Фата-Моргана

Миловидная сонная официантка приветливо улыбнулась ему, подливая в кружку новую порцию кофе. Третью за прошедший час. Линкольн благодарно улыбнулся ей в ответ, возвращая сползшие с переносицы очки на место. В отражении на стекле тёмного окна он видел, что часы за его спиной показывали десять минут четвёртого. Взгляд вернулся к лежащей перед ним газете, открытой на странице с кроссвордом. «Столица штата Конституции», восемь букв по вертикали, пятая «Ф». Грифель карандаша уверенно заскользил по газетной бумаге. «Хартфорд». Последний город, в котором он работал до Бостона. По самому городу Линкольн не скучал, и решение перевестись в Массачусетское отделение ФБР не вызывало тоски и ностальгии. «Ты нигде не на своём месте» - вспомнились слова Данцига. «Ты был прав, Роберт», - мысленно согласился с ним Ли. Пусть даже напарник этого уже не услышит. Новая напарница, которая, улыбнувшись, сказала «возможно», приходить в закусочную не торопилась. Он пришёл за час до назначенного ею времени, в два ночи. Но посетителей в это позднее время в заведении по-прежнему было всего лишь двое. Он сам, и грустный студент с немытыми длинными патлами, строчащий на ноутбуке зачётный проект. Он подождёт. Сон всё равно упорно избегал его с самого приезда в Бостон. Нет, раньше. С того момента, как он увидел над телом убитого напарника нечто. Линкольн сморгнул, отгоняя от себя воспоминания. Горький чёрный кофе оставил после себя вязкое послевкусие на кончике языка. Хотелось компании. Чтобы не оставаться наедине с этими давящими мыслями. Будто раньше он видел лишь часть картины Босха, а теперь с неё сдёрнули покрывало – любуйся! Но наряду с восхищением в душе поселился страх. Ужас. Хотелось забыть эту картину. Но назад к блаженному неведению путь был закрыт. Мир на самом деле не такой, каким ты привык его видеть. И агенты специального отдела ФБР «Грань» знали это. Зато вместе со страхом в его мир пришла она. Как луч лунного света в темноте ночи. Серьёзная агент Данэм в строгом брючном костюме с застёгнутой на все пуговицы рубашкой. Рядом с ней Линкольн чувствовал себя зелёным новичком. Но редкая улыбка напарницы заставляла Ли думать, что все минусы его новой жизни на самом деле не столь существенны. Четыре часа ночи. «Сложное оптическое видение в атмосфере, при котором отдалённые объекты видны с разнообразными искажениями. Названо в честь волшебницы, сестры короля Артура». Семь букв по горизонтали. Линкольн не заметил, как сгрыз кончик карандаша. То ли в задумчивости, то ли нервничая от ожидания. «Моргана» - медленно вывел на серой бумаге агент Ли. На самом деле Фата-Моргана, но составители кроссвордов частенько искажали слова, подгоняя их под формат шаблона. Пять тридцать. Линкольн знал, что Оливия не придёт, но просидел в закусочной до начала рабочего дня, разгадав почти весь кроссворд. Спать всё равно не хотелось.

* * * * *

Женская фигура, если не видеть лица, была совсем не похожа на фигуру двойника из его родного мира. - Привет, - сказал он, с неудовольствием отмечая, что голос едва заметно дрожал. Линкольн нервничал. Никогда раньше он не видел, чтобы эти глаза смотрели на него с такой радостью и надеждой. Впрочем, они быстро сменились разочарованием и болью. Душевная рана, нанесённая ему Оливией из его мира, снова закровила, углублённая её рыжим двойником. Этой Оливии тоже был нужен не он. Улыбка на её лице, предназначенная ему, оказалась вымученной и грустной. - Привет, - еле слышное. Она надеялась увидеть его. Другого Линкольна Ли. – Я думала ты уже давно ушёл. - Знаешь что, я не подумал. – Уйти, просто поскорее уйти. Невыносимо было осознавать, что одним своим видом он мог принести ей столько боли. Пусть это и была другая она. – Я пойду. - Линкольн! – В голосе сквозило отчаяние. – Всё нормально, - и приглашающий жест. Он уже сомневался в правильности принятого им решения. Да, видеть каждый день счастливую Оливию Данэм, не сводящую влюблённого взгляда с Питера, было невыносимо больно. Но ещё больнее было видеть Оливию Данэм, которой один его вид приносил горе, напоминая о погибшем друге. - Я решил пока остаться здесь, - немного неуверенно сообщил он ей, вглядываясь в покрасневшие глаза, полные непролитых слёз. И она улыбнулась. Ему. - Спасибо.

* * * * *

Она стояла перед ним, не изменившаяся ни на день. Будто только вчера он оставил её в своём мире, выбрав другую Оливию. Она была уставшей, но по-прежнему решительной и целеустремлённой. Он не мог оторвать от неё взгляда, изучая каждую чёрточку лица, о котором раньше так долго мечтал. И понимал – за эти годы ничего не изменилось. Она по-прежнему жила в его грёзах, погребённая мыслями, накопившимися за прошедшие двадцать один год. Его Оливия. И одновременно не его. - С ума сойти, как нас жизнь разбросала, - пробормотал он, чувствуя себя тем, прежним Линкольном Ли, мучимым безответным чувством к агенту Данэм. - Всё в порядке, - улыбнулась ему Оливия. – Я сделала свой выбор, а ты сделал свой. Я ни о чём не жалею. Жаль, что он не мог сказать того же о себе. - И тебе не стоит, - продолжила она, будто прочтя мысли бывшего напарника. – Ты заслуживаешь того счастья, что получил. Несомненно. Только в этот момент удачно сложившаяся жизнь перестала казаться ему такой уж удачной. Его недостижимая мечта повернулась к нему спиной и решительно ушла прочь. - Хватит пялиться на мою молодую задницу, - шепнула жена, ущипнув его за зад. Линкольн невольно улыбнулся, глядя на неё. Его Фата-Моргану, искажение оригинала. Но ведь никто не мог точно сказать, которая из Оливий была оригиналом. 06.11.2016 г.