К чёрту традиции!

Скорпиус Малфой сын своих родителей, а Лили Поттер девочка с подростковыми проблемами. Скорпиус вынужден следить за своей осанкой, манерами и речью, а Лили Луна отпускает сомнительные шуточки в присутствии родителей и причмокивает во время еды. А ещё собирает волосы в небрежный пучок и они торчат в разные стороны, будто никогда расчёски не видели. В этом году Скорпиус заканчивает седьмой курс Хогвартса, а Лили только перешла на третий. Она любит фиолетовый цвет, сливовый пудинг, играет в квиддич, ходит на факультатив по зельеварению и помогает профессору Лонгботтому проверять домашние задания. Окружающие думают, что Лили беспечная студентка-отличница, дочь самого Гарри Поттера и вообще крайне везучая личность. Но на самом деле у неё чрезвычайно много голодных, обезумевших насекомых в голове, которые постоянно просят жрать и в ярости топают ногами так, что у Лили раскалывается голова. У неё постоянно ноет в висках и темени, но к мадам Помфри Поттер не идет. Она считает мигрень болезнью аристократов и поэтому предпочитает переносить её молча. Ещё она комплексует по поводу своей внешности. Ещё бы, волосы длинные и рыжие, разве не ужас? Они ломаются и секутся, доставляя своей обладательнице массу проблем. Губы пухлые, ресницы совсем не пушистые, глаза маленькие, а веснушки большие и противные. У Лили Луны много карманных денег и она бы давно отбелила кожу и перекрасила волосы, но папа часто твердит, что она копия бабушки, а, значит, со стрижкой придётся повременить. У Лили хорошие родители, только вот живут они прошлым. Папа, например, видит в Лили бабушку, даже назвал в её честь, а Лили, между прочим, терпеть не может собственное имя. Мама же почти всё время проводит на сборах и тренировках, подготавливая команду к очередному матчу. А Скорпиус Малфой не любит, когда его заставляют блюсти традиции и поэтому часто идёт вопреки воли родителей. Например, состригает волосы, чтобы не быть похожим на дедушку Люциуса и терпеть не может блондинок, достаточно с него матери и бабушки. А ещё он не любит играть в квиддич, ходить на концерты классической музыки и играть на фортепиано. В школе он часто прогуливает уроки, но это не мешает ему учиться на отлично. Если Скорпиус плохо окончит школу — отец до конца жизни будет упрекать его в этом. Малфой любит хорошую литературу, кофе, маггловские порно журнальчики и обычные джинсы. Отец, по правде говоря, не очень-то упрекал его за это и Скорпиус очень удивился, но довольно быстро оправился и купил себе ещё несколько пар. А ещё Скорпиус Малфой окончательно и бесповоротно втюрился в Лили Луну Поттер. Да-да, ту самую невоспитанную выскочку, которая на дух не переносит аристократов. Если бы Скорпиуса попросили сказать, когда это случилось — он бы не ответил. Казалось, ему всегда нравилась именно она. Медные волосы, собранные в неряшливый пучок, хрупкая фигурка, худые ноги и неизменный гриффиндорский шарф. Она не снимает его даже летом. Вообще-то дело в том, что у Лили Луны плохое кровообращение и суженные сосуды, но Малфой в чудеса маггловской медицины не вникал, а поэтому подозревал, что Лили Луне Поттер есть, что скрывать и потому она никогда не снимает его. А Лили Скорпиус Малфой не нравился. Вернее, она никогда не обращала на него внимания. Подумаешь, Малфой, чего она в нём не видела? Заметила его Лили только на третьем курсе. Они с подружками — однокурсницами начали обсуждать парней на переменах и, естественно, под их прицел попали и слизеринцы — семикурсники. Девочки вовсю нахваливали Скорпиуса, а Лили неожиданно для себя краснела и едва ли не впервые в жизни не находила, что ответить. А у Малфоя была компрометирующая привычка пялится на Лили Поттер. И всё бы ничего, может, он так бы и продолжал пожирать её глазами в Большом Зале, если бы не неожиданная встреча в слизеринских