Проклятый блокнот

Ванька — пятница утро, продолжение       Сорок минут растянулись на час. Ваньке уже давно надоело бродить по кругу и он тоскливо топтался у служебного входа, подпрыгивая на месте, чтобы согреться. Парень сильно продрог: со вчерашнего дня на улице подморозило, а возможности переодеться не было, так как дома он не ночевал.       Когда печальная Ангелина вышла к нему навстречу, бедняга уже почти превратился в ледышку.       — А-а-а это ты. Ждёшь? — отстранённо проговорила она, не глядя на Ваньку.       — К-куда же я денусь? — клацнул зубами тот.       — Ну, пойдём тогда в кафе что ли посидим? — неуверенно предложила она.       — З-закрыто ещё, там с десяти.       — А у тебя губы совсем посинели. — невпопад заметила девушка, — Почему в вестибюль погреться не зашёл?       — Откуда я знал, что туда пускают?       — Дверь открыта, значит пускают. — пожала плечами Ангелина.       Через несколько минут парочка удобно расположилась в холле на маленьком диванчике.       — Ну, как там Ольга? — поинтересовался Иван, слегка оттаяв.       — Разбудила. — лаконично ответила Ангелина и надолго замолчала. Она вытащила из сумки планшет и стала рассеянно крутить его в руках, уставившись куда-то вдаль.       Странную замкнутость, всегда приветливой и жизнерадостной подруги, Ванька сначала списал на усталость. Но, присмотревшись повнимательнее, он почувствовал, что дело тут не в переутомлении:       — Ты чего-то не договариваешь. — разволновался Иван, — неужели Оленьке совсем плохо?       — У неё всё нормально. — бесцветным голосом прошелестела Ангелина и протянула ему планшет: — Посмотри! Очень интересное видео. Случайно наткнулась. Обычно я такие не смотрю, но это пропустить не смогла.       Ванька, ещё не подозревающий о масштабах постигшей его катастрофы, безмятежно нажал на стрелочку воспроизведения и увидел мужчину, самозабвенно танцующего на столе. Парень выделывал какие-то немыслимо-чувственные завораживающие телодвижения, способные расшевелить камень.       “Хорош, подлец! Я бы, наверно, так не смог, — завистливо подумал Ванька, — интересно, зачем Ангелина мне это показывает?”       Тем временем мужчина виртуозно избавился от джинсов и остался только в кокетливых красных плавках, призывно сверкая пятнистыми от зелёнки ляжками.       “Он мне кого-то напоминает. Неужели это … ” — мелькнула у Ваньки неясная догадка, но додумать он не успел: “номер” был прерван самым бесцеремонным образом. Смутно знакомая сисястая девица вцепилась стриптизеру в лодыжку и стянула его со стола, несмотря на протестующие крики восхищённой публики. В последний момент оператор-любитель взял лицо исполнителя крупным планом и изображение застыло.       — О Боже! — простонал Ванька, прижимая ледяные ладони к пылающей физиономии: оправдываться было бессмысленно.       Теперь вся застывшая фигура горе-стриптизёра выражала такую степень покаянного страдания, что казалось, будто даже шнурки на его кроссовках вот-вот разрыдаются от стыда за своего непутёвого хозяина.       Нежное девичье сердечко дрогнуло. Ангелина выдержала небольшую паузу, чтобы дать Ваньке возможность подольше насладиться позором и ласково погладила по плечу расстроенного парня:       — Вань, а для меня ты так станцуешь? — спросила она, лукаво улыбаясь.       — Нет. Личико у девушки вытянулось от удивления и обиды.       — Но почему? Почему? Чем я хуже тех, для которых ты это представление устроил?       Ванька, грубо отбросил протянутую руку и встал, не обращая внимания на планшет, брякнувшийся на пол:       — Ты лучше, а я тебя не достоин! Теперь каждый может мне в рожу плюнуть, да я и сам бы плюнул, если б мог. — отчаянно выкрикнул он.       В тишине больничного холла вопль прозвучал подобно грому среди ясного неба. Редкие утренние посетители, как один обернулись на возмутителя спокойствия.       Ангелина испуганно захлопала глазами, пытаясь что-то возразить, но Ванька её уже не слушал: нетвёрдой походкой, он неуклюже зашагал прочь. Сейчас его единственным желанием было оказаться подальше от Ангелины.

