God Is A DJ...

Что будет, когда меня не станет? Надгробный камень С фоткою моей и надписью «Алексеев Ваня, Тысяча девятьсот восемьдесят пять тире две тыщи с чем-то?» Или будет что-нибудь ещё после того момента, Когда я свои глаза в последний раз закрою – В рай не попаду, не пройду тамошнего фэйс-контроля. Сто пудов буду убитый в хлам, секьюрити пропалит, Придётся, как всегда, уйти, показав им средний палец. Но я попытаюсь, дайте мне флаер На эту пати – вдруг маза всё же проконает. Кто его знает? На свете всякое бывает. Интересно, экстази по чём там, и кто толкает? Встречу ли своих знакомых? Да вряд ли… Если встречу, буду сильно удивлён и рад, блин. Но они, наверное, клубиться будут в «Преисподней», Э, кстати, слышь, кто там за вертушками сегодня? Я ввалился домой часа в два. После виски болела голова, а идиотские стены прыгали из стороны в сторону. Я снял потертое пальто и скинул с себя кеды. Оля уже спала, зажав в руку сотовый. Вот ведь я - сука. Так и не предупредил, что к Мите на днюху пойду. А Оля, как всегда, наверное, ждала, и хотела меня дождаться. Блин... Ведь странный она человек. Не кричит, не ругается, а только так посмотреть может, что... Лучше бы ругалась. А то стоишь и не понимаешь, что делать, и чувствуешь себя виноватым козлом. Я поплелся в кухню и кинул мобилу на стол. После этого водопада алкоголя, хотелось простого морса или горячего чая. Но я испугался, что могу ее разбудить и решил выпить просто воды. На удивление, только после этого разнообразия вкусов и запахов, до тебя наконец-то доходит, что вода самая вкусная. Вот бы ее пили на party. Хотя, если честно... Мне захотелось пива, но переться куда-то, а тем более в магазин, который был как минимум в двух кварталах от нашего дома, мне даже в голову не пришло. За окном шел снег. Знаете... такой большой и пушистый. Я в детстве очень любил в такой снег играть в снежки... а сейчас... да и сейчас люблю, да только не с кем. Я устало сидел за столом со стаканом воды и смотрел в окно, за которым шел снег и сияла вывеска магазина, в который я так и не пошел. Я чувствовал вину. В последнее время я как-то не обращал внимание на своих близких. Как-то забил на них. А ведь они не всегда будут рядом... Я вспомнил, что забыл поздравить брата с победой на матче. Короче в тот вечер... точнее в ту ночь я четко уяснил для себя, кто я есть. Козел. Ой, что это в дверном глазке за тёлка с косой, Настойчиво стучит, кричит «Открой!» - неужто за мной? Вот отстой… Чё, пора уже? Да ладно, мне ведь рано же – Первая жена моя за мной даже не была замужем! Все нормальные шмотки в стирке, что одевать-то мне? Ты про дресс-код подумать не могла, дубина, мать твою??? Хоть позвонила бы, предупредила – Чё, так в падлу было или номер телефона забыла??? Я ж тебе давал его, помнишь, тогда, в реанимации? Наверно, написал коряво – не слушались пальцы, блин… Ладно, сейчас идём, обуюсь – и выходим сразу. Бляха-муха, где мои белые адидасы??? Вдруг я услышал как в дверь постучали. Не позвонили, а именно постучали. по началу я забил, понадеявшись что послышалось. Но стучать не переставали. - Fuck. Я быстро подошел к двери и распахнул дверь. Через несколько секунд отборного мата, запнулся. Нельзя сказать, что я был сильно удивлен, но сегодня ее я точно не ожидал. - Ты издеваешься? Женщина лет семидесяти, без одного глаза и с выступавшей из гнилого мяса скуловидной костью. На руках не было ни мася ни кожи, лишь синие мертвые кровеносные сосуды обвивали тонкие белые фаланги костяных пальцев. Зубов не было. Волосы были редкими и седыми. На ее лице не было никого выражения. Хотя не уверен, что если бы она улыбнулась, то стала бы более милой или дружелюбной. Она была босиком. Одна нога было просто чистой костью, вторая сохранила какие-то отголости человечьего носка на черном мясе. Старуха промолчала. - А что за модой не следим? Мой вопрос был адресован к черному балахону, нелепо накинутому на это сверхдряхлое «тело». Именно в таком она приходила и в прошлый раз. В руках она держала длинную косу. Очень острую. Которая заканчивалась, где-то под потолком. Старуха снова промолчала, и лишь кивнула в сторону выхода. - Да черта с два! Сейчас? Ты охренела? Я даже жениться на моей первое жене не успел. Мне даже двадцать три еще не исполнилось. Куда мне с тобой-то! Я сильно сжал дверь, т.к. реально протрезвел и испугался. старуха молчала и лишь выразительно смотрела на меня. - Я жить хочу. В ней ничего не изменилось. Ни выражение глаз, никакой эмоции. - Может ты за ней? - промелькнула у меня страшная мысль. я сразу загородил весь проход. Меня она забрать может, а вот Олю никогда. Та покачала головой. «Значит и здесь ты лох.» - подумал я отстраняясь. - Ладно... - с этой старухой никогда нельзя было договориться, так что я быстро смирился. - Дай только переоденусь. Я поплелся в спальню, а старуха осталась стоять в прихожей. Страшно почему-то не было. Просто чувство, что у меня нет выбора, давило и портило все настроение. - Черт! - прохрипел я, когда и четвертая рубашка оказалась мятой и грязной. Проторчав в спальне двадцать минут, я вышел в том в чем был. Старуха не шелохнулась. - Ну чо ты на меня так смотришь? Ты виновата! Я взял свой телефон с кухни и допил остатки воды в стакане. - Ты чо предупредить не могла? У меня ничего чистого нет. А я тебе вообще-то телефон свой писал. Я вернулся в спальню, быстро поцеловал Олю и поплелся в коридор. « Наверное, мне там было сильно хреново, так что почерк не разобрала. Натянул куртку и шапку. - Блин, где мои адидасы? - я посмотрел на старуху, которая продолжала стоять неподвижно. Я выудил левый адидас из под батареи и быстро завязал, правый так и не нашел. Торопиться мне было некуда, но я опаздывал. Так что, быстро сунув телефон в карман я вышел вслед за старухой в одном кроссовке. За окном шел снег... «Вот и все. Ну и что?»