уже рассвет. Глаза щипало, он прикрыл веки. В висках словно завелись крошечные дятлы, и сильно клонило в сон.       Сколько часов он просидел без движения? Кажется, сел за работу около полуночи, а сейчас... пять утра. Неудивительно, что спина затекла, а ноги вот-вот отвалятся. Ну как старик столетний!       С удовольствием и хрустом потянувшись, он встал и подошёл к окну. Распахнул его — в комнату потянул холодные лапы октябрьский воздух. Рион постоял так немного, дыша размеренно и глубоко, пока стук в висках наконец не прекратился. Сонливость, впрочем, тоже как рукой сняло. И не сказать, что Рион был этому рад.       В последнее время ему снились странные вещи. Очень странные, на самом деле. Рион понимал, что всё это лишь плод его бурной фантазии, но до чего же сладким был этот плод.       Во сне он жил с Ричжин.       Правда, не совсем с Ричжин и не совсем он...       Оказавшись в этом сне впервые, он подумал, что окончательно спятил: лежит в чужой кровати, чужой комнате, в которую льётся тёплый свет, а рядом спит какая-то девушка с лицом Ричжин, только щёки у неё красные и усыпанные веснушками. И волосы другие — буйные мелкие кудри, взлохмаченные в настоящее гнездо. Следующим открытием оказалось то, что управлять своим телом Рион не мог. Лишь смотреть, как его рука тянется к сопящей почти-Ричжин и нежно гладит её по щеке. Рука была левая, с двумя кольцами на безымянном пальце. Почему двумя, Рион так и не понял, но понял вот что — почти-Ричжин его жена.       На этом первый сон кончился, и Рион резко проснулся в своей собственной кровати. Всё произошедшее он запомнил в мельчайших деталях, но это не было странным — он всегда отлично запоминал сны.       В другой раз Рион увидел своё лицо. Действие происходило в ванной — он брился, опять не контролируя тело. Лицо действительно было его, разве что старше на несколько лет. Тогда и мелькнула в голове мысль — а вдруг это вещие сны, вдруг это его будущее? Он женат на Ричжин, пусть даже она выглядит немножко иначе... В этом и заключалась главная странность. В реальности Риона такое было невозможно ни при каких условиях. Ведь даже в отдалённом будущем сестра остаётся сестрой.       Рион из зеркала побрился, умылся и стал сушить волосы. Причём у него явно было хорошее настроение — он мурлыкал какую-то знакомую песенку, ужасно при этом фальшивя. Настолько ужасно, что Рион взвыл, не в силах терпеть такое мучение, и выпал из сна.       Что ж, это точно не будущее. Слух у него отменный, а по товарищу-из-сна потопталась семья медведей.       Если не будущее, то что? Просто игра воображения? Альтернативная вселенная?       В конце концов Рион предпочёл не задумываться о скрытом смысле. Да, на почве любви к сестре ему снится всякий бред, но кто сказал, что это плохо? Он может расслабиться и получать удовольствие от происходящего. Всё равно что фильм смотреть от первого лица. Тем более, выбора у него особо и нет.       Со временем Рион узнал имена тех людей. Его звали Сончжун, а её — Хечжин. Судя по всему, поженились они недавно и по любви. Жили в своём доме, значит, зарабатывали неплохо. Позже из разговоров стало понятно, что Сончжун — главный редактор какого-то журнала, а работу девушки Рион увидел сам.       Он шёл по тёмному коридору, шаркая тапками, зевал и потирал глаза. Добрался до двери, открыл её и зажмурился от света ламп. А когда сумел разлепить веки, Рион охнул от удивления, насколько это было возможно в чужом теле.       Три стены комнаты представляли собой сплошные книжные полки, заставленные снизу доверху. Помимо корешков книг виднелись и безделушки вроде открыток и поделок, а ещё куча разноцветных стикеров, наклеенных то тут, то там, и пригвождённые к полкам рисунки. Половину четвёртой стены занимало окно, за которым сейчас стояла темень, а рядом громоздился длинный-длинный стол, так же заваленный книгами, бумагами и канцелярией, посреди чего каким-то образом уместился ноутбук. За ним сидела Хечжин и что-то быстро набирала в текстовом редакторе.       Хечжин была писателем. Абсолютно точно.       Какова вероятность, что девушка с лицом Ричжин окажется именно писателем, как и Рион? Не учителем, не госслужащей, не продавцом и не менеджером. Писателем. Поверить в такое совпадение было сложно, но Рион поверил. Эти сны и так странные, отчего же им не стать ещё страннее?       