В последнюю осень

      Джону казалось, что он только прикоснулся головой к подушке, когда резкий звонок сотового разорвал тишину его небольшой квартирки на северной окраине Лондона.       Негромко посылая звонившего ко всем чертям, он тут же стих, стоило ему увидеть имя абонента, рискнувшего потревожить его в столь ранний час.       - Марта. – Мужчина старался, чтобы шеф не поняла о том, что умудрилась разбудить его.       - И где тебя носит, Блум? – в голосе обычно спокойной Лоусен, на этот раз проскальзывали нетерпеливые нотки, - У нас очередное дело.       - Уже еду, - коротко бросил мужчина, тут же нажимая кнопку отбоя.       Стоя под ожигающими струями воды, Блум отлично понимал, что пора заканчивать с двойной жизнью, но как он мог оставить Адиль. Ему казалось, что если он хотя бы один день не услышит ее голос, все пойдет под откос. Но кто знал, может его жизнь уже катилась под откос, а он никак не мог остановиться.       Осень накрыла город, затягивая небо низкими тучами и оставляя в воздухе мерзкую водяную пыль, которая, казалось, пробиралась даже до костей. Не спасала даже плотно застегнутая кожанка и такой привычный стаканчик кофе, купленный в «Старбрук», рядом с офисом. Джон отдал бы все, чтобы, плюнув на все, свалить с Адиль из этого промозглого климата, куда-нибудь в теплые края. Вот только парочка незавершенных дел, которые он хотел уладить до отъезда, никак не выпускали мужчину из своих цепких объятий.       Офис Скотленд-Ярда встретил его привычной суетой. Ловко огибая все встречавшиеся на его пути препятствия, в виде снующих туда-сюда сотрудников, полицейских, посетителей, Джон через несколько минут буквально влетел в комнату, выделенную под вновь созданный отдел, занимающийся борьбой с кражами персональных данных. Одного взгляда ему было достаточно, чтобы понять, что все, если не считать его самого, уже включились в работу.       - Ну надо же, Блум, ты решил почтить нас своим вниманием, - Энтони, никогда не отличавшийся особой «любовью» к новичку, сегодня, видимо, решил установить новый рекорд, даже не скрывая сарказм, пропитавший каждое его слово.       Ответив на его тираду лишь улыбкой, призывавшей чернокожего коллегу отвалить до поры до времени, Блум зацепился взглядом за фото девушки, висевшее на доске, которая занимала добрую половину одной из стен офиса.       - Джон! Джон, мать твою, прекрати витать в облаках, – шепот Хосе, сидевшего рядом, заставил мужчину с трудом оторвать взгляд от пронзительно-синих глаз, смотрящих из-под рыжих прядей, которые закрывали половину лица, пытаясь вникнуть в то, что рассказывала Марта.       - Санса Старк… Корпорация «Винтерфелл»… Вся семья погибла при взрыве… - Блум, погруженный в свои мысли, через слово слышал то, что рассказывала шеф, дополняемая Тессой, своеобразным мозговым центром отдела, которая, казалось, знала все.       Вновь переводя взгляд на запечатленное на снимке лицо, он не мог понять, почему эта рыжеволосая девчонка так привлекала его внимание. И почему казалась такой знакомой. Мужчина практически не слышал, о чем разговаривали остальные, в какой-то момент он поймал себя на мысли, что перебирает в памяти всех тех, с кем ему довелось сталкиваться, будучи Брендоном Ши.       Внезапно, словно по мановению волшебной палочки, память подбросила ему нужные воспоминания. Полуденное солнце раскалило городской воздух до невозможности. Это лето выдалось в Лондоне невыносимо жарким, пожалуй, впервые за сотню лет. Небольшое кафе, в турецком квартале, заполнено практически полностью. Кто-то пришел сюда просто выпить кофе, кто-то узнать последние новости. За столиком, стоявшим в дальнем углу просторного помещения, заполненного ароматом турецкого кофе, который заглушал все остальные запахи, сидели двое. Со стороны могло показаться, что двое старинных знакомых, которые не виделись очень давно, встретились, чтобы обсудить все, что случилось за время их отсутствия. Никто из находившихся здесь и не подумал о том, что Брендон Ши, вот уже несколько лет внедренный в турецкую мафию, пришел в это кафе лишь для того, чтобы забрать у Латифа, очередную партию товара, передавая ему взамен, пластиковые карты и номера счетов, на которых уже хранились отмытые деньги.       