Операция "Гробик на колёсиках" и другие приключения Хоуп

Старая штукатурка подвала дома семьи Майклсонов сыпалась им на головы. Вцепившись в прутья решетки, Хейли остекленевшим взглядом смотрела на большую дубовую дверь. Сверху доносились мучительные предсмертные крики и завывания. Женщина надеялась, что та бойня никак не связана с их освобождением. Пожалуйста, пусть это будет не Хоуп. Она снова перевела взгляд на молчаливого Клауса, с осуждением смотрящего на неё из открытого гроба. Хейли знает о чём он думает. Он осуждает её за то, что пять лет назад попалась в лапы Марселя, оставив малышку Хоуп сиротой при живых родителях. Роковое стечение обстоятельств забрало у Клауса и его семьи последнюю надежду на спасение от смертельной хватки. В дверь застучали. Сначала звук был подобен стуку капель по крыше, но после грохот стал давящим, пульсирующим звуком в барабанных перепонках. Дверь широко распахнулась, ударившись о стену, и в сырость темницы вошла она. Клаус ни с кем её не спутает, хоть и видел в последний раз семнадцать лет назад. Хоуп застыла на входе, с ошеломлением уставившись на мать. Она не должна была измениться! Что с ней сделали? Высушенная, костлявая Хейли собрала все свои силы, чтобы улыбнуться. — Доченька… Хоуп было бросилась к ней, но что-то её остановило. Мужчина, лежащий в гробу на другом конце комнаты, смотрел на неё так, будто бы она была его вселенной… Она не помнила его, но называла папой. Она знала его только по фотографиям и рассказам очевидцев. Девушка оторопела. К кому из них она должна пойти первым? За неё всё решили. Ворвавшийся в темницу вампир вызвал в Клаусе дикий гнев. От него веяло смертельной опасностью, у древнего был нюх на таких существ. Прихвостень Марселя? Он может причинить его девочке боль. Проклятый клинок в груди первородного сковывал порыв стать героем для дочери. Кай, с перемазанными кровью губами, тяжело дышал от захватывающей бойни. Превратившись в кровососа он полюбил драки, большую скоростью и первую отрицательную. — Детка, хватай стариков и валим отсюда. Там наверху настоящий ад. Когда он повернулся к Хоуп, на ней не было лица. — Что с тобой? Он взял её руки в свои, осторожно разминая пальцы. Его горячие, большие ладони и плавные, нежные движение мягких подушечек по костяшкам, всегда приводили в чувства. Он настоящий маг, чародей, волшебник. Он такой злой и жестокий с врагами, но всегда весёлый, саркастичный и заботливый с ней. Почему он был так добр к ней? Быть может, он видел в её отражение то, что видел в своём — бесконечное одиночество. — Я освобожу твою маму. Кай достал из пальто пакетик с кровь и двинулся к Хейли. Открыв клетку, он дал женщине питательную смесь. — Можно я буду называть вас мамой? — играя бровями, спросил он. Хоуп закатила глаза. Часто она называла его клоуном и шутом. Не говорила правды, что любит его легкость и сарказм. А ему и не нужно было, он это знал без слов. Даже в такие напряженные, опасные моменты Кай всегда оставался собой. Набравшись смелости, она пошла к отцу. Открыв клетку, которая была под защитой магии, она едва не закричала — в теле Клауса была свежая рана, которая не затягивалась. — Нужно вынуть кинжал папы Тунды! — сказала Хейли. — Господи, я не смогу причинить ему боль. Хоуп посмотрела на Кая, который, поджав губы, смотрел на Клауса как на проблему. — Жалеешь, что пошёл со мной? — Нет. Я знал, что будет квест, — улыбнулся он. — Люблю копаться руками в чужих телах, знаешь ли. Засучив рукав, Кай без раздумий вонзился в тело Клауса. Первородный вампир выгнулся от ужасающей боли. Это всегда было невыносимо, но спустя семнадцать лет казалось, кинжал намертво врос, стал зудящей частью него самого. В дверь ворвались несколько вражеских вампиров, и бой пришлось брать Хоуп. Прокричав заклинания, она вызвала огонь, сжигая заживо троих. Четвёртый был сзади и готовился бить исподтишка. — Малыш, справа! — предупредил Кай, который был по локоть в брюшной полости Клауса. Но было поздно. Враг ударил Хоуп в лицо, выбив почву из-под ног. Девушка упала, а он, переступив через неё, двинулся в сторону Кая. Подняв руку, Кай магией откинул его в сторону. Страдающий в агониях Клаус, уставился на дерзкого мальчишку. — Ч-то т-ты та-ко-е? — проскрежетал он. — Еретик, - ответил Кай. — Гибрид вампира и ведьмака. У нас есть кое-что общее, кроме вашей дочери. От последней фразы у Клауса почернели вены на лице. — Расслабься, папа, сейчас вытащу, — нагло улыбнулся Паркер. Крепко ухватившись за кинжал, он потянул его. В драке Хоуп проигрывала, чего очень не любила. С тех пор, как она встретила Кая, её самым главным кредо стала фраза: «Я всегда побеждаю». Разъярившись, она впилась зубами в горло вампира. Тот закричал, оторопел, не ожидая отпора от человеческой девчонки. Хоуп воспользовалась моментов, одним точным движением свернув ему шею. Родители шокировано уставились на свою дочь. А Кай смотрел на неё с гордостью. Не хорошо так думать, но он был рад, что научил её плохому. — У тебя пару капель крови на лице, — съехидничал он. Склонившись к своей девушке, он влажно лизнул её, наслаждаясь безвкусной кровью врага. Хоуп поморщилась от смущения, но мягкость его языка и шершавость губ вызвали в ней трепет. Это был идеальный момент, такой же, как и все остальные, когда рядом Паркер. — Красноглазому вампиру не очень понравился наш визит. Предлагаю поскорее откланяться. Может туда? — Кай указал на стену. — Он безумец? — пытаясь прийти в себя, спросил Клаус. Хоуп произнесла заклинание, и в стене появился портал. Из него доносились спокойные трели птиц и шум воды. Это было спасение, утопия до тех пока они не найдут способа, как справится с Марселем. Сейчас Хоуп чувствовала себя супергероиней из комиксов. Прижавшись к Клаусу слишком близко, Кай прошептал: — Моя девочка крута. Майклсон понял, что однажды убьёт этого надоедливого засранца.