Я узнаю тебя по нотам на ключицах

      Резкий запах нашатырного спирта ударил в нос, заставляя мигом проснуться. Ощущение пустоты и непонятности всё больше одолевало меня и пугало. В голове звоном отдавались звуки, которые вроде как должны были быть наяву словами. Но сейчас сумбур мыслей, одолевающих меня, даже не давал сосредоточиться на событиях реальности.       Расплывчатый силуэт мелькал перед глазами, когда я наконец решилась раскрыть их. Все предметы в комнате (если это конечно комната) кружились, будто бы я сейчас на карусели, а звуки стали всё более резкими и понятными.       Я попыталась вспомнить хотя бы что-то, произошедшее до этого, но в голове лишь катилось перекати-поле, за которым шла корова. Она была абсолютно пустой, будто бы всё оттуда выкачали. Чувствую себя болванкой.       — Эй, ты здесь? — голос точно был мужской, что я поняла через несколько минут после пробуждения. Господи, как же сложно сообразить хоть что-то. Я попыталась всмотреться в человека напротив, но мой мозг долгое время отказывался воспринимать что-либо, кроме ужасного самочувствия. — Э-э-эй, я спрашиваю: ты в порядке? — снова голос напротив, мешающий сфокусироваться в пространстве.       — Я., — комнату заполнил другой голос, и я с трудом осознала, что это мой собственный — неуверенный, хрипловатый, испуганный, но красивый. Действительно красивый голос!       — Плохо? Тогда не говори. Я вызову скорую, — я почувствовала, что мой собеседник отошёл от меня, и это реально пугало.       — Стой, — я попыталась крикнуть, лишь бы предотвратить вызов врачей, — не вызывай никого, пожалуйста.       Видимо мой собственный напор подал сигнал мозгу, чтобы он поскорей привёл меня в чувство: все в глазах тут же приобрело чёткость и разборчивость, чему я несказанно рада.       — А если у тебя что-то сломано или травма серьёзная? — парень, стоящий у стола возле меня, держал в руках телефон. — Нет уж, я звоню.       — Пожалуйста, — в уголках глаз неприятно защипало, я понимала, что плачу. Схватив парня за ладонь, которая держала гаджет, я заметила на собственной жуткие ссадины и синяки и тут же убрала руку. — Прости…       — Ничего страшного. Точно без врачей? — я слабо кивнула на его вопрос и поглубже вдохнула. Между нами наступила вновь минутная пауза, да и говорить особо так не хотелось.       Меня ужасно раздражало то, что я совершенно ничего не помню. Будто бы родилась пять минут назад, но уже, возможно, двадцатилетней кобылой. Я даже не знаю, как я выгляжу. Может, я блондинка или брюнетка, с длинными или короткими волосами? Интересно, а какие у меня глаза? А парням я нравлюсь, или моя внешность оставляет желать лучшего?       Чёрт, совершенно не о том думаю. Узнать бы своё имя лучше, нежели париться по поводу частей тела и прочих элементов оболочки.       — Можешь говорить? — снова этот голос.       — Слабо, но заняться всё равно нечем, — я поднимаю ладонь вверх, вновь устремляя взгляд на посиневшую кожу.       — В душ не хочешь? А то вдруг заразу от грязной земли подцепишь в свои раны? — шатен перехватил мою руку, рассматривая её и проводя большим пальцем по ярко-фиолетовому синяку. — Я обработаю тебе всё потом.       Подойдя к креслу, он взял футболку, пока я попыталась встать. Парень явно заметил моё не самое лучшее состояние и, прихватив за талию, помог добраться до нужной комнаты. Яркий свет, в сравнении с приглушённым в спальне, где я лежала, жутко бил по глазам.       — Тут я уже, кхм, никак тебе не помогу, — я заметила лёгкий румянец на его щеках. — Но если что, ты кричи, я прибегу.       Дверь за ним захлопнулась, и я осталась наедине с собой. С абсолютно неизвестной собой. Обернувшись к зеркалу, я чуть не упала в обморок, наблюдая на лице свежие ссадины с запёкшейся кровью, большущий синяк под глазом, разбитую губу и рассёкшуюся бровь. Как парень-то не испугался тащить такое домой? Открыв кран, я тут же плеснула в лицо холодной воды, которая неприятно жгла лицо. Спустя какое-то время я сняла кофту, оставаясь в майке, и увидела такие же неприятные гематомы почти везде. Рваные колготки, грязная и местами протёртая юбка улетели на стиральную машинку, когда я осталась полностью без одежды, осматривая избитое и покалеченное тело.       