подземельях. Происходило всё нижеописанное субботним вечером. Предстоял квиддичный матч и Скорпиус неожиданно для самого себя пошёл посмотреть на игру команды. А Лили плелась с факультатива по зельям, уставшая и измотанная. Она смотрела в пол и пыталась не заблудиться в хитросплетениях слизеринских коридорчиков, когда вдруг на кого-то налетела. — Извините, — едва слышно пробормотала Лили, глядя под ноги. — Поттер? — удивлённо произнёс Скорпиус и девушка молниеносно вскинула голову. Во рту пересохло, язык перестал слушаться, а руки сами потянулись, чтобы оправить джемпер. — Ты меня знаешь? — растерянно произнесла Лили. — А почему ты здесь одна? Уже поздно, — Скорпиус ответил вопросом на вопрос. — У меня, — начала было Лили Луна, но вдруг осеклась, — а с какой это стати я должна тебе, Малфой, — ткнула пальцем, — рассказывать о своих делах? Приходила в себя Поттер быстро, а вот Скорпиус просто стоял посреди коридора и смотрел на неё. Негодующей Лили было не до взглядов Скорпиуса, а последний выглядел опешившим и разбитым. Она оттолкнула парня и быстро, чеканя шаг, свернула в первый попавшийся на пути пролёт. Скорпиус же думал только о том, что Лили, наверное, ещё слишком маленькая, чтобы понять его чувства, разобраться в них и принять правильное решение. А спустя несколько минут он стукнул себя ладошкой по лбу, сорвался с места и рванул туда, где только что скрылась Поттер. Шаги Лили становились всё более неуверенными, пока совсем не прекратились. Она остановилась и огляделась по сторонам. Очередная развилка, делящая дорогу на три части, выбила её из колеи и чуть не заставила топать ногами и орать, размазывая по щекам слёзы. Руки быстро замерзли, нос покраснел. Заблудиться в подземельях, только этого ей ещё не хватало, чёртчёртчёрт. Лили стало совершенно всё равно, где она находится и вдруг она разразилась тирадой, состоящей из потока брани и нецензурных слов. Скорпиус бы никогда не подумал, что Лили Поттер может знать такие слова, но благодаря тому, как они эхом раздавались в пустых подземельях, он и нашёл девушку. Система этих самых подземелий была трудной и запутанной, например, Скорпиусу понадобилось несколько лет, чтобы в ней разобраться, вряд ли Поттер, даже со всеми её скрытыми талантами, сможет отыскать выход. — С тобой всё в порядке? — спросил он, подойдя ближе. — Опять ты, Малфой. Признайся, ты меня преследуешь? — нервы Лили были на исходе, да ещё и тело в присутствии Скорпиуса начинало предательски себя вести. — Оставь свою гордость и язвительность при себе, Поттер, и воспринимай всё мною сказанное, как дружеские советы. Поверь, одна ты не найдёшь выход, — Лили ещё раз выругалась про себя, но всё же приняла протянутую руку Малфоя. Её ладошка была маленькой, ледяной, и Скорпиус вздрогнул, но, тем не менее, сжал её ещё крепче. — Идти нам долго, может, всё-таки расскажешь какого морщерогого кизляка тебе понадобилось ночью в сырых и неприязненных подземельях, — нарушил тишину Скорпиус, без особой надежды покосившись на спутницу. — А расскажу! — вдруг произнесла Лили и быстро-быстро заговорила, да так, что Скорпиусу с трудом удавалось разбирать слова. — Я шла с факультатива по зельям, а перед тем была тренировка да и вообще неделя выдалась ужасной, короче, я чертовски устала и не хотела бы совсем ничего, кроме… На одиннадцатой минуте ходьбы Скорпиус готов был лезть по стенам, истерически хохотать и проклинать себя за то, что таки разговорил Лили Поттер. Но чувств его это совсем не поубавило, скорее наоборот, теперь ему ещё больше хотелось узнать Лили. «Наверное, она мечтает о карьере журналистки, с её языком это вполне возможно», — подумал Малфой и тут же озвучил вопрос. Лили посмотрела на него с интересом, а потом выпалила: — Нет, ты знаешь, я не считаю журналистику самым приоритетным и подходящим занятием для себя, но твои слова заставят меня