Однажды на Никаноре

Сунь-Вынь мирно спал в своей палате, его уже не мучили ночные кошмары, и доктора сказали что если и дальше так пойдет то скоро выпишут. На радостях желтолицый поспорил с "коллегами" по палате, что его выпишут на послезавтра, а они в свою очередь усомнившись, сказали что не меньше чем через месяц. - "Да и вообще, почему они не сговариваясь, заявили это в один голос?" - подумал иностранец, но вслух ничего не сказал. Только прищурил подозрительно глаза, а со стороны выглядело будто он уснул. Растолкав однопалатника, подозрительные мужчины начали смеяться. - Не сплю я! - возмутился тот, даже обидно как-то стало, но присмотревшись к ним, он все таки решился спросить за что их сюда положили - Я давно хотел сплосить вас, посему вы тут нахотