Удивительные приключения, произошедшие на фоне войны 1... года

      — Опять вы уходите, учитель, — проговорила Акус.       — Да… — откликнулся Билиус, завязывая галстук и смотря в окно.       Учитель повернулся и увидел, что остальные как-то скорбно сидели рядышком. Даже вороны притихли и не гонялись по всей кухне наперегонки. Трехглазый вздохнул и обнял учеников.       — Не бойтесь, мои дорогие…       — Этого не предотвратить? — спросил Яз.       — Нет, — Билиус вздохнул и вскоре продолжил, — я пытался, но ничего не вышло. Все всегда остается прежним.       — Сегодня ничего не случится?       — Нет.       — Вы говорите это дабы успокоить нас или потому, что это так и будет? — раздался голос Кудоса.       Посмотрев на ученика, Билиус проговорил спокойно, но твердо и будто слегка обиженно на такое неверие:       — Так и будет.       — Простите, учитель.       Высвободив четырех учеников из объятий, бог выпустил воронов на улицу и направился к выходу.       — Кто останется главным, учитель? — спросила Акус.       — Наус? — Билиус вопросительно посмотрел на старшего.       — Хорошо, учитель. Будут особые приказания или просьбы?       — Если кто-то захочет уйти, можешь спокойно его отпустить. И да, не давай воронам гулять слишком долго, сегодня пойдет дождь ближе к вечеру, я не хочу, чтобы они слишком долго ждали его окончания.       — Хорошо, учитель.       Билиус скрылся. Акус глянула на затянутое молочной дымкой небо и лишь вздохнула. Молчание прерывали лишь старые большие часы, которые издавали странные звуки, смутно напоминавшие тиканье. Яз оставил свои изучения свойств предметов из комнаты и сидел тихо, обняв Науса.       — Вам не кажется, что с учителем что-то странное?       — О чем ты, Кудос? — Акус посмотрела на говорившего.       — Он все время куда-то уходит.       — Он выглядит, как влюбленный. Может, он ведет себя, как обычно, но глаза не лгут, — заметил Наус.       — Но что тогда будет с нами? — спросил Яз.       — Не бойся, он нас не оставит.       — Я пойду, — сказал Кудос.       Акус проводила его взглядом. Трое сидящих в комнате переглянулись. Молчание было прервано девушкой:       — И как нам узнать наверняка?       — Быть может, вороны знают? — предположил Яз.       Наус распахнул окно и позвал воронов. Птицы сели на ветви дерева напротив, слегка толкая друг друга, намереваясь столкнуть. Акус пристально посмотрела на питомцев учителя.       — И что? — спросил Наус, которому надоело ждать.       — Они предлагают мне самой увидеть…       Девушка повернулась, подошла к стене, взяла стилет, толкнула входную дверь и скрылась. Наус и Яз переглянулись. Младший протянул старшему кружку чая, которую только что заварил.       — Спасибо, — Наус взял кружку и сел около окна.       — Не за что.       Заварив чай и себе и сев около друга, Яз стал смотреть как вороны, приземлившись уже на стол, весело играли.       Билиус, выйдя из дома, настороженно прислушался, усмехнулся, пошел дальше, как ни в чем ни бывало, и свернул за угол. Идеально белый пес, валявшийся на откуда-то взявшейся кучке снега, встал, зевнул, отряхнулся и пошел следом за Билиусом, но, свернув за угол, никого не увидел, что вызвало у него злобное рычание.       Билиус сел на краю лавки беседки, сложив крылья. Став человеком, он расслабленно оперся спиной на ограду и прикрыл глаза. Оставшись один, он дал волю мыслям и совсем забыл, где находится. Легкий ветерок трепал листву, птицы успокаивающе чирикали, солнечные лучи, пробиваясь сквозь листья, узорчатой шалью приятно ложились на все вокруг. Неосознанно и незаметно для себя учитель ушел в воспоминания. Его лицо то омрачалось, то становилось опечаленным, то злым, то спокойным. Блуждая по закоулкам своей памяти, темноволосый задремал. Во сне он увидел трехглазого человека с каштановыми волосами, собранными в хвост.       — Брат? — Билиус подбежал к человеку, но недоуменно замер.       — Привет, брат. Что-то не так? А, ты про рану… Плохой из меня твой защитник, правда? Не бойся, это не страшно, заживет.       — Кто это сделал?       — А смысл? Ты не сможешь ничего поправить. Садись, в ногах правды нет.       Оба сели на лавку и посмотрели в небо, где мерцали далекие светила других планет.       — Билиус, ты уже знаешь, что Индиго за вами следит?       — Да, Ирэго, я его сегодня видел.       — Зря ты косвенно дал Кудосу уйти.       — Он в любом случае ушел бы. Этого не изменить.       — Да, ты прав. И всегда ты веришь, что предсказания не изменить?       — Там, где они изменяются, я их изменяю.       Ирэго протянул брату чашку горячего шоколада. Учитель поблагодарил его, взял чашку, грея руки, и прикрыл глаза, слегка сутулясь. Ирэго удивленно посмотрел на рану, которая зажила.       — Спасибо…       — Не стоит.       — Ты не сутулишься…       — Обычно не сутулюсь.       — Не отчаивайся, если бы тебя изгнали, то у тебя не было бы воронов. А так у тебя их два…       — С закрытыми метками, что символизирует слепоту, хотя должен быть один с открытой меткой…       — Брат…       — Прости. И да, можешь забрать свою шляпу, Нуно она не понадобится. Как посмотрю, ты выбрал наше место.       — Да, по-моему, хороший выбор. Я хочу сказать… не бойся. Если выбрал этот путь, то иди до конца. Будь верен своему выбору.       Билиус улыбнулся, глянул в чашку и выпил напиток. Проснувшись, он еще чувствовал тепло то ли от шоколада, то ли от разговора с братом. Но вдруг учитель заметил, что рядом кто-то стоит, и улыбка с губ его исчезла.       — Как посмотрю, вам понравилось это место. Простите, что сижу тут уже несколько минут, но не хотелось вас будить, — послышался голос Нолии.       — Надеюсь, я не говорил во сне, — Билиус рассмеялся.       Выйдя из дома, Кудос направился в том направлении, которое выбирали его ноги. Так он вышел на оживленную улицу. Оперевшись на перила на набережной, он прикрыл глаза и, улыбаясь, встречал лицом легкий нежный ветер, несший запах моря, чего-то съестного, наверное, с кораблей, а так же рыбой и, кажется, благовониями. Насладившись вдоволь, Кудос открыл глаза.       — Тоже нравится море? — раздался рядом голос девушки.       Паренек удивленно обернулся на голос. Увидел он девушку лет двадцати с темными глазами, в которых было странное сочетание страсти пламени и холодности затаившейся змеи. Да и в изгибе ее тела, одежде, даже заплетенной косе было что-то змеиное. Голос ее слегка гипнотизировал, движения усыпляли бдительность.       — Да… — ответил Кудос, забыв, с чем вообще соглашается.       — Прогуляемся?       Ее рука легко скользнула и обвила руку паренька. В каком-то трансе он последовал за ней. Что это? Любовь? Влюбленность? Колдовские чары? Гипноз? Кто знает? Мы можем лишь строить догадки, что заставило Кудоса последовать за чарующей незнакомкой, проводить ее до тихого переулка и еще долго стоять в недоумении, смотря, как она со смехом убегает. Очнувшись, он приложил руку ко лбу и смог с усмешкой проговорить лишь: «Да…»       Прогулявшись один по улицам, он вернулся домой, не заметил удивленных взглядов и, напевая, скрылся в своей комнате. Яз посмотрел на Науса и взглядом будто спросил: «Влюблен?» На это кивок Науса ответил: «Определенно».       Акус бежала, слегка задыхаясь, свернула в заросший сад, кое-как справилась с дыханием и стала красться к беседке. Она услышала смех учителя и аккуратно выглянула из-за ветвей. Бросив оценочный взгляд на Нолию, сделав себе в голове пару замечаний, она обратилась в слух, дабы точнее узнать, что не ошиблась со временем, и таинственная возлюбленная именно эта девушка, а не кто-то еще.       — Осмелюсь поинтересоваться, как ваши дела.       — Как могут быть дела у простой девушки… — начала Нолия и что-то стала рассказывать.       « Не просто из другого города, из другой страны», — подумала Нолия. «Готова рассказать все, что на уме», — вежливо улыбаясь, заметил себе Билиус, слушая, что говорила его собеседница. « Серьезно?» — раздалось в голове Акус. Нолия, завершив свой рассказ осведомилась о том, как дела у собеседника. Ответил он коротко и несколько уклончиво. «Неболтлив, говорит больше по делу, может что-то скрывать, если не считает нужным об этом говорить», — заметила Нолия.       — Можете ли вы завтра быть свободны и прийти на это место?       — Думаю, да. Если что-то изменится, я вам сообщу.       Акус ушла. Билиус сделал пометку в блокноте и, улыбаясь, вновь посмотрел на Нолию. Девушка увела взгляд и продолжила говорить:       — Вы вчера так неожиданно ушли.       — Дела.       « Не хочет об этом говорить. Личный секрет или что страшнее?» — подумала Нолия. «Любопытная», — пронеслось в голове Билиуса. Девушка посмотрела на ветвь, оживленную богом и задумчиво проговорила:       — Странно, она ожила, я помню, она была мертва, но после того, как вы ушли… Я уже потеряла надежду, что она может ожить. И это так внезапно.       — Кажется, вы рады.       — Это ветвь моего любимого дерева. Может, вы волшебник? Я опять сказала глупость? Я вечно что-то болтаю, но не всегда говорю то, что следует, говорю лишнее… Порой это мешает… — Нолия продолжила после некоторого молчания, — Не находитесь, что сказать?       — Никто не идеален. А если бы я был волшебником, то что бы вы попросили?       Нолия задумалась.       — Я очень люблю этот сад. Я бы хотела, чтобы он ожил, ведь многие деревья в нем умерли.       — Вам далеко идти до дома?       — Для чего вам это?       — Через полчаса начнется дождь. Если хотите, я вас провожу.       — Буду вам благодарна.       Билиус проводил Нолию до ее дома и посмотрел на небо. Пошел дождь.       — Вы же промокните!       — Не страшно.       — Держите! Вернете завтра. Спасибо и до свидания.       Нолия скрылась, а Билиус с улыбкой прошептал: « До свидания». По пути обратно он свернул сад. Под дождем, который лишь усиливался, он старался оживить некоторые деревья сада. Вернулся домой он промокший до нитки, но довольный, сияющий детской радостью.