Будни Храма Земли

Нанами настороженно смотрела телевизор. Герой фильма смотрел видеозапись, где неторопливо из колодца появляется белоснежная рука. Кадр за кадром, а женщина медленно вылезала из колодца. Нанами настолько сосредоточенно смотрела «Звонок», даже не заметив, что за спиной кто-то стоит. Выжидательно так. Как будто нужен был подходящий момент. И в самый ответственный момент, когда Самара вылезает из телевизора, сзади спросили: - А что это ты смотришь? Нужно ли говорить, что на весь храм заорали Нанами вместе с Мизуки, который такой реакции явно не ожидал... - Ты чего кричишь?! - А ты чего пугаешь!??! - Вы своим визгом только что добавили ещё одну историю про заброшенный храм… - недовольно сказал Томоэ, тоже пришедший (скорее примчавшийся, но он об этом никому не скажет) на визги. - Надо обязательно меня пугать, как только начала смотреть ужасы, - буркнула Нанами. - Это? Ужасы? Пф, я и то пострашнее расскажу, - усмехнулся Томоэ. - Какие мы уверенные в себе, - заметила Нанами, выключая фильм, - а вот попробуй. - Попробовать что? - Напугай меня своими историями. Если напугаешь, буду в течение недели безропотно выполнять долг Богини Земли, - предложила Нанами. - Заметь, ты сама сказала, - коварно улыбнулся Томоэ и одним щёлчком притушил свет. - А если нет, то ты месяц шиитаке ешь. Только ты и только их. Томоэ кивнул и вторым щелчком пальцев из воздуха создал несколько свечей. Часть свечей были расставлены по углам комнаты, а остальные свечи поместились в импровизированном круге обитателей храма. И лис начал. Исподлобья оглядев всех присутствующих (даже Котецу с Онигири втихаря присоединились), Томоэ старался припомнить хоть один розыгрыш, которыми развлекался давно с Микагэ и со смертными. Причём смертным и Нанами об этом знать не обязательно было. Память не подвела: Была самая обычная ночь, и он смотрел ужастики по телевизору. Да, прямо как ты, Нанами, Правда, мешала мама, которая решила завести стиральную машинку. Спустя 2 кровавых сцены и 1 цикл отжима, зазвонил телефон. Через пару минут парень снял трубку: - Алло, кто это? - Это твоя смерть! (идея принадлежала Микагэ, но об этом знать Нанами и прочим слушателям не обязательно) - Серьёзно???? - Да! И я собираюсь убить тебя!!!! - За что??? - Эм...ну...в общем, за все плохие поступки, которые ты совершил! (Микагэ немного спасовал на этом моменте) - О нет, это ужасно! Ладно, я пойду пока, похаваю. - Жди меня! (зловещим голосом вмешался Томоэ) Парень положил трубку обратно и пошёл на кухню. После поедания очень вкусной пиццы парень вернулся к телевизору. Он зашёл в спальню и увидел, что в телевизоре вместо ужастика показан какой-то колодец – да-да, Нанами, такой же, как у тебя в фильме был: - Маам! Опять ты переключила канал! - Я ничего не переключала… Парень почуял что-то неладное. Из колодца послышался какой-то вой. (Микагэ старался) Камера медленно поднималась и вскоре из телевизора зияло дно колодца. В глубине его парень увидел чьё-то лицо. Бледное. Полусгнившее. Кое-где можно было разглядеть череп. (Таким красавцем Томоэ давно не наряжался). Оно приближалось. Это существо медленно, если не сказать грациозно, вылезло из телика и уставилось прямо на парня: - Вот я и пришёл за тобой! - Вы, я так понимаю, Смерть? – уточнил парень - Ага. Ну что, приступим к процессу умирания? (Томоэ просёк фишку, что «жертва» попалась оригинальная) - Что ж, я не против. «Смерть» улыбнулась, достала изо рта нож и погналась за парнем по всему дому. - Твоё последнее слово? - Сзади! Смерть обернулась, а парень улизнул