Ночи Невервинтера

После бесплодных поисков Дианы, Грегориан пришёл к Маугриму ни с чем. Они встретились в доме Нашера и разговаривали на тэянском языке, запершись в комнате Маугрима. Бениго, как не пытался подслушивать, ничего не понял. - Почему ты так рано прекратил слежку? – спросил Маугрим. - Он остался в доках на берегу наслаждаться закатом и предаваться воспоминаниям. - Мда, люди любят жалеть самих себя. Особенно паладины. Но ему не стоит околачиваться в доках. Не хочу, чтобы он что-то пронюхал. - Не беспокойся. Уверен, куда бы он не пошёл, всюду будет видеть только Диану. Тебе придётся отправить шпионов во все окрестные деревни, в Порт Лласт и так далее. Приготовься раскрыть свой кошелёк пошире. Нынче аппетит у наёмников будь здоров. - А в журнал надзирателя ты смотрел? – спросил Маугрим, не заметив сарказма. - Да, - профессионально соврал шпион. Он не хотел злить Маугрима. Однако, решил завтра же утром заглянуть к надзирателю. Повисла напряжённая тишина. - Поезжай завтра в Порт Лласт, пока следы ещё не остыли, - сказал Маугрим. – У них нет лошадей, идти будут медленно. Но ещё два-три дня, и мы уже никого не найдём. - Думаешь, она где-то в анклаве? – неуверенно спросил Грегориан. - Думать тут бесполезно. Надо проверять. - Тогда я уже догадался, что ты собираешься сделать. - Принимайся за работу, догадливый! – сказал Маугрим, кивая на стол. Там лежали бумаги, которые Маугрим стащил из архивов в казармах, пока никто не видел. *** Часы на площади пробили двенадцать ночи. Диана лежала в постели одетая. Она всё время ворочалась, с дрожью ожидая своего часа. Когда все женщины в комнате уснули, она откинула одеяло и опустила босые ноги на ледяной пол. С минуту она вслушивалась в тишину и смотрела на спящих. Удостоверившись, что её никто не видит и не слышит, она вышла из комнаты босиком. Неслышно отворилась дверь, и Диана нырнула в узкую щель. Она взбежала вверх по лестнице, повернула направо, налево, снова направо, и вышла во двор анклава. Часовой дремал у двери, и девушка осторожно прошла мимо него. Ярко светила комета, и Диана, прячась от её света в тени под крышами, направилась к рабочему кабинету надзирателя. Но прежде чем до него добраться, нужно было миновать стройку, которая развернулась прямо перед самым кабинетом. Большой котлован уходил вниз на несколько ярусов. Из ямы торчали штыри и балки. Всюду были приставлены лестницы. Толстые стены поднимались из глубины ямы. Дорогу, уложенную брусчаткой, наполовину завалило землёй и кирпичами. В некоторых местах земля треснула и обвалилась. Диана, затаив дыхание, обходила глубокие ямы и трещины. Под ногами хрустели камни, и брусчатка угрожала обвалиться в котлован вместе с Дианой. Наконец, девушка прошла опасный участок, и до дома надзирателя было уже рукой подать. Она прошла мимо палаток. Вчера сюда расквартировали новый отряд. Все спали. Диана пошла дальше и подошла к небольшому дому с крыльцом. В окнах не горел свет. Вечером, когда уже стемнело, Диана подметала мусор, оставшийся от строителей. Как раз в это время принимали отряд, и если бы она посмотрела в открытые ворота на улицу, то увидела бы Нашера. Он стоял прямо перед ней, освещённый светом факелов, но она была в тени, и Нашер её не увидел. Диана занималась другим делом. Она внимательно наблюдала за надзирателем. Он жил в портовом районе, но иногда ночевал на работе. Но сегодня Диана видела, как он запер дверь на ключ и покинул анклав. Ждать больше было нельзя, и она решилась выкрасть журнал этой ночью. Ключи надзиратель всегда носил с собой. Единственная копия хранилась у их странного начальника с не менее странным именем Шрам. Диана боялась его и старалась не попадаться ему на глаза, а после того, как подслушала разговор у двери его кабинета, вообще дрожала от одной мысли о нём. Ночной патруль как раз заканчивал обход. Диана подождала, затаившись у стены, а потом осторожно обошла дом и остановилась у окна. Осмотрелась. Прислушалась. Никого. Надзиратель всегда оставлял форточку открытой, потому что любил приходить утром в проветренное помещение. Диана подтянулась и кое-как залезла на подоконник. Она просунула голову в форточку, всматриваясь в темноту. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела стол. Где-то там должен был быть и журнал. Она стала проталкиваться, и её худая фигурка легко прошла в форточку. Вся дрожа от страха и холода, Диана отдёрнула занавеску и подошла к столу. Свет кометы не осветил комнату лучше, а будто залил её тёмно-красным вином. Перебрав несколько книг, она нашла толстый фолиант, обтянутый свиной кожей с железными уголками. Это и был журнал надзирателя. Обрадовавшись, Диана подбежала к окну и бросила журнал в форточку, затем стала взбираться на подоконник. Что-то заставило её обернуться, и она с ужасом обнаружила следы грязи от своих ног на светлом полу. Она сняла нижнюю юбку и судорожно принялась оттирать грязь, а потом снова надела её. Диана снова залезла на подоконник, и, когда пролазила в форточку, нечаянно стукнула створкой о стену. Стекло треснуло. Звук не был громким, но в такой тишине он прозвучал как раскат грома. - Кто здесь? – загремел голос надзирателя из соседней комнаты. Оказывается, он вернулся и решил заночевать в анклаве, когда Диана не видела. Вспыхнул свет от свечи. Диана как ошпаренная нырнула вниз, зацепившись волосами за что-то, и упала на землю. Но боли она уже не чувствовала. Страх сковал её ноги и руки. Дрожащими руками она схватила журнал и побежала к себе. Надзиратель обнаружил пропажу. Дверь дома отворилась, и он выбежал на улицу, крича на весь анклав: - Воры! Лови вора! На помощь! Там и тут вспыхнули огоньки. Расквартированные солдаты повысовывали сонные лица из палаток, но Диана уже бежала во весь дух мимо стройки. Надзиратель гнался за нею следом, но не видел её. Диана не разбирала дороги, оступилась и чуть не упала. Её руки разжались и по инерции схватились за столб, вкопанный в землю. Журнал выскользнул у неё из рук и упал в трещину между котлованом и заваленной дорогой. Девушка вскрикнула, припала на колени, но ни вытащить журнал, ни увидеть, куда он упал, не было никакой возможности. Она побежала, задыхаясь и стягивая с себя одежду. Надзиратель, вроде бы, отстал. Возле дома было тихо. Часовой по-прежнему дремал. Диана прошмыгнула обратно в общежитие, повернула налево, направо, снова налево, спустилась по лестнице чуть ли не кувырком и даже успела вымыть ноги в чане с водой. У двери в спальню она разделась и, держа одежду в руках, на цыпочках прокралась к своей кровати. Одежду она кинула в сундук и закуталась в одеяло. Прошло не менее часа, пока её сердце не перестало бешено колотиться. Наутро она встала и, как ни в чём не бывало, пошла в тюрьму мыть полы. Все кругом перешёптывались о ночной краже журнала, но власти анклава молчали. Всё утро она старалась держаться подальше от кабинета надзирателя, а в обед специально пошла туда убираться, как ни в чём не бывало. Она прошла по дороге мимо котлована с ведром воды и метлой в руках, краем глаза заглядывая в трещины, но журнала не увидела. Она молила Тира, чтобы его никто никогда не нашёл, чтобы он провалился под землю до самого ада. Диана быстрым шагом обошла дом, по пути незаметно стирая ногой свои едва заметные вчерашние следы в сухом песке. Посмотрев на окно, она увидела свой длинный белокурый волос, застрявший в раме. Её сердце снова заколотилось. Она сорвала волос, сунув его в карман. В окно высунулась щербатая и недовольная физиономия надзирателя. - Пшла вон! Тебя сегодня никто не звал убираться! – гаркнул он. Диана покорно опустила голову, подхватила ведро и метлу, и ушла прочь, радуясь, что всё закончилось не так плохо, как могло бы.