Часть 2
15 августа 2011 г. в 05:29
Открываю глаза, и передо мной вновь возникает успевшая надоесть больничная палата. От окна веет холодом. И кто же такой умный решил открыть окно не самой жаркой зимней ночью? Наверное, это медсестра приходила, пока я спал. Поднимаюсь с койки и захлопываю поскрипывающую под очередным порывом ветра форточку. Ветер перестает дуть в комнату, и в ней наконец-то становится тепло. Относительно тепло, конечно.
Отворачиваюсь от окна, и почти бегом покидаю палату. Сейчас даже в операционную готов уйти, причем в качестве пациента, лишь бы не видеть эти осточертевшие декорации. Вот только идти особо и некуда. В коридоре пустынно и тихо, свет везде погашен, а шаги отдаются эхом. А это уже не только настораживает, но и пугает. Прохожу по коридору, озираясь по сторонам и внимательно изучая таблички на дверях. Открываю дверь в кабинет главного врача и заглядываю внутрь. Никого. Позади меня слышится какой-то шорох, от которого я едва не подскакиваю на месте. Резко оборачиваюсь, но в коридоре тоже пусто. По телу пробегает холодок, и я должен признать, что теперь это место мне больше, чем не нравится. Оно меня пугает.
Теперь уже беспорядочно открываю каждую дверь, не обращая внимания палаты это или кабинеты. Но все безрезультатно. Ни одной живой души. Собственно, мертвых тоже не видно. Вот теперь я начинаю паниковать. Не могла же больница за одну ночь опустеть. Или все-таки могла?
Снова оглядываюсь. На другом конце длинного коридора показывается довольно высокая фигура. Из-за находящегося за его спиной окна человек кажется просто тенью. Темное пятно на фоне ясного неба за стеклом. С этого расстояния могу разглядеть лишь белый халат. Значит, врач. Но есть в этой фигуре что-то отталкивающее. Еще какое-то время человек смотрит на меня (по крайней мере, я думаю, что он смотрит именно на меня), а потом молча уходит.
— Эй! – стоя посреди пустынной больницы, перестаешь задумываться о предчувствиях и бросаешься к любому человеку, но, увы, на мой оклик отозвалось лишь мое собственное эхо.
Чертыхаюсь, но все же быстрым шагом иду туда, где только что скрылся незнакомец. Из коридора попадаю на лестничную площадку. Ну и куда дальше? Решаю, что все-таки наверх. Быстро поднимаюсь по ступенькам вверх, все еще надеясь встретить кого-то более приятного, чем эта неизвестная личность. На этаже находится такой же коридор, только таблички на дверях стали чаще указывать на операционные. И зачем я только заикался про них?
Заглядываю в одну из дверей. На операционном столе лежит тело. Скорее всего, уже труп. Брюшная полость вскрыта и, кажется, уже давно, так как края разреза успели потемнеть. Вокруг тела кружит, словно в танце, тот самый человек, которого я видел у окна. Он все еще копошится в наружностях несчастного и что-то весело напевает себе под нос. Вряд ли его действия вызваны чем-то, кроме обычного интереса. Меня он, к счастью, пока не замечает и продолжает свое кровавое дело. К горлу подступает тошнота, и я чувствую, что еще чуть-чуть и снова упаду в обморок, но сдвинуться с места не имею сил. В конце концов, какой-то резкий запах заставляет меня чихнуть, выдав себя. Человек, вскрикнув, отпрыгивает к стене. И кто из нас больше напуган? Человек оказывается пареньком, по виду не намного старше меня. Одет он в потертые синие джинсы и застегнутый медицинский халат. Правый глаз скрывает белая повязка, держащаяся на двух тонких белых веревочках и украшенная красным крестом. На все его существо падает тень легкого безумия, что, видимо, и послужило отталкивающим фактором. Он внимательно смотрит на меня, и губы его растягиваются в улыбке. Это почему-то пугает еще сильнее, и я выбегаю из операционной.
Бегом спускаюсь по лестнице, пересекаю коридор и запираюсь у себя в палате, которую еще полчаса назад мог лишь проклинать. Сажусь на пол у двери и прислушиваюсь к происходящему в коридоре. Там слышны медленно приближающиеся шаги. Наконец, они останавливаются, и ручка двери осторожно поворачивается, но дверь все же не поддается. Теперь все стихло. Еще несколько минут сижу, стараясь расслышать хоть что-нибудь. Потом в голове проносится заветная мысль. Спасен. Но от кого или чего?