на улицу, быстро надев куртку. Я думал о том, где можно спрятаться. Но только парню пришла светлая мысля по поводу убежища, он ощутил, как чьё-то дыхание могильно ласкает спину. И парень понял, что сейчас это была последняя секунда в его жизни… (На самом деле всё закончилось злобным смехом на улице, а парень потом сценарий «Звонка» написал, но об этом Томоэ не знал, насчёт Микагэ – под вопросом.) - Стивена Кинга на тебя не хватает, - с недоверием ответила на всё рассказанное Нанами. Мизуки просто кивал. А кулаки были сжаты. Это не осталось незамеченным для Томоэ. - А ты чего молчишь? Вперёд. - Ммм…? – глубокомысленно заметила Нанами. - Твоя очередь. - Сам напросился. Томоэ, ты ведь слышал, что в нашей школе обитает призрак… - Нанами придвинула к себе свечу. Свет от свечи попадал на её лицо так, что создавал весьма зловещие тени. Когда-то в нашей школе училась девочка, её звали Харука. Самая обычная девочка, ничем не примечательная. В школе ходил слух, что она была влюблена в одного парня... его, вроде, звали Сакио. Таким парням обычно любая девочка сразу вешается на шею. Харука была одной из таких девочек. Правда, она всячески это отрицала. Её выдавало то, что каждый день, после занятий, она стояла около входа и ждала пока выйдет Сакио. Однажды, она простояла так до 9 часов, Сакио занимался футболом и, иногда, оставался в спортзале допоздна. А однажды, войдя в класс, Харука увидела, как Сакио обнимается с какой-то девушкой.... у него появилась девушка... - Нанами, а давай сразу к делу, а? – скучающе заныл Томоэ. - Не перебивай, я почти добралась до самого важного. Харука выбежала из класса, а вот что случилось дальше - неизвестно... Её нашли в школьном туалете, она лежала лицом вверх, глаза были широко раскрыты.... тело было в абсолютном порядке.... причину смерти не установили... Говорят, что ночью, ровно в 12, школьная дверь открывается, и во двор выходит девочка. Она останавливается около входа и ждёт кого-то. Так она стоит до 6 утра, потом она медленно заходит в здание, и дверь за ней закрывается... что странно, ведь эту дверь запаяли сразу после закрытия… - Всего лишь призрак. Чего тут страшного? Даже не продолжай – фыркнул Томоэ¸ - кстати, особо впечатлительным можно удалиться. - Я не впечатлительный, просто у меня воображение яркое… - пытался оправдаться Мизуки. - Пффф, просто следуй мудрому совету огневиков, - кивнул в стороны обморочных талисманов храма Томоэ, и начал новую историю: Он не знал, сколько времени уже лежит так, боясь пошевелиться и открыть глаза. Настороженный слух улавливал малейший шорох или скрип. Фонарик, его единственное средство к спасению, остался на столе. Как глупо он мог попасться! Если бы только удалось добраться до стола... Сколько шагов? Четыре, пять? Часы в спальне пробили полночь. Значит, прошло уже два часа. «Господи, как же мне страшно!» Всё же, он может попробовать дойти до стола, нужно только... Со стороны двери раздался какой-то звук. Скрип, тихий, едва различимый. Мальчик замер и сжался. «Пусть мне всего лишь показалось, пожалуйста, пусть показалось!» Скрип повторился, уже чуть ближе. Затем ещё ближе. Кто-то медленно подбирался к нему. Скованный ужасом, мальчик не мог пошевелиться. "Слишком поздно, - думал он. - Это конец". Шаги остановились возле кровати. Каждая клеточка его тела, каждый нерв был напряжён до боли. Вдруг прямо над ним раздался негромкий мелодичный женский смех: - Сегодня ты без своей безделушки? Печально. Мы неплохо повеселились в прошлый раз. Мальчик под одеялом крепко сжал уши руками. - Не