Пробежка

Я не хочу играть опять чужие роли. Молчать, являя счастье всем вокруг. Хочу я просто выплакать все боли Тебе в плечо, в объятьях тёплых рук. Устала быть я сильною и смелой. Сражаться с миром, даже всем назло. Хочу с тобой быть слабой, неумелой. Обмякнув, плакать: боже, повезло! Хочу найти я пристань в тихой бухте, Забыть о бурях, шторме и ветрах. Счастливой просыпаться каждым утром. И каково быть слабою узнать. Поздняя осень. Многие считают это время скучным, грустным и печальным. Наверное, так и есть. Обычно в этот период льют бесконечные дожди, почти не выходит солнце, не поют птицы. Дни выглядят серыми, начинает раньше темнеть. Деревья стоят уже совсем голые, листья облетели. Небо низко нависает серыми тучами. Кажется, сама природа грустит о том, что собран последний урожай, улетели последние птицы на юг, уходит последнее тепло. Есть стихи у русского поэта, Николая Некрасова, которые очень точно рисуют эту неприветливую картину: «Поздняя осень, Грачи улетели, Лес обнажился, Поля опустели.» В такие дни совсем не хочется выходить на улицу, а тем более, идти гулять в лес или даже в парк. Земля сырая, всюду слякоть, без резиновых сапог вряд ли обойдешься, а в резиновых сапогах — холодно. Ветер поднимается такой, что ломает зонтик, как спичку, или просто выворачивает его наизнанку. Мало кто любит погоду в конце осени. А Александр Пушкин так и написал: «Дни поздней осени бранят обыкновенно…» То есть, обычно люди совершенно не рады тому, что предлагает нам погода в конце ноября. Они вполне справедливо ругают конец осени за плохую погоду, бесконечный дождь и грязь. Человек в такое время кажется себе очень одиноким. Но ведь и в такой погоде можно найти что-то приятное. Например, в такую погоду очень хорошо почитать книжку или смотреть в окно на дождь и мечтать. Под дождь отлично думается и мечтается. Это знают, например, режиссеры фильмов и часто показывают героев, которые смотрят через стекло на капли дождя и в это время к ним в голову приходят решения их проблем или какие-то фантастические планы. Но и поздней осенью бывают очень приятные дни. Вдруг прекращается дождь и немного теплеет, над землей клубится туман. Дышится легко. До первого мороза и снегопада еще несколько дней, можно пройтись без варежек или даже без шапки и насладиться последним теплым деньком. А наутро все скует мороз. Тонким льдом, прозрачным, как стекло, покроются лужицы. Зима чувствуется близко-близко, но, пока не выпал снег, осень считается хозяйкой. На городские улицы быстро опустилась темнота. Засветились фонари. Люди спешат домой с работы. Дети возвращаются из школы, со второй смены. А кого-то родители забирают из кружков, из танцев, чтобы не шли домой в темноте. Надвигается непогода, начинают срываться капли дождя. Пока дождь совсем не охватил всю землю, я накинула куртку и спустилась на улицу. Здесь стоял запах свежести, хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи затянули небо. Я направилась в пекарню, что находилась за углом, в такую погоду, как никогда, хочется горячего хлеба, который будет наполнять квартиру своим вкусным запахом, придавая ей уютную атмосферу, смешав этот запах с запахом свежезаваренного кофе. Будто в детство окунаешься, когда в непогоду мама, каждое утро, перед уходом в школу ставила на стол горячий хлеб и булочки, за которыми уже сходила в магазин, пока я спала, горячий кофе, блюдце со сгущённым молоком и варенье в пиале рядом — это был мой вкус ноябрьского утра. Сейчас же я шла за теми же булочками, точно такими же, как в детстве, сгущённым молоком и натуральным кофе. Милая продавщица упаковала мои покупки в плотный бумажный пакет и уложила в небольшую коробочку, чтобы до дома выпечка не успела остыть. Я вышла из магазина и была охвачена погодой врасплох. Сверкнула молния, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень. И вот первые капли дождя упали на землю, будучи мгновенно и без следа поглощёнными землёй. Но следом за ними уже летят другие капли, их становится всё больше, они сталкиваются боками, суетятся, теснятся и толкаются — каждая стремится поскорее, желательно самой первой, упасть на сухую поверхность земли, тротуаров и домов. Все хотят быть первыми — ведь именно о первых каплях дождя пишут писатели. В крайнем случае, о последних — но никто не пишет о тех каплях, что упали в самый разгар дождя… Капель дождевых уже так много, что они сливаются в сплошные потоки и дождь расходится, уже льёт, как из ведра… Люди начали разбегаться и пытаться спрятаться. Я оказалась в середине этого хаоса и успела промокнуть. Подошла к ближайшему магазину и под козырьком, как и еще пять человек, ждала, когда немного успокоится ливень. Рядом, мимо меня проехала знакомая машина, кое-как сквозь стену воды я разглядела ее номера, здесь я снова попала врасплох. Артем обещал вечером заехать, сейчас он как раз направлялся к моему дому, а меня дома нет и телефон я не взяла, дождется ли он и не поднимет паники? Минуты через три на небе появился просвет, я быстрым шагом направилась к дому, в дальнем, еле заметном углу стоянки стояла машина, значит, он все еще здесь. И действительно, около подъезда стоял силуэт в кепке, кожаной куртке и темных джинсах. Я подошла ближе и заметила на лице встревоженный взгляд. — Анна! Снова тихо смываешься от меня? — словно издалека донёсся родной голос. — Неет, — протянула я — Подумаешь, в магазин вышла и телефон с собой не взяла. — Заодно и душ приняла, — он осмотрел насквозь мокрую меня и на его губах появилась ухмылка. — Давай, заходи скорей, заболеешь еще и что мне с тобой делать тогда? — У тебя же есть ключи от квартиры, чего ты тогда здесь стоишь? — спросила я и, достав ключи, приложила их к домофону. Мы зашли в подъезд и направились к лифту. — Чтобы ты успела спрятать всё то, что прячешь от меня. Что у тебя в коробке? — он протянул к ней руки, но я её не отдала. — Выпечка. Я не дам её тебе — это мое счастье. — он улыбнулся посмотрев на меня. — Что мне от тебя прятать? Саму себя, что ли? — Может себя, а может и трупы. — Не смешно! С чувством юмора у тебя видимо проблемы! — Да ладно тебе, не сердись, — не успел он этого договорить, я уже выскочила из лифта, направляясь к двери квартиры. Артем поспешил следом. Повернув ключ в замке двери, мы зашли внутрь. Сняв обувь, я отнесла коробку на кухню и , оставив её на столе, пошла в спальню переодеться. Не успела я надеть сухую одежду, как в дверях появился Артем. — Ты быстро бегаешь, но далеко я тебя не пущу, — он незаметно подошёл ко мне. Я резко развернулась и расстояние между нами резко уменьшилось. Его рука коснулась моего лица, она была теплой, будто яркий, горячий луч солнца упал мне на лицо. Вокруг повисло молчание, будто весь мир на мгновение стих, время остановилась, все пространство вокруг застыло и среди этого мирного покоя соединялись только наши губы, руки, души и сердца. Мы любили друг друга вне времени и даже не в этом мире, находясь рядом друг с другом мы создавали свой собственный мир, без правил и людей. В нем всегда светит яркое солнце, каждое утро идет легкий дождик, который дарит этому миру свежее дыхание. Здесь ночью самая яркая луна и небо усыпано вечно горящими звездами, вокруг цветут цветы, зреют плоды деревьев и кустарников, здесь мир и покой для двух любящих душ… Мне всё кажется, что молния в ночную грозу пытается вырваться из какого-то плена: вспорет черноту неба, обдаст землю могучей волной света, но небо мгновенно захлопывает створки и молния яростно рычит где-то, за непроницаемой стеной своей темницы, чтобы снова — пусть на миг только — но прорваться светом сквозь ненавистную тьму. Так продолжается до полуночи. Я убирала посуду после ужина и, поставив последнюю тарелку в мойку, посмотрела в окно, где сверкнула молния. Задумавшись о том, что происходит в данный момент, я стояла посреди кухни в ночной рубашке, смотрела в окно. В гостиной меня ждал