Внезапно, дверь в кафе распахивается, впуская вовнутрь, вместе с раскаленным воздухом, парочку подростков, явно оказавшихся здесь случайно. Он – невысокий блондин, с правильными, слишком правильными чертами лица, одетый, не смотря на жару, в белоснежный костюм от Гуччи. Джону этот мальчишка не понравился сразу – то ли холодный взгляд серо-голубых глаз, который не менялся даже тогда, когда он смеялся над очередной шуткой своей спутницы, то ли что-то звериное, проскальзывавшее в его чертах, искажая их. Она же… Рыжая копна волос была собрана в длинный хвост, доходивший ей практически до средины спины. Несколько прядей, выбившихся из гладкой прически, падали на лоб, явно мешая, от чего она постоянно порывалась убрать их. И эти пронзительно-синие глаза, словно два горных озера, в которых хотелось утонуть. Но что-то, неуловимо мелькающее в этих глазах, не дает Блуму покоя. Внезапно ему показалось, что когда рыжеволосая смотрит на своего спутника, в них поселяется ужас, заполняющий все ее естество от рыжей макушки до кончиков кед, которыми она отбивает ритм звучащей в кафе музыки.       Это потом, через людей, которым он мог доверять, Джон узнал, что это были Джоффри Ланнистер, наследник одной из крупнейших в Европе корпораций «Гавань» и Санса Старк, которую ему прочили в жены, как одну из выгодных партий.       Тут же чертовка память подбрасывает ему еще одно воспоминание, уже совсем свежее – все новостные каналы вещают о том, что Джоффри был найден мертвым в одном из ночных клубов. Тогда в его руке, вместе с пустым пакетиком с остатками кокаина, были зажаты несколько рыжих прядей. О, как разрывались тогда все СМИ, обещая кругленькую сумму за поимку девицы Старк, которая оказалась «причастной» к смерти богатого наследника.       Сложившийся в его мозгу пазл, выдавший целостную и настолько яркую картинку, заставил Блума сорваться с места, не обращая внимания на недоумение и растерянность, проступившие на лицах коллег, которые только перешли к разработке плана дальнейших действий. Буквально расталкивая всех, кто попадался у него на пути, мужчина через несколько минут уже выскочил из здания Скотленд-Ярда, пытаясь поймать на оживленных лондонских улицах такси.       Лайм-стрит, Мэлл, Уйатхолл… Мелькавшие за окном авто лондонские улицы, сменяли одна другую, словно картинка в калейдоскопе. Если его догадки были верны, то через пару часов, он должен был найти пропажу.       Не потерявшему своих связей среди турецкой мафии Блуму, было известно о том, что перед своей смертью Джоффри Ланнистер крепко подсел на наркоту, которую предпочитал покупать у тех, с кем был связан сам Джон. Перебирая в памяти то, что успел собрать и на Ланнистеров и на Старков, мужчина вспомнил, что у владельцев «Винтерфелла» был небольшой домик, затерянный в лесу, в ста милях от столицы. Приютившийся на берегу огромного, кристально-чистого озера, окруженный со всех сторон практически глухой чащей, он был идеальным укрытием для того, кто хотел исчезнуть. Вот только надолго ли?       Он отпустил такси за пару миль до нужного места, справедливо полагая, что подъехавшая к дому машина, может вызвать не нужную ему панику у той, кто скрывалась здесь. Цепкий взгляд улавливал любую мелочь, которая могла бы помочь ему – кресло, сдвинутое в тень, со сбившимся пледом, чисто выметенное крыльцо, дернувшаяся, словно от сквозняка, занавеска на окне. Дернувшиеся уголки растянули губы в усмешке – не смотря на нарочитую пустоту, к любому визиту тут были готовы.       Волны с тихим шелестом накатывали на морской песок, шепотом рассказывая о чем-то своем. Небольшое бунгало, укрытое от палящих солнечных лучей в зарослях пальм, притягивало уютом. Полуденное спокойствие, наполненное запахами моря и разогретой на солнце древесной смолы, не нарушало ничего, кроме шепота прибоя. Полгода, прошедшие с момента их отъезда, пролетели, словно один день. Первое время, стоило ему закрыть глаза, как перед внутренним взором вставали карие, практически черные глаза Адиль, в глубине которых затаились невысказанные обида и горечь и грустная улыбка, на мгновение тронувшая губы Марты, которая в этот раз даже не пыталась его остановить, прекрасно понимая, что в этот раз все будет напрасно. Но потом… Потом все эти воспоминания блекли, постепенно тая, словно лондонский туман под теплыми солнечными лучами.       - Джон, и сколько я тебя буду звать, - обида в голосе, раздавшемся за спиной, звучала нарочито явно, вырывая мужчину из приятной задумчивости и заставляя его едва заметно улыбнуться.       Резко разворачиваясь, он тут же сгребает в охапку девушку, которая в очередной раз умудрилась бесшумно подобраться к нему и тут же тонет в ее ярко-синих глазах, под стать морю, тихо шептавшему что-то позади. Запутавшееся в рыжих волосах солнце, заставляет его щуриться.       - Так ты, говоришь, что звала меня, Санса, - хитрая улыбка прячется в уголках его глаз, заставляя синеглазую настороженно замереть, чтобы через мгновение, рассмеявшись, пытаться вырваться, когда он понесет ее в дом.