Вселенная, где Ричжин писатель, а он нет. Забавно.       — Спа-а-ать, — тем временем протянул его голос с хрипотцой, словно Сончжун только-только встал. Жена никак на это заявление не отреагировала. Тогда он подошёл ближе, наклонился и беззвучно поцеловал её в лоб.       — Ты сказала «ещё часик». Прошло уже два, — назидательным тоном произнёс он. — Идём, допишешь завтра, — и легонько потряс её за плечо.       — Не могу завтра, — наконец ответила она жалобно, оторвавшись на секунду от ноутбука, — мысля уйдёт.       И столько было знакомого в голосе и во взгляде, что Рион даже вздрогнул мысленно. Знакомого не потому, что похоже на Ричжин, а потому, что похоже на него самого. Он тоже писал по ночам, как бы родные ни ругались, ни заставляли его ложиться спать. Однако вместе с тем и незнакома была такая ситуация: его гоняли родители и сестра, но не супруга. Вместо поцелуев Риону доставались подзатыльники, вместо ласковых слов — ворчание. Наверное, если бы Ричжин действовала иначе, как сейчас действует он сам, бессонных ночей стало бы на порядок меньше.       Но это не Рион и не Ричжин. Это муж и жена, и он только что уговорил её отложить дела до утра и увёл в их спальню.       Просыпаясь в такие моменты, Рион жалел, что не может избавиться от снов. Счастье этих молодожёнов отзывалось болью в душе — как вечное напоминание о невозможности такого счастья в реальной жизни.       В иные дни сны дарили успокоение.       Как в те, когда супруги готовили вместе. Конечно, основную нагрузку брала на себя Хечжин — она отлично готовила, как Рион успел понять, — а Сончжуну обычно доставались нарезка овощей, открытие банок и прочая легкотня. Но это было весело и мило: болтать обо всём на свете, пока крошишь капусту, сталкиваться друг с другом на не особо просторной для двоих кухне, целоваться, так увлёкшись, что на плите сбегает суп. Даже не управляя телом, Рион всё чувствовал. И эмоции ему будто передавались — он и в самом деле ощущал, как этот мужчина любит свою женщину.       Или когда они ездили куда-нибудь — по магазинам, на природу, в ресторан или кино, к родителям Хечжин... Куда — не так уж важно, если с тобой близкий человек.       Или те моменты уединения, когда Рион чувствовал себя лишним, но не мог покинуть сон из любопытства. Когда они дарили любовь друг другу и плавились в ней. Всё смешивалось в жаркое-нежное-жадное, и был шёпот, тихие стоны и тяжёлое дыхание. После он всегда целовал её в шею — да так и засыпал в ласковых объятиях.       Но особенное место для Риона занимали сцены, связанные с работой. Сончжун часто возился со своими редакторскими делами дома, в собственном кабинете. И Рион, разумеется, тоже волей-неволей вникал в происходящее, вчитываясь в статьи, разглядывая графики и фотографии. Какой писатель откажется от возможности подсмотреть за чужой профессией изнутри?       Особенным, однако, была не возможность, а поведение в таких случаях Хечжин. Её ненавязчивая забота грела Риона, словно это он работал, а сестра была рядом — зайдёт бесшумно в кабинет, поставит на стол горячий травяной чай, погладит по голове. Порой Сончжун был так занят, что даже ужинать приходилось за работой. Он напоминал Риону самого себя: во время дедлайна перед сдачей рукописи он тоже трудился до изнеможения, дописывая новое и редактируя старое. И Ричжин, когда была в доме родителей, вела себя точно так же — приносила чай или какую-нибудь вкусняшку, улыбалась и тихо-тихо закрывала за собой дверь.       За год Рион привык к этим снам и чужой жизни. Они приходили не каждую ночь, но он ждал их, ложась в постель, как способ отвлечься от жизни своей. От того, что он одинок, и никакие случайные связи это не исправят. От того, что Ричжин сейчас в университете и приезжает всего раз в месяц. От того, что на носу публикация его второй книги, и он жутко волнуется — вдруг она не повторит успех первой?       Сны помогали, и он был благодарен.       Хотя если бы Ричжин узнала, что он по ночам вселяется в чьё-то тело, точно поставила бы диагноз...       Надо спать. Вдруг ему сегодня повезёт.