задуматься. Вообще-то я ещё не определилась с выбором профессии и сейчас, так сказать, на развилке… — Скорпиусу не оставалось ничего, кроме как закатить глаза. — Вот мы и пришли, — устало произнёс он через некоторое время. — Э-э-э, — растерялась Лили, — спасибо за помощь. Ну, я пойду. — Да, — растерянно произнёс Скорпиус и вдруг наклонился совсем близко. Лили Луна отскочить не успела, поэтому поцелуй приняла и, мало того, почти на него ответила. Но в руки она себя взяла достаточно быстро, опять оттолкнула Скорпиуса и со всех сил бросилась к лестнице. Взбежала наверх, переступая через ступеньку, и остановилась. Сердце бешено стучало, а в глазах щипало. — Поттер, подожди, — заорал он, бросившись за ней, но коварная лестница изменила своё направление и отрезала путь к возлюбленной. Остаток вечера они провели на удивление одинаково. Лили сидела в гостиной, спрятавшись за старинным столом, комкала пергамент в руках и увлечённо грызла перо. Лили Поттер вела дневник и практически каждый вечер записывала в него всё, что произошло с ней в течении дня. Но мысли отказывались формироваться в предложения, а слова, казалось, утаскивали обезумевшие насекомые и пожирали где-то на неосвещённых задворках сознания. А Скорпиус Малфой пил оставшееся сливочное пиво и вертел в руках какую-то книжку. Буквы на переплёте стёрлись и было практически невозможно разобрать название. Конечно, от этого содержание совсем не ухудшалось, но, тем не менее, Скорпиус не прочёл и страницы. Мысли путались, голова подозрительно кружилась, а пухлые губы малышки Лили никак не выходили из головы. А мозг этой самой малышки уже давно выдавал хозяйке крайне неудовлетворительную информацию. Ей понравилось целоваться со Скорпиусом Малфоем. Вот так вот просто, открыто и без обиняков. По правде говоря, Скорпиус был первым парнем, который поцеловал Лили, естественно, ей понравилось. Сейчас Лили злилась на себя за то, что оттолкнула его и убежала, как последняя трусиха. «Тоже мне, гриффиндорка, — думала она, — поцелуя испугалась». Конечно, она никому не призналась в этом и на протяжении следующей недели старательно избегала Скорпиуса Малфоя. А последний все семь дней пытался доказать себе, что Лили ещё ничего не понимает и ей наверняка интереснее играть в квиддич и плюй-камни, чем ходить на свидания с взрослым парнем. Тем более, со слизеринцем. А пока эти двое грызли и корили себя за содеянное и (или) не содеянное, неумолимо приближалось Рождество. Замок стремительно преображался и расцветал невиданными доселе красками и даже противный полтергейст Пивз не устраивал прежних пакостей. Казалось, мир наполнился сказкой. Разумеется, наиболее учеников вдохновляли двухнедельные каникулы, но Лили это почему-то только расстроило. Как ни странно, не понравилось это и Скорпиусу. «Папочка и мамочка, я вас очень люблю и от всей души поздравляю с предстоящими праздниками, но это Рождество вы отметите без меня. Дело в том, что у одной моей подруги скоро день рождения и мы остаёмся в Хогвартсе, чтобы поздравить её. Целую, Лили». Она врала без малейшего зазрения совести и ничуть не стыдилась этого. Вот только подруги не было и в помине, ведь все разъезжались по домам. Лили сама не понимала, что вынудило её написать это письмо и на что она, собственно, надеялась. На то, что Скорпиус Гиперион Малфой, лорд и аристократ, а, к тому же, ещё и семикурсник, предпочтёт роскошному семейному замку опустевший Хогвартс? Настроение испортилось окончательно, а сова уже улетела, поэтому расстроенная Лили поплелась к Хагриду. И разминулась со Скорпиусом Малфоем, который как раз направлялся в совятню. В руках он держал скрученный в трубочку пергамент, на котором каллиграфическим ровным почерком было выведено: «Отец, поздравляю тебя с наступающими праздниками, но составить компанию на каникулах, увы, не могу. Мы с ребятами