Артем, чтобы мы вместе пошли спать. Я вспомнила, что после даного Татьяне Владимировне обещания прошло две недели, а я так и не рассказала Тёме о том, что случилось. Я понимала, что сейчас как раз тот момент, когда нужно с ним поговорить, иначе потом я так и не расскажу. Выключив ненужный свет, я пошла в гостиную. Там сидел Артем, он был с голым торсом и этим притягивал меня к себе. Я старалась сосредоточится. Посмотрев на его задумавшееся лицо, я подошла к нему. — Тём, нам надо серьёзно поговорить, — начала я, он слегка вздрогнул. Я села на край дивана, посмотрев на него. — Что-то случилось? — Да… То есть, нет… Я даже не знаю. — Ань, что тебя тревожит? — он сел ближе, смотря в мои глаза. — Есть одна вещь… Пообещай мне, что, прежде чем злится, ты постараешься поставить себя на моё место и понять, почему я так долго об этом молчала. — Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что ты… — он взглядом проскочил по моему телу и вернулся к глазам, ход его мыслей я поймала сразу. — Нет, я не об этом, но эта новость была бы куда приятней, — он заметил мой лёгкий испуг и взял меня за руки. — Что случилось? Расскажи мне. — он говорил ласково, не отрывая взгляда от моих глаз. — За две недели до вашего с ребятами концерта мама привезла мне папку. Там были документы с установленной личностью водителя, который сбил меня в ту ночь. Это был охранник с концертного зала Крокуса. Я тогда не придала этому никакого значения, считала, что с ним разберется полиция и родители. Но в тот вечер, после вашего концерта, когда я пошла за своими вещами в гардероб, он застал меня в пустом коридоре… — я сделала паузу, чтобы перевести дыхание. К глазам подступили слезы, мне стало тяжелей говорить. — Что там произошло? Он сделал что-то тебе? — я отрицательно покачала головой. — Не успел. Он просил помощи. Хотел, чтобы я поговорила с родителями и он избежал наказания, но я отказалась. Тогда он схватил меня за руку и, видимо, он хотел меня ударить. — Что произошло потом? Ему кто-то помешал? — Твоя мама. — Мама? — Да. Когда он схватил меня за руку, она вышла из гардероба и застала нас. Он практически сразу меня отпустил и извинился, потом он ушел очень быстро, я только успела ему ответить, что не собираюсь мешать родителям и помочь ему не могу. Татьяне Владимировне это, конечно, не понравилось. Я сама чувствовала себя виноватой. Прошло всего пять минут после того, как ты представил меня ей и следом же она застает меня с другим мужчиной, которой прижал меня к стене и бог знает, что можно было подумать, увидев это со стороны. Она, конечно, позволила мне объяснить ситуацию и взяла с меня слово, что расскажу я тебе все сама. Но я не уверена, что после этого она мне доверяет. — Об этом не беспокойся. Мама на вид только такая суровая и недоверчивая, на деле же, готова свою жизнь и жизнь всей своей семьи доверить каждому, кто относится хоть как-то к нашей семье. А ты уже полноценный член нашей семьи, — он обнял меня, я положила голову ему на плечо — А ненормального этого мы найдем, он получит то, что заслуживает. Я лично за этим прослежу. — он поцеловал меня и мне стало намного легче. — Пусть даже это случайность, хотя я не верю в это, зачем тогда скрываться? — Через неделю нам предстоит пройти ещё одно испытание вместе. Мои родители тоже хотят познакомится с тем человеком, которому их дочь доверила свою жизнь и всю себя в целом. — Куда мы денемся? И через это пройдем. — он улыбнулся. — Знаешь, после того вечера, проведенного с твоей мамой и братом, я поняла, что в этот раз не буду слушать своих родителей, хватит с меня. Если они не одобряют мой выбор, значит, не одобряют и мою жизнь, то, как я живу. А я хочу жить своей жизнью, так, как я хочу, а не как хотят мои родители. — Тогда мне остается только не разочаровать тебя. — мы поцеловались. Его поцелуи скользили по моему телу, а я жила в нём. От ночи до ночи, которые мы проводили вместе. В это время я жила по-настоящему.