Привязанность

- Слушай, чувак, ты прям надрываешься, - Ваня окинул окинул друга обеспокоенным взглядом, надевая куртку, - Поехали в бар, оттянемся. - Мне еще нужно кое-что доделать... Я сам закрою студию. Вы идите, - рэпер сел на диван и достал сигарету, совершенно наплевав на то, что сам недавно запрещал курить здесь. - Да мы уже почти все записали. Завтра доделаем остальное. - Hey, man, - португалец похлопал друга по спине, - Come on! - Мне... нужно. Вдвоём сходите, ок? - Ладно, - Ваня еще раз посмотрел на Мирона, ожидая, что тот передумает, но видимо понял, что сегодня он был непреклонен. Впрочем, как и вчера...и позавчера, - Двинули? - он обратился к Порчи, который тут же встал с места, надевая ветровку и тяжело вздыхая. Дверь захлопнулась. Мужчина остался в студии в гордом одиночестве. Идти куда-то напиваться не было желания, а возвращаться домой тем более. Последнюю неделю он стал приходить раньше всех и уходить позже всех. Все потому что каждый уголок в доме напоминал ему о том, что ее нет. Не было когда-то раздражавших вещей на спинке стула, кучи женского барахла на полочке в ванной, раскиданных по коридору туфлей, об которые он вечно спотыкался. Дома было слишком много места, слишком пусто и как-то тесно одновременно. Он понимал, что все дело в привычке. Он просто привык, а значит, нужно было просто перенастроиться и начинать привыкать к другому. Да только это никак не воодушевляло. Мужчина и сам не мог понять, чего он так расклеился. Наверное, дело было в том, что с ним так хреново поступили, задев его самолюбие и только это было причиной его плохого настроения. Во всяком случае, он пытался себя в этом убедить. Мирон устало потер переносицу, откидываясь на спинку дивана. За окном уже было темно, он с тоской взглянул на наручные часы, скорее из привычки, чем интереса. Перевалило за девять, но мужчине было наплевать, ведь он никуда не спешил. Наоборот, чем позже, тем лучше... Надрыаясь изо дня в день и не давая себе ни минуты отдыха, он старался вымотать себя так, чтобы вернуться домой уставшим и сразу же завалиться спать, не думая о том, что рядом нет той привычной тяжести. - Мир, ну ты скоро? - Дашь мне раздеться? - Фёдоров улыбнулся, стягивая с себя футболку и бросая ее на пол. - Мне холодно. Избавившись от джинс, он залез под одеяло, прижимая продрогшее тело девушки к себе. Она тут же закидывает свои ноги на его. По телу пробегают мурашки, когда её холодная кожа касается его тёплой, но он и не думает оттолкнуть. Только прижимает к себе ещё крепче, чтобы поделиться своим теплом. - Почему ты всегда такая холодная? На улице давно не зима, - с беззлобной усмешкой проговорил рэпер и уткнулся носом в её волосы, вдыхая запах ягодного шампуня. - А ты мне на что? - ее лицо расплывается в довольной улыбке. - Ах, ну да. Кто бы мог подумать, что человек так быстро может привыкнуть к таким мелочам настолько, что без этого становится невыносимо. Мужчина думал о том, как это глупо - зависеть от кого-то. Мирон почти всю жизнь был один. Нет, людей рядом было достаточно, но в них он не видел такой катастрофической необходимости. Дышать без них было также, как и с ними. А сейчас им овладевала невыносимая тоска по человеку, с которым он делил квартиру. Но чувство обиды и даже какой-то неприязни было намного сильнее. *** - Твой черёд, - шатен протянул девушке пластиковую карточку с тонкой полоской белого порошка. Кристина молча втянула порошок носом, шмыгая и откидывая голову. Приход был быстрым и ощущение эйфории, которое давал этот порошок казалось необходимым, как воздух. Конечно, отвлекало ненадолго, но это было намного лучше, чем грызть себя мыслями о том, что было бы если... Брюнетка вышла из кабинки туалета, рискуя споткнуться об свою же ногу. Тело не слушалось, а перед глазами все расплывалось. Идя по узкому коридору, девушка заметила на стене плакат и он невольно приковал внимание, когда она выцепила знакомые очертания. Сфокусировав взгляд, она безошибочно узнала Мирона. Объявление о новом концерте. Кажется, на минуту брюнетка протрезвела, в глазах перестало все расплываться, и она чётко видела каждую букву, его теперь уже бесячего прозвища. Она даже пожалела о том, что ее бывшим оказался именно Мирон, потому что он был везде. Буквально. Стенды, плакаты, интернет, разговоры вокруг... От него невозможно было скрыться. Это означало, что выкинуть его из головы будет в разы сложнее, нет, это будет почти невозможно. Она стояла ещё с минуту, разглядывая плакат. Родное, а оттого раздражающее лицо. Ведь она знала каждую клеточку его тела, чётко помнила цвет его глаз, чего не может передать дурацкая фотография, на которую, наверняка, наложены куча эффектов. Внутри все болезненно сжимается, а в памяти всплывают все воспоминания связанные с ним. Её охватил самый настоящий страх. Страх, что на самом деле она чувствовала к нему не просто привязанность и что он был больше чем привычка. Сорвав плакат со стены и скомкав его в руках, она бросила его в сторону. Думать об этом не хотелось. Да и что бы это дало? - Повтори. Бармен тут же поставил перед девушкой уже пятый по счёту шот текилы, окидывая каким-то настороженным взглядом. Вылизывая заранее подготовленную соль с ладони, брюнетка залпом выпивает содержимое рюмки и тут же закусывает лаймом. Алкоголь обжег горло, распространяясь дальше. Тело становилось совсем невесомым, а мысли кажется, и вовсе испарились. Глупо улыбаясь, девушка подошла к какому-то брюнету, сидящему за столиком у входа. - Эй, парень. Он осмотрелся по сторонам, и убедившись, что девушка все-таки обращается к нему, окинул ее вопросительным взглядом. - Ты один? - Хм, один, - отвечает он, а лицо расплывается в самодовольной ухмылке. - Поехали к тебе. Кристина совсем не обратила внимания на его ошалелый взгляд, она была настолько пьяна, что все сейчас казалось приемлемым. - Поехали, - он кидает на стол пару купюр и хватает девушку за руку, таща за собой. Ей было абсолютно наплевать, как она выглядит со стороны и что о ней подумают другие. Где-то глубоко в сознании ей было мерзко от самой себя, что она таким вот образом пытается заглушить чувства к мужчине, которых вроде как и не было. По крайней мере, она себя в этом убеждала. Но судя по тому, что она прибегнула к таким крайностям, ей было очень и очень плохо, но признаваться в этом она ещё не спешила.