решили своё последнее Рождество отметить в Хогвартсе. Поцелуй маму за меня». И, если бы Скорпиус не потупил глаза, а смотрел прямо перед собой, он бы наверняка заметил фигурку с копной медно-рыжих волос у самой хижины лесничего. Каково же было удивление Лили, когда утром она столкнулась в Большом Зале со Скорпиусом Малфоем. — Ты? — одновременно вскрикнули они и захохотали. На завтрак Лили со Скорпиусом в тот день не пошли. И вовсе не из-за внезапно вспыхнувшего возвышенного чувства, нет. Не успели они сесть за стол, как прибыла утренняя почта и в то время, как все оставшиеся в Хогвартсе ребята получили поздравления, в руках Лили и Скорпиуса оказалось по вопиллеру. Не сговариваясь, они вскочили и бросились к выходу. А спустя несколько минут, красные и запыхавшиеся, стояли у слизеринских подземелий, пытаясь отдышаться. Вопиллеры, естественно, не преминули разразиться гневными тирадами, на которые никто не обратил внимания. Скорпиус стоял, прислонившись к стене и, не стесняясь, рассматривал Лили, а та совсем не краснела и не пыталась оправить джемпер, просто смотрела в ответ и улыбалась. Кто знает, сколько бы они так простояли, если бы не Драко Малфой и Джиневра Поттер, в один голос объявившие о том, чтобы каждый из них шёл собирать вещи, потому что вскоре за ними приедут. — Чёрт, — тихо произнесла Лили и отвернулась, а Скорпиус подошёл ближе и положил руку ей на плечо. — Что случилось? — осторожно спросил он. — Я не хочу домой, я же в Хогвартсе специально осталась… — всхлипывая, пробормотала она. — А кто сказал, что ты отправишься домой? — с искренним недоумением спросил Скорпиус. — Ты что, дурак? — не удержалась Лили. — Тебя это тоже касается, сейчас нас под конвоем отправят домой и всё. — А ты уверена, что они успеют это сделать? — Ты что-то задумал, — Лили вытерла слёзы рукавом и ткнула в собеседника пальцем. Тот кивнул. — Пошли в Хогсмид, Лил, Макгонагалл же дала разрешение. Девушка фыркнула: — Ты думаешь, отец не найдёт меня там? — Готов поспорить, — лаконично ответил Скорпиус и галантно подал ей руку. А спустя полчаса они вошли в «Сладкое королевство». — Ты уверена, что нам сюда? — откровенно забавляясь, спросил Скорпиус. — А есть другие варианты? — Лили всё ещё отказывалась верить в происходящее. — И куда занимательнее этого, — кивая, произнёс Скорпиус. — Как, например, насчёт кинотеатра? — А как мы попадём в маггловский Лондон? — опешившая Лили быстро взяла себя в руки. — Обижаешь, Поттер, — улыбнулся Скорпиус, — я ведь уже совершеннолетний. — А как же твой статус? Разве это не противоречит кодексу чистокровных семей? Ты же должен блюсти уставы, традиции и всё такое, — не удержалась и съехидничала Лили. — К чёрту кодекс, — произнёс Малфой и, обняв Лили за талию, притянул к себе. Немногочисленные посетители магазинчика с удивлением уставились на отпрысков знаменитых семейств, но Скорпиус уже приник к пухлым губам подруги и, совсем не стыдясь окружающих, поцеловал её. Она запустила руки в его волосы и ответила, но вдруг Скорпиус отстранился и потянул за красно-жёлтый гриффиндорский шарф. — Что ты за ним прячешь, Лил? — полюбопытствовал он. — Тьфу, дурак, — ёжась, ответила Лили, — я мёрзну постоянно, вот никогда и не снимаю его. Они вышли на улицу и внезапно чопорный аристократ Скорпиус Гиперион Малфой предстал перед ней совсем в другом свете. Она впервые увидела в нём озорного и взбалмошного мальчишку, совсем непохожего на слизеринца-семикурсника. Лили Луна, не долго думая, выхватила из его рук тёплый шарф, но вдруг поняла, что ей совсем не холодно. Впервые за эту чёртову зиму. Внезапно шарф стал казаться тяжёлым и ненужным, поэтому тут же полетел в ближайший сугроб. — Ну, если ломать традиции, так кардинально. Правильно? И перед тем, как идти в кино мы заглянем в парикмахерскую, — счастливо произнесла Лили и поцеловала Скорпиуса. -fin-