Тёплые струи воды, стекающие по туловищу вниз, смывали всю грязь и приносили адскую боль свежим ранам. Меня ломило, трусило и прямо-таки выворачивало наизнанку с каждой новой минутой. Когда я была более-менее посвежевшей, в глаза бросилась маленькая татуировка на ключицах с изображением нескольких нот. Только я дотронулась до неё, как тело словно обдало током. Я подумала, что вспомню что-то, но обрыв в моей голове всё больше и больше увеличивался, и в пропасть, где находились мои воспоминания, я вряд ли смогу прыгнуть.       Выданное шатеном полотенце приятно окутывало меня, а, сменившаяся на него вскоре, футболка создавало чувство некого облегчения. «Груз» в виде моей грязной одежды я отправила в стиральное путешествие по совету моего, возможно, спасителя.       Я вышла из ванной, может быть, минут через двадцать и пошла на звук, бьющихся о стенки чашек, ложек. В комнате, которая, конечно же, оказалась кухней, стоял шатен спиной ко мне, помешивая чай. Мне тут же стало почему-то неловко от того, что я стесняю абсолютно чуждого мне человека, ещё и отнимаю у него время. Но если бы я знала хоть какие-то подробности о своей жизни, то мигом бы исчезла из его и никогда не появлялась.       — Садись, не смущайся, — спустя секунду он уже сидел за столом, приглашая меня опуститься на стул напротив. — Я не знаю, сколько ложек сахара тебе нужно, поэтому не добавлял вовсе, но если понадобится, то сахарница на столе.       — На самом-то деле, я и сама не знаю, — мои руки коснулись горячей керамической чашки. — Я абсолютно ничего не помню: ни своего имени, ни возраста, ни родных, ни друзей, — продолжила я, отвечая на немой вопрос парня. — Что уж там говорить о предпочтениях в сахаре в чае.       — Ты уверена на все сто, что не помнишь ничего?       — Я не знала, как выгляжу, до момента, как увидела своё отражение, — вздохнула я, осматривая копну длинных светлых волос, свисающих по обе стороны. Неожиданно для самой себя на глаза навернулись слёзы, и в мою голову пришла разумная идея, что высказаться я могу только этому парню: — Просто это настолько отвратное чувство, когда ты себя ощущаешь пластиковой бутылкой, из которой уже выпили всю воду. Сейчас меня ещё держат в руках, я имею ввиду твоё гостеприимство, но при любой возможности меня выбросят на улицу, потому что я чужая, никому не нужная пластмасса без всяческих свойств и какого-то смысла. н       — Даже не представляю каково тебе сейчас, — спаситель сел около меня, приобняв за плечи, пока я тихо всхлипывала ему в плечо. — Я ни за что не оставлю тебя одну, поживёшь у меня до того момента, пока ты уже будешь готова к этому. Даже не думай о том, что я могу вышвырнуть тебя на улицу. Тем более в таком состоянии. Это будет ужасно с моей стороны.       Тихий успокаивающий шёпот над ухом спустя какое-то время усмирил мою вспыльчивость, и я окончательно расслабилась в руках парня, но один вопрос всё же крутился в моей голове: «Как я здесь оказалась?».       — Как ты меня нашёл? — я привстала, смахивая последнюю слезу.       — Неприятная вообще история, но я попробую вкратце тебе рассказать. POV ***       Полностью истощённый бесконечными репетициями, я шёл домой, решив для себе, что на время пора завязать с общественным транспортом и возвращаться исключительно пешим ходом. Мой район настолько оснащён достопримечательностями такими как: бомжи, наркоманы и пьяницы, что удивляться каждому новому экземпляру было бы дико. Но именно некий уют, что очень странно, привлекал и заставлял не съезжать.       Проходя мимо очередного скверика, на глаза попалась девушка, лежавшая около стены в непонятной позе, явно после очередной дозы или хорошенького времяпровождения с какими-то дружками. Чёрт, как же надо дожить до такого, чтобы валяться посреди улицы, как овощ? Просто не вижу в этих людях людей. В них нет стержня, нет упорства, не стремлений и жизненных позиций. Такие особи — амёбы, не способные на элементарные действия в сторону собственного развития.       Я плюхнулся на лавочку совсем близко от сквера и откинул голову назад, приводя мысли в порядок. Как же надоело это состояние — вечно трачу время на учёбу и ни секунды отдыха. Разве что на скамейках да бордюрах отлёживайся. Хочется всё бросить к чертям и уехать домой, в родную Рязань. И кто меня тянул переезжать в эту Москву? Один здесь проблемы и неприятности, иногда лишь единственный лучик позитива пробивается сквозь бесконечные тучи злобы и ненависти.       Какой-то силуэт впереди меня зашевелился, и я с трудом понял, что это — та самая мадам около здания. Она что-то кряхтела и еле двигалась, шатаясь со стороны в сторону. Из принципа мои ноги не поднимали меня: нечего таким помогать, не заслужили, раз докатились до такого состояния. Но только я увидел всю одежду в крови, окровавленное лицо и руки, тут же встал, чтобы подоспеть на помощь, и почти успел. Ровно доли секунды мне не хватило, как девушка с грохотом свалилась на землю, с трудом дыша.       — И что мне с тобой делать, бедняга? — склонившись над ней и убирая прядь блондинистых волос, произнёс я.       — То есть ты подумал, что я какая-то босячка? — сдерживая смех, спросила я, тут же зашипев от боли: моего колена коснулась ватная палочка в зелёнке.       — Прости, — парень подул на это же место, продолжая: — просто день совсем не задался, да и таких как ты, ну, я не это имел в виду, а того, кем тебя представлял. Короче, не парься, у нас тут сборище бомжей и проституток на каждом углу.       Покончив с обработкой ран, он вновь занял своё место напротив. Мы сидели молча, чай в моей чашке окончательно остыл, а я, застыв на месте, смотрела в одну точку, куда-то на замысловатый рисунок на кухонной плитке.       — Кстати, — парень вновь подал голос, — Никита.       — Что? — я не понимала, о чём идёт речь.       — Меня зовут Никита, — шатен расплылся в улыбке, протягивая руку. — Я тут понял, что мы так и не познакомились. Как-то странновато, что я уже оставляю тебя жить в собственной квартире, не познакомившись.       Я протянула руку в ответ, как бы приготовившись сказать и своё имя, но тут же сообразила, что не помню его. Отчаяние и безысходность окончательно поселились в моей душе, выстраивая стену, которая вот-вот рухнет и отразится на деле горой слёз.       — Чёрт. Я забыл, правда, — Никита сел рядом вновь и уже так знакомо приобнял. — Не волнуйся, я уверен, ты скоро всё вспомнишь и обязательно скажешь мне своё имя. А пока что, можем выбрать тебе любое понравившееся. Знаешь, — он резко вскочил, широко размахивая руками, — давай начнём твою жизнь заново. Вот с чистого листа как будто. А начнём мы с твоего имени, хочешь? — парень настолько уверенно и убеждённо это говорил, что я готова была делать всё, что он предлагал. — Потом можно будет узнать какие-то твои таланты, придумать новое хобби, сменим тебе внешность и отбацаем очень клёвый стиль. В общем, сделать из тебя конфетку — это новый пункт в моём ежедневнике. Готовься к сумасшедшим идеям фикс.       Мы переместились в новую для меня комнату, что оказалась гостиной, и уместились на диванчик, который очень гармонично вписывался в тёмный интерьер помещения. Никита по-хозяйски закинул ноги под себя, чего не могла позволить я, даже несмотря на полную амнезию, некие сигналы о приличии мозг мне всё же подавал.       — Может быть, тебе нравится Настя? Нет, слишком банально и скучно. А как насчёт Маши? — он с задумчивым видом выискивал в голове нужные имена. Я неуверенно помотала головой, чувствуя, как краснею. — Такими смущёнными ответами ты напоминаешь мне натуральную Сонечку. Вы часом не Софья, мисс?       — Не думаю, — я кинула в рот конфету, которую мне любезно предложил Никита.       Мы перебрали около 30, наверное, вариантов, прежде чем это занятие оборвал звук входящего смс. Никита удалился на кухню, а я осталась сидеть в зале. Аня, Наташа, Вика, Даша, Марина, Полина и Кристина были предложены моим спасителем в качестве «нового» имени для меня. Но никакое из них не трогало мою душу, ни на одно я не готова была откликаться. Все они были словно чужими для меня, я была уверенна, что на мне поставлено совершенно другое клеймо с иным названием. В комнату вновь вернулся шатен.       — Так, нас оборвали, но я сдаваться не собираюсь. Сегодня уж точно, — Никита улыбнулся, но резко затормозил в проходе. — Кстати, Дин, кушать не хочешь? — я отрицательно закивала, но тут спохватилась, сообразив, что Ник только что назвал имя, которое эхом отбивалось по всему моему телу.       — Что ты сейчас сказал?!       — Ну, Дин, не хочешь… Дин? Но откуда? Стоп, Дин… Диана, нет, Дина. Да, точно Дина! — Никита радостно подбежал ко мне, хватая мои ладони. — Вот оно, конечно! Как это я сразу не сообразил, что ты — Дина, самая настоящая же, — парень начал заливисто смеяться, а вместе с ним и я.        Я протянула руку спустя несколько секунд, выжидая реакции Ника, но тот лишь вопросительно поднял бровь, мол «Что это?».       — Дина, меня зовут Дина. Очень приятно, Никита.       — Какая же ты чудная! — шатен притянул меня к себе, крепко обнимая.       Наше знакомство наконец закончилось, не оставляя после себя каких-либо пробелов. Не знаю, что случилось до этого, но я готова довериться Никите и начать жить абсолютно с чистого лица.