Будни Храма Земли

Японское лето коварно своей иссушающей тела способностью. В такую жару хотелось просто лечь и … слушать звуки природы, когда насекомые в пик зноя выдавали трели. День шел, и температура тоже. Шла вверх. К двум часам дня Томоэ перестал делать замечания Нанами, одевшей самые короткие шорты, какие у неё только были. Как ни старался Томоэ уверить себя, что на улице не так жарко, как кажется,но и лис спекся. Дела… какие там дела, жару бы пережить! Лис лежал на заднем дворе храма под деревом. Даже земля, такая прохладная в прежние дни, не спасала. Лёгкий ветерок, иногда являвшийся, тоже не спасал. Томоэ продумал ещё один пунктик – поджарить Отохико при следующем его визите. Бог ветров, а работает фиг знает как! Мизуки пытался что-то съязвить о жарище и преимуществе хладнокровных змей летом, но был тут же последним рывком отправлен в храмовый пруд купаться. Несчастный хвост и уши вспотели. Вообще все демоны с подшерсткой в этот период лета – три-четыре недели ужасающего зноя – старались куда-нибудь смотаться. И желательно подальше. Вспоминая прошлый раз, визит «подальше» окончился в дворце Рю-о. Нет уж, мучаемся в храме на этот раз. В итоге, Томоэ смотрел сквозь ветви дерева на бледно-голубое небо, выцветшее от жары. И не заметил, как в него полетело ледяное полотенце. Ка-а-а-а-а-айф. Но не признаваться же в этом Нанами. Но и бурчать не было сил. Нанами вышла из храма с парочкой ледяных полотенец. Храм не спасал от жары. В комнатах было ещё жарче и более душно. Проще перетерпеть на улице, прилечь рядом с Томоэ, пока есть такая возможность. Нанами аккуратно расположилась рядом, накинув полотенца на грудь и лоб. - Дурак ты, Томоэ, - спустя несколько минут молчания сказала Нанами, продолжая смотреть вверх. - Это ещё почему? – отозвался Томоэ, не отвлекаясь от созерцания веток. - Ты до сих пор в хаори мучаешься. - И что? - Догадайся, что будет, если ты верх снимешь? Будет значительно легче. - Ага, конечно, сейчас - Мизуки так и сделал. - ЧТО!? – Томоэ развернул голову к ней. - Не грохочи, - устало сказала Нанами - Мы не на пляже, чтобы тут нагишом разгуливать! А если к нам посетители… - В такую жару не то, что бы гулять, двигаться не захочешь! Снимай хаори, или мне обязательно приказом бога пользоваться? Томоэ фыркнул, что-то там пробурчал, но хаори снял, оставшись в одних хакама. Снова лег около корней дерева. Покраснев чуть от смущения, Нанами рядом и больше ничего не говорила. Оба прикрыли глаза, когда редкий порыв ветра промчался мимо них. Томоэ полувздохнул. - Лучше ведь? – улыбнулась Нанами. Томоэ решил не отвечать. - Кстати, может тебе стоит окунуться в наш прудик? Мелковат он, конечно, но до груди глубина там есть, и Мизуки там уже искупался, я видела… Томоэ? А Томоэ жара совсем сморила. Он мирно спал. Нанами перевернулась на живот, подползла немного поближе к лису. Подперев ладонью подбородок, она рассматривала Томоэ. Сейчас мало кто поверил бы, что он мог спокойно поджарить парочку обидчиков хозяйки. В такие моменты у него хвост из стороны в сторону ходуном бродит. А сейчас хвост аккуратно выглядывал из-за спины Томоэ. Нанами так и не поняла, с чего это ей захотелось погладить хвост. Она провела рукой один раз – посмотрела на Томоэ. Вроде спит. Второй раз провела – у лиса реакции нет. И хорошо. Белый, на ощупь мягкий, ухоженный мех под её ладонями пушился. Каждая шерстинка ложилась гладко. Нанами улыбнулась. Вряд ли Томоэ согласился на такую «процедуру». Скорее, зашипел, проругался и кучу наказаний придумал бы. И обязательно новое блюдо с шиитаке сделал бы. Наверняка также поступит, если увидит, как Нанами наглаживает хвост. Хвост не против. Ну и пусть – запалит так запалит. В какой-то момент Нанами стала слышать странные тихие звуки. Она посмотрела по сторонам, но никого не было. Потом богиня перевела взгляд на Томоэ. «Так ты урчишь… Ты можешь урчать», пораженно подумала Нанами, «Ты действительно урчишь. Как кошка» И тихо, сдавленно захихикала, радостно протягивая руки снова к хвосту. Аккуратно, почти невесомо продолжила гладить. Нанами и не заметила, как на щеках Томоэ выступили пятна, а сам Томоэ искусно притворялся, чтобы ни в коем разе не спугнуть её. Но мастерское притворство не смогло скрыть выражение блаженства на лице лиса, а Нанами приняла это за хорошую приснившуюся грёзу.