выйдет, - голос стал чуть громче. Казалось, он раздаётся прямо в его голове. И самое страшное было то, что звук его... успокаивал. - Ты снова не хочешь разговаривать? Что ж, я не настаиваю. В конце концов, когда-нибудь ты захочешь ответить. Возможно, даже скорее, чем думаешь. В голосе звучала такая уверенность, что мальчик сам чуть не поверил в это. "Нельзя поддаваться, сопротивляйся, сопротивляйся!" - Бесполезно, мой хороший. Бороться с самим собой - это глупо. Сколько тебе лет? "Не думай, не думай ни о чём..." - собственные мысли стали отдаляться, всё его существо заполнил только этот голос. - Девять лет, - задумчиво отозвался голос. - Такой взрослый. Наверное, твоя мама уже не целует тебя перед сном? Мальчик кивнул быстрее, чем успел сообразить. Голос снова негромко рассмеялся: - Понимаю. Но тебе, наверное, хочется, что бы тебя поцеловали? Снова? Он не мог врать. Голос не давал думать, и ему оставалось только подчиниться чарующему звуку. Мальчик сделал последнюю отчаянную попытку спастись. "Убирайся!" - Жаль, мой хороший, - в голосе слышалась неприкрытая грусть. - Не стоит сопротивляться… Мальчик вздрогнул, почувствовав, что край его кровати прогнулся, словно под тяжестью тела. - Не бойся, мой хороший, - голос не давал пробиться страху. Он даже не шевельнулся, когда на одеяло поверх его плеча легла чья-то рука. Могильный холод, пробравший его от этого прикосновения, сменился приятной прохладой. - Не сопротивляйся, - теперь в голосе было столько чувственности, что мальчик и не подумал бы этого делать. - Хочешь, я тебя поцелую? Мальчик кивнул так сильно, что край одеяла соскользнул с головы. Впрочем, теперь его это совсем не волновало. Единственное, что было важно - этот голос, приходящий из темноты. Каждую ночь, как и сейчас, но никогда так близко... - Верно, мой хороший, - голос был совсем рядом. Он чувствовал лёгкое дыхание на своей шее. - Открой глаза. "Нет!" – вдруг крикнул его внутренний голос. - "Это ловушка, я знаю, я не могу, помогите!" - Я приказываю, - голос буквально обжёг его холодом. - Открой глаза. Мальчик с силой зажмурился, отчаянно пытаясь произнести хоть звук. Спазм, сжавший его горло, прошёл, но слова прорывались наружу с невероятным трудом. - Нет, - не громче шёпота. - Уходи, убирайся! Голос зашипел. В нём не осталось ни понимания, ни ласки - только ледяной холод. С нарастающим ужасом мальчик чувствовал, как руки существа подбираются к его шее. Он собрал остатки сил и, что было мочи, крикнул: - Папа! В соседней комнате послышались встревоженные голоса родителей, затем быстрые шаги, и дверь его комнаты распахнулась, впуская яркий свет от коридорных ламп. Мальчик сощурился. На пороге стоял отец, в глазах его читалось беспокойство и… страх? - Что случилось? – спросил он, оглядывая комнату. Мальчик тоже осмотрелся. Никого. Он откинулся на подушку с чувством невероятного облегчения. - Мне... мне просто приснился страшный сон. Пап, только одну просьбу. - Всё, что скажешь. - Не выключай свет, - проговорил мальчик, уже проваливаясь в сон. - Как хорошо, что всё хорошо закончилось, - прокомментировала Нанами, про себя радуясь, что все переживания остались глубоко в душе, а не на лице. - А что это только вы истории рассказываете? – заметил Мизуки. - О, наш потенциальный трусишка решил вступить в игру? – насмешливо обратился к нему Томоэ. - После этой истории, ты обязательно испугаешься, - пообещал змей. Эту историю мне рассказывала Ёномори-сама, а она всегда говорила правду. Я буду рассказывать от её лица. «Этих людей больше нет. Они