Пятнадцатый пассаж

- Не ожидал от тебя, Владимир, такого сумасбродства, - пыхтел справедливым гневом Петр Михайлович. – Офицер, потомок древнего рода! И так безрассудно себя повести. Весь Петербург говорит. Дошло и до Императора! Молодой барон Корф посмотрел на крестного отца, чуть приподнял свой и без того высоко поднятый подбородок и уныло подумал, что старый Долгорукий, несомненно, переживет их всех, уморив сперва своим брюзжанием окружающих. А тех, кто выживет, доконает воспоминаниями о прежних временах, когда все было, согласно его разумению, лучше и благочестивее. К тому же нещадно ныло раненое плечо, отчего не так просто было сохранять невозмутимый вид и офицерскую выправку. - Я уже отписал батюшке, что коли нападет охота жениться, то он узнает о том незамедлительно и от меня, а не потому, что «весь Петербург» говорит. - Где уж тебе жениться, коль у тебя одна охота – волочиться за юбками, - фыркнул Петр Михайлович. - Я не полагаю себя пригодным для семейной жизни. К тому же Ольга Дмитриевна и сама после произошедшего едва ли согласилась бы стать моей женой, будь у нее хоть толика ума. Поскольку в последнем приходится сомневаться, пришлось полагаться на собственный. - Ежели ты признаёшь за женщинами наличие ума, отчего же связался с той, у которой его нет? - Ольга Дмитриевна обладает и другими достоинствами в превеликом множестве. - Не дерзи! – воскликнул князь и выпрямился в кресле. – На правах твоего крестного отца, и чтобы все это не дошло до непоправимого, я ходатайствовал о твоем переводе в Белостокский полк. А полковнику Гладышеву сам отпишу. Предупрежу, чтоб присмотрел за тобой. - Да что непоправимого может случиться, коли мы уже стрелялись с ее братцем? – опешил Владимир Иванович. – Милейший господин Замятин продырявил мне плечо, я устроил удачную охоту на белку. Чего же еще? - Чего же еще… - ворчливо протянул Долгорукий. – Весь Петербург знает, что к Замятиной проявляет интерес сам Император. - Коли так, Его Величество едва ли встретит препятствия с ее стороны. В числе достоинств Ольги Дмитриевны также и покладистость. - Но тебе лучше побыть пока подальше от столицы! Князь прихлопнул ладонями по подлокотникам кресла и, несмотря на свой почтенный возраст, легко поднялся. - В любом случае твой перевод – дело решенное. К концу месяца ты должен быть в Севастополе. - Уж хоть бы в Москву! – рассердился Владимир Иванович. – Что я стану делать в Севастополе? - Служить! Как служили твои отец, дед и прадед, - торжественно сказал Петр Михайлович. И по его тону было понятно, что обсуждать решенное он далее не намерен.