Побег

      Сколько я себя помню, всегда меня окружали серые стены, клетка. Каждый день надо мной проводили эксперименты. Мою голову подключали к разной аппаратуре, заставляли делать физически сложные задания, упражнения, развивающие мой интеллект. За мной наблюдали около трех десятков ученых. Каждый из них отвечал за разное, но некоторые, главные, собирали всю информацию обо мне и мне подобных. Меня часто оставляли в белой комнате, давали карандаши и бумагу. В эти моменты я рисовала то, о чем мечтаю - чтобы нас выпустили, и можно было жить свободно, без всяких опытов. Однажды в один из таких дней ко мне пришел мальчик, мой ровесник. У него были густые, темно-каштановые волосы, большие карие глаза. Он кинул мне мяч, видимо решив, что я хочу с ним поиграть. Однако я сидела и рисовала свой меленький, крохотный мирок желаний.       - Не хочешь поиграть? - спросил он.       Тут я узнала его. Это был Ари, сын одного из ученых.       - Нет, - отказалась я, возвращая мяч.       - А что рисуешь? - Ари сел напротив меня.       - Мы пойдем туда, когда нас выпустят.       - Здорово... Кто это? - он указал пальцем на одного из нарисованных мной.       - Это моя семья, - грустно ответила я.       - Это... Твои родители? - не понял мальчик.       - Нет. У нас нет родителей. Есть только мы, - я продолжала рисовать.       Ари не понял как это так: нет родителей, но решил не расспрашивать.       - А это кто? - он положил указательный палец на своего отца. Неужели не похож?       - Это Джеп, - при упоминании о нем, у меня поднялось настроение.       Он был единственный, кто относился ко мне хорошо. Часто он приносил мое любимое шоколадное печенье, рассказывал о внешнем мире.       У Ари же наоборот настроение ухудшилось. Он явно ревновал отца ко мне.       - Зачем ты нарисовала моего папу?       - Он о нас заботится, - серьезно сказала я.       Повисло молчание.       - Он обо всем заботится, - наконец прервал тишину мальчик. - Он работает над чем-то важным. Он спасет мир. У него важная работа, - в словах слышалась гордость за родителя. Но тут он замолчал. Видимо вспомнил, что из-за важной работы отец редко им занимается. - Ты часто его видишь?       Я перевела на него взгляд. В карих глазах читались интерес и тоска.       - Каждый день, - уклончиво ответила я.       Тут дверь открылась. На пороге стоял он. Джеп.       - Ари, - позвал мужчина своего сына. По последнему было видно, что он заволновался - он нарушил правило, ведь с такими как я нельзя общаться. Засуетившись мальчик быстро встал, захватив мяч, и вышел быстрым шагом к своему папе.       - Ари, - сказал Джеп закрыв дверь, - сюда заходить нельзя, - голос его был спокоен, но нес некую угрозу.       - Почему? - надулся его сын.       - Потому что она особенная, - строго произнес Джеп.       Как я ненавижу свою эту "особенность"! Из-за нее я живу в этих клетках. Я не могу заводить друзей, общаться с ними. Жить нормальной жизнью, как нормальный человек. Хотя, я не человек. Так кто же я? Люди называют подобных мне ангелами. Мы выглядим внешне как обычные люди, но однако, имеем и отличия. Главное - у нас есть крылья. Когда они нам не нужны, то мы убираем их, и тогда они не видны. Только шрамы на спине свидетельствуют об их наличии. Так же мы значительно сильнее любого человека. Я, будучи маленькой девочкой, легко могу отбросить взрослого мужчину на несколько метров. Почему же я еще не сбежала? За нами следят по мимо ученых еще и множество военных, у которых есть оружие. Да даже если бы и получилось скрыться, то идти мне было бы не куда. Я даже не знала где что находится в этом мире. Мне было не известно, как люди воспримут меня. Примут мои способности, или же наоборот - отвергнут. По этим причинам я все еще сидела в клетке, точно подопытный кролик.       После того раза, когда я пообщалась с Ари, он стал чаще приходить ко мне. Но с каждым разом он относился все хуже и хуже.       Однажды он принес мне пропуск, с помощью которого, я могла бы стать свободной.       - Ты хочешь, что бы ты была подопытной зверушкой, ничтожеством, куклой в их руках? - говорил он, провоцируя меня.       Я держалась сколько могла. Как бы мне не было бы здесь плохо, я не знала, что ждет меня за стенами лаборатории. Кроме того, в прибывании здесь был и свой, хоть и небольшой плюс - Джеп. Он относился к нам очень хорошо, я привязалась к нему. Но наконец Ари вывел меня из себя, и я резко протянула руку к нему. Я не заметила в его руках ножниц... Он впил мне их прямо в ладонь. Было до жути больно, но я не заплакала. Я терпела, чем вызывала невероятную злость и еще большую неприязнь у этого мальчишки. Это стало продолжаться. Однако на вопросы, кто это делал, я молчала. Я не хотела быть предателем. Конечно, это не было бы предательством, но я решила сама разделаться с ним. И однажды я перехитрила его. Он взвыл и заплакал точно девчонка. Я ликовала. Он казался мне слабаком, и вот, в тот день Ари это подтвердил. Но я не задумывалась о последствиях. Когда служащие услышали крики, поспешили прийти на них. И как вы думаете, что они увидели?       Ари, этот подлец, лежал, корчась от боли. А я все еще стояла с окровавленными ножницами в руках. Когда ему перебинтовали руку с обезболивающим, успокоили, и попросили рассказать, что произошло он начал:       - Когда я проходил мимо этого зала, заметил, как Макс что-то делает отвернувшись. Я подошел и увидел, что она заносит руку для удара себе об ладонь ножницами. Я крикнул ей, и только тогда она меня заметила и остановилась. Я видел, с какой она злобой на меня смотрела. Спросив, для чего она это делает, услышал, что это "не мое собачье дело". Я протянул руку, пытаясь забрать у нее ножницы, но Макс оказалась быстрей и вонзила мне их в ладонь, - при этих словах он всхлипнул.       Я стояла с мягко говоря шокированным видом, широко раскрыв глаза. Это Я себе руки прокалываю?! Это ОН пытался у меня отобрать их у меня?! Все его гадкое вранье настолько выбесило меня, что только потом я поняла, что все это было не случайно. То, что я не говорила, кто это делает, то, что сейчас наверняка выглядела очень злой, все это играло ему на руку. Никто даже спрашивать меня не стал том, правда ли это. Но я не гордая, и сама попыталась опровергнуть его слова. Но, как и следовало ожидать, меня никто и слушать не стал.       Вместо этого, меня приковали к кровати и отвезли отбывать наказание. По дороге я не оставляла попыток оправдаться.       - Это он начал, не я! - кричала я, пытаясь вырваться.       - Ничего, ничего, - говорила одна из медсестер.       Что, блин, ничего? ОН издевался надо мной, и Я должна страдать?! Нет, так дело не пойдет. Я еще раз рванула рукой. Путы сорвались. Никто такого не ожидал и не успел отреагировать. Я с силой пихнула первого попавшего под руку мне человека. Это оказался врач. Он отлетел в конец коридора, не хило ударившись об стену (были мы примерно в середине коридора). Тут же подбежали какие-то мужчины, скорее всего это была охрана. Они удерживали меня, пока та самая медсестра, которая успокаивала меня, вкалывала мне успокоительное. То, что мне пришлось испытать потом, даже рассказывать не хочется. Хотя, даже при желании я не смогла бы вспомнить все. Успокоительное помутило на время мой рассудок, и половину я забыла.       С того дня я поставила перед собой задачу - любым способом сбежать отсюда, из этого ада. Ждать мне пришлось не долго. Ночью следующих суток ко мне пришел Джеп. Я еще не отошла от тех пыток, а потому без сил лежала на полу клетки. Однако, на удивление у меня еще оставались силы.       - Тш-ш, - приложил мужчина палец к губам, и открыл заточавшую меня клетку.       Меня посетила безумная идея. Неужели он пришел спасти меня? И теперь я, Джеп и моя семья будем жить далеко-далеко, в том мире, где никто и никогда не причинит мне боль? Тем временем спаситель взял меня на руки и отправился к выходу. На улице было темно, свежо, хорошо... Несколько зеленых деревьев, темное небо, осыпанное маленькими звездочками. Они казались мне какими-то волшебными. Раздались звуки сигнализации. Ученый побежал, не выпуская меня из рук. Когда нас нашли, было уже поздно - я и еще пятеро детей были в машине. Я видела, как Ари выбегал из дома, и бежал за машиной, как другие пытались нас остановить. Но все их попытки были тщетны. Мы наконец освободились. Меня не волновало, куда мы отправимся, что ждет меня впереди. Я поняла, что наконец смогу жить нормальной жизнью, не опасаясь за каждый проступок быть жестоко наказанной...