всегда могли меня понять, хотя у самих проблем было по горло. Эта роковая история убила их всех, осталась одна я. И хотя мне очень жутко её вспоминать, но я должна рассказать ее. Однажды, придя в гости, мы засиделись допоздна. Был двенадцатый час ночи и мне предложили остаться. - Ёномори-сама, на улице уже поздний час - сказала мне Цубаме, хозяйка этого поместья. - Оставайтесь! - Действительно, - подхватил Окари, её муж. - Время позднее, мало ли, что может случиться. И я согласилась. День был трудный, поэтому я сразу заснула. Надо сказать, я сплю очень чутко и при малейшем шорохе могу проснуться. Как и сегодня. Я проснулась от непонятного шума. Я решила, что мне всё послышалось. Но шум повторился. Тогда я себя успокоила тем, что это кто-то из семьи. Но я услышала, что этот кто-то негромко разговаривает. Слова понятны не были, но по голосу я поняла, что это не кто-то из членов семьи. Теперь стало по-настоящему страшно. По звукам было понятно, что неизвестный на кухне. Раздался звон посуды. Вдруг всё резко затихло. По коже пошли мурашки, я тяжело дышала и слышала только стук своего сердца. Вдруг опять раздались шаги. И снова роковое молчание, тишина, которая лишь усиливала мой страх. Но её прервал тихий плач. И это плакал ребёнок. Он прекратился резко, как и начался. И опять шаги. Они были всё ближе и ближе. Я поняла, что сейчас он зайдёт ко мне в комнату. Скрипнула дверь. Мне захотелось зажмуриться, но я почему-то не могла сделать даже этого. Оцепеневшая, я лежала и вглядывалась в темноту. Скрипнула дверь. Кто-то зашёл. Я ничего не видела, мыслей в голове теперь не было. Кто-то подошёл к футону. Я громко закричала от ужаса. Ко мне наклонился незнакомый мне человек, тёмные волосы торчали в разные стороны, по ним ползали черви. Глаза красные, потрескавшиеся, смотрели в упор. Всё тело было в крови, одежда рванная, на груди огромное кровавое пятно. И тут скрипнула дверь. Протяжно и противно. Нанами вздрогнула. Томоэ обернулся. В проёме со двора стоял кто-то. От его фигуры расползались черви. Мизуки сглотнул и заорал. Томоэ сидел ближе всех к проёму и сразу ретировался подальше. За спину Нанами, всё ещё недогоняющей, что происходит. Незнакомец шагнул в комнату и… споткнулся о свечу. Котецу с Онигири с хлопком предстали испуганным хранителям и Нанами вместо червивого незнакомца. *** - Может, расскажешь, что произошло дальше? Всё равно Томоэ проиграл… - предложила Нанами, когда Томоэ после специальных нравоучений, предназначенных для Котецу и Онигири, успокоился. - Раз ты настаиваешь… «Мне стало жутко, я провалилась в пустоту. Я плохо помню, что было дальше. Мне запомнился крик. Крик ужаса и страха. Потом звон чего-то бьющегося, чего-то очень большого и звонкого. Я очнулась на футоне вся в крови. Одна. Стояло зловоние, был беспорядок. Я зашла в комнату детей и ужаснулась: дети лежали в разных углах комнаты, оба мёртвые. Я метнулась к Цубаме… Я закричала... Мои друзья были мертвы. Цубаме на полу, у неё были оторваны руки, а всё тело в ранах. Окари лежал в осколках всей посуды, какой только ни было в поместье. Она и издавала этот звук бьющегося. Я выбежала в коридор, чтобы не видеть этого кошмара. Резко пропали силы. Я снова потеряла сознание... После чего… я проснулась» *** - Мизуки-сама, а что нам будет за костюмированное представление? – спросил тихонько Котецу на следующий день. - Парочка леденцов сойдёт? – солнечно улыбнулся Мизуки, - а сверху ещё корзиночку пирожков, если в течение недели будете скрипеть под ширмой в комнату Томоэ и бить посуду под его окном…