Цугундер искусителя

Изысканное умение владеть человеческим разумом создавало апофеоз представления образа этого нечеловеческого создания, играющего с людьми в сладкую сказку. Движение его губ и дурманящие слова завораживали каждого проходящего через это испытание. Он был демоном моего разума, забравший душу, сделавший себя смыслом моей жизни, моим дыханием. Вероломство по отношению к беспамятно любящим этого монстра возносило его до дрожи от безудержной паники в каждой частички тела. Так было не только со мной, падший, что был ангелом, ломал клятвы и флегматично потешался в свое удовольствие. Мое место обитания - это цугундер, созданный монстром, открывший тайну сладкого вина. Поддавшись его искренней улыбке, я впустила в себя стрелу, разбрызгавшую последние остатки рассудка. Я загнала себя в клетку, сотканную из греховности этого мужчины. Комната, где все устлано разноцветными тканями из велюра, где сквозь плотную ткань чуть приоткрытых бархатных штор проникает слабый поток света заходящего багрового солнца, где в углу на штопанном золотыми нитками восседает тень, чье лицо скрыто мраком, здесь, где он ведет за мной слежку из темного угла, тут моя тюрьма. Скованная толстыми лентами из органзы, что привязанны к ножкам античной ложи, я, не ведая его истинных намерений, слепыми думами, загнанная и испуганная, лежала и пыталась ухватить остатки разума, вдыхая приторный воздух, пропитанный его многоценным одеколоном. Мои глаза связаны черной тканью галстука и я вздрагиваю, когда слышу стук каблуков его бардовых дерби. Дыхание становится прерывистым, а организм реагирует на его близость будто ошпаренный пламенной водой. Одними губами молю прекратить это истязание. Но он стоит и безразлично наблюдает за оголенным по пояс телом девушки. Невозмутимое спокойствие спадает тогда, когда слезное отрицание выбивает из него молчание. -тебе же нравится это, я ведь прав. - ледяные пальцы касаются не менее холодного тела. Я молю пощады, но моя боль вводит его в эйфорию. -прошу - последняя пытка и это чудовище развязывает мои очи, позволяя видеть его дикий звериный оскал и черные глаза. В них нет блеска, они мертвы, он убил в себе всю человечность, продал душу и стал тем, кого я вижу сейчас. Легкое скольжение его окоченевших ладоней по ключицам, груди, и мгновенная остервенелая хватка за талию. -я буду нежен, ты же знаешь - тихий бархатный голос, застрявший в диэнцефалоне моего восприятия, стремящийся выбить из меня последние силы. -ты словно мед - мягкие губы, как отрава, впиваются и смакуют на вкус, кусая и расплываясь в бешеной усмешке. - такая вкусная - он тянется своим языком и слизывает капельку крови, стекающую по моей щеке. - мне так мало, мне мало тебя - оторвавшись на мгновения от инквизиции моего тела, монстр, чье присутствие это неуправляемый барабан моего сердца, снова, но уже туже завязывает на шее недавно сброшенный галстук, лишая возможности поступления кислорода. -наслаждайся - его пальцы проникают в мое лоно вызывая неконтролируемый то ли стон, то ли полу крик. Его пытка - это наслаждение. Льстец, что разрушает изнутри. Кусая мою мраморную кожу, оставляя на ней отметины, он смеется от вида своего творения. Проникая глубже, наслаждаясь моим страданием, слушая музыку девичьей мелодии, он приносит высшую стадию развития гедонии. Хрип, лихорадка, его искусная игра - это кульминация и квинтэссенция его бытия. Я теряю сознание, а он, потешаясь плодами своего труда, укрывает истерзанное тело. Моя жестокая бастилия , моя смерть и жизнь в одном лице, моя любовь и ярость. Мой мир, что заточен в его руках. Мои попытки сбежать - это лесть себе самой. Я стала частью этого паршивого и порочного мира. И снова губы, ласки, нега, пропитанная такой сахарной болью. Спасите, оставьте, застряв однажды в этих грехах, не выбраться вновь, я погружаюсь в них, утопая и теряя собственное я.