***

Ольга — пятница, утро-день       Уж лучше бы это была расчленёнка...       Прочитав незатейливый стишок, я сразу вспомнила печальную историю Любчика, нашу переписку в ВК и даже личное общение. В общем, всё, кроме причины, по которой я оказалась на проезжей части.       Одно было ясно: Любчик потерялся и мне ни за что его не отыскать. Ведь подмосковные леса тянутся на сотни километров.       Всё пропало! Я ничем не смогу ему помочь. Теперь душа несчастного парня обречёна на вечные скитания.       Первым дебильным порывом было бежать неведомо куда, но, сообразив что на костылях далеко не уйдёшь, я взвыла от беспомощности и безнадёги.       Да что то там костыли! Будь у меня даже сапоги-скороходы, найти Любчика на такой огромной территории без дополнительной информации было нереально.       Тут, как назло, Ангелина пришла делать мне укол. Конечно, я не смогла её убедить, что у меня всё в порядке — подлые слёзы лились ручьями, не желая останавливаться.       Я попросила Ангелину уговорить Ваньку приехать ко мне побыстрее. Очень хотелось срочно рассказать ему обо всём и решить что делать дальше.       Она тут же позвонила брату и сурово потребовала, чтобы тот явился ко мне немедленно. Правда, ей пришлось немного сгустить краски, но у меня не было угрызений совести по этому поводу. Пусть Ванечка чуть-чуть поволнуется. Может сразу приедет, а то дожидайся его неизвестно сколько.       — Всё будет хорошо, вот увидишь. — подмигнула Ангелина и вколола мне вместе с обычным лекарством какое-то снотворное. И действительно, тяжёлые мысли отступили и я провалилась в блаженное небытие.       Обход пролетел, как в тумане: врач задал пару дежурных вопросов и ушёл. Больше меня никто не тревожил.       Проснулась я от того, что Ванька тряс меня как грушу:       — Сисён, просыпайся, скоро обед, а ты всё дрыхнешь! Я с трудом вынырнула из мира грёз:       — Ой, Вань… А я тебя заждалась! Давно сидишь?       — Только что пришёл.       — Быстро ты, нечего сказать. — съязвила я. — Где ты был?       — Гулял. — неопределённо промычал тот.       — Гулял???       — Да, любовался природой, думал о хрупкости человеческой жизни и превратностях судьбы. Ещё вчера всё было хорошо, а сегодня её уже нет.       Ничего себе! Мой брат заделался философом! А я и не разглядела спросонья, какой у него убито-потерянный вид.       — Кого нет? — удивилась я.       — Ангелины! Ангелины больше нет, да и меня прежнего тоже никогда уже не будет. — вздохнул Иван, подозрительно заблестев глазами. Я уронила челюсть на пол, на минуту позабыв о Любчике:       — Как же так? Она ведь пару часов назад была вполне здорова!       — Она и сейчас в порядке, надеюсь. Только для меня всё равно, что умерла.       — Ты, вообще, дебил? Разве можно так пугать? Немедленно рассказывай, что натворил!       И Ванька, бледнея и краснея поведал мне о своих вчерашних похождениях.       Досмотрев злополучное видео, я как могла подбодрила новую звезду ютуба:       — Ну, это же не смертельно! Ты классно танцуешь, не зря балетом занимался. Сразу видно профессиональную подготовку. К счастью, до трусов ты не добрался. Ничего, простит. Кстати, ту девицу, что тебя “спасла” надо поблагодарить.       — Уже. И прямо там. — выдавил братец с кривой ухмылкой.       — Э...в смысле ты с ней …       — ...переспал.       — Ну, ты и вправду придурок. Клинический бабник и развратник. Сам виноват. Я бы к такому на пушечный выстрел не подошла!       — А я и не подойду теперь ни к кому. — обречённо произнёс тот.       — Не понимаю тебя, честное слово. Неужели так припёрло, что утерпеть не мог или эта деваха настолько хороша?       — Какое там! Я даже лица её не помню. Будто бес вселился. Кажется, мне что-то в выпивку подсыпали. Точно! — обрадовался Ванька найденному объяснению.       — Ага, а сиськи то, наверняка, по-о-омнишь, — ехидно подколола я и, догадавшись по его сконфуженной физиономии, что не ошиблась, грустно добавила: — Можно подумать у тебя это в первый раз. Чего уж тут на коктейль грешить.       — Может и не в первый, но ведь раньше Ангелины не было. Оль, клянусь, я не помышлял ничего такого и выпил совсем немного, а почему-то половину забыл. А всё Ромыч, говнюк!       — Причём тут Ромыч? Он тоже… ну, с тобой вместе и … с бабой? — промямлила я, обмирая и заплетаясь языком.       — Нет, но если бы этот гад не бросил меня на растерзание мажорам, ничего бы не случилось. Фух, отлегло.       — Наверно, он не нарочно. У него, может, дела какие-нибудь были. — предположила я.       — Ты что, его защищаешь? Он же мне жизнь сломал! Выбрось его из головы или ты мне больше не сестра! — Ванька вскочил и начал бегать, яростно жестикулируя, — Да ты знаешь, в каком дворце он вырос? Какие там сись.. , девки то есть тусуются? Ну зачем ты ему, сама подумай? Свежего мясца захотел! Вокруг него шлюхи одни, а ты у меня хорошая, нормальная, умница и красавица. А вот х..й ему! — заорал Ванька, показав оттопыренный средний палец кому-то невидимому в окне: — Вот тебя он точно не получит! Только через мой труп!       Никогда ещё не видела своего “плюшевого” братика таким разъярённым.       — Ванечка, — робко начала я, — а может не было ничего, ну с девушкой? Ты же сам говоришь, что не очень уверен.       — Было. ЭТО я помню... Ванька сел на стульчик и, закрыв лицо, завыл:       — У-у-у, я его убью!       В палату влетела сменщица Ангелины:       — Вы что, с ума посходили? Забыли где находитесь? У нас тут не психиатрия — нормальные люди лежат! Если что, могу санитаров вызвать. Это недалеко, в соседнем корпусе. Мигом успокоят!       — Извините моего брата. Он сам не свой. У него девушка умерла. — быстро вылетело у меня изо рта подходящее оправдание, стоило только представить явление санитаров и Ваньку в смирительной рубашке.       — А-а-а, — смутилась медсестра, — мне очень жаль, но у нас тут шуметь нельзя. Вы уж постарайтесь потише. Могу успокоительного дать, если надо. Я ж не каменная — понимаю. Ванька смерил меня уничтожающим взглядом и, не прощаясь, выскочил в коридор.       — А как же Любчик...— спохватилась я, но было уже поздно.