Главный дуб Ноттингемшира

— ...дубина шервудская! Шериф потряс головой и опасливо прикрыл дверь. А как не прикрыть, если о каменный косяк только что разбился глиняный кувшин? Будь щель чуть побольше, осколки наверняка долетели бы до него, надежды всея Ноттингема и его высочества Джона. И кто знает, какие увечья оная надежда могла бы получить? Нет, лучше быть осторожнее... Милорд Вейзи прижал руку к груди, успокаивая бурно колотящееся сердце, и на цыпочках двинулся прочь от трапезной, в которой бушевала Мэриан Найтон. Кстати, что она там говорила о дубинах?.. Дверь сотряс удар. Кажется, леди перешла от кувшинов к чему-то более увесистому. Скорее всего, к дубовым табуретам. Дверь, конечно, устояла, а вот милорд — нет, ибо в тот миг он как раз опасно балансировал на краю лестницы, пытаясь соотнести гнев леди Найтон с Шервудом, и в его умной лысой голове уже пышным цветом расцветали подозрения, догадки и недобрые намерения. Вот оно как... Увы, лестница была крутой, поза милорда — неустойчивой, а удар — слишком внезапным. Шериф оступился, покачнулся — и рухнул вниз. Гай Гисборн, прибежавший на грохот и обнаруживший скрюченное начальство, сначала схватился за голову, потом за нос (так лучше думалось), а потом без раздумий перепрыгнул через милорда (стонет — значит, жив!) и кинулся вверх по лестнице — искать злоумышленника... — ...ту-пи-ца!.. Капитану ноттингемской стражи тоже не повезло: он оказался напротив роковой двери, когда она содрогнулась во второй раз: табуретов в трапезной было много. — ...отродье дьявола! Да как тебя земля носит! Чтоб ты провалился!.. — Я ж ничего сегодня не... За что?! — трагическим шепотом вопросил Гай у двери и попятился. Пятился он недолго. Лестница находилась почти рядом с дверью. Милорд только придушенно захрипел, когда на него свалилось не менее двухсот фунтов, облаченных в жесткую кожу, а перед носом брякнулся вывалившийся из рукава кривой кинжал... *** — ...если ты еще раз явишься днем, я... я не знаю, что сделаю! — рявкнула Мэриан, швыряя очередной табурет в дверь. В дверь — потому что швырять табуретами в Робина, висевшего на подоконнике, было просто-напросто опасно. Этот дурак умудрился ошибиться окном! Конечно, трапезная находится гораздо ниже ее, Мэриан, спальни, но надо же хоть немного соображать и не лезть куда попало, даже если ты увидел свою возлюбленную и рвешься к ней всем сердцем... Ну да, как же, дождешься от Робина! — Мэ-э-эр... — жалобно протянул Робин. — Я, вообще-то, по делу... Кто бы сомневался! Мэриан резко обернулась, чтобы высказать все, что думает по поводу чужой прагматичности, — и очередной табурет сорвался в полет. — Наверное, она меня в самом деле любит, — пробормотал Робин, потирая ушибленный бок. Второй этаж замка располагался довольно высоко, но опыта опальному графу было не занимать. Мчащаяся вниз Мэриан вихрем слетела с лестницы и замерла, во все глаза уставившись на живописную кучу-малу, успевшую отползти немного в сторону: у милорда никак не получалось скинуть бесчувственного Гисборна, но надежды он пока не терял. — Ужас какой, — растерянно сказала Мэриан. — И не говорите, миледи, — поддакнул шериф, вертя головой. Из-под плеча Гисборна удалось высвободить только голову, но появление людей, пусть это и была всего-навсего леди Мэриан, придало ему сил. — Помогите, а? Мэриан оценила фронт работ и покачала головой. — А вдруг сэру Гаю станет хуже? — Куда уж хуже... — Он что, умер?! Ну что за день! — Миледи, куда же вы? — растерянно вопросил шериф, но Мэриан уже была далеко. Пожалуй, Робина еще можно было спасти, а поплакать над несчастной судьбой своего поклонника она собиралась попозже. — Все-таки она меня любит, — не открывая глаз, сообщил Гисборн. Голос у него был довольный-предовольный. Шериф поднатужился, рывком сбросил с себя лишний груз и застонал, ощупывая повреждения. — Милорд?! — Мне наверняка послышалось, — с сожалением сказал Вейзи, закончив ревизию повреждений и осторожно поднимаясь на ноги. — Единственная дубина в нашей округе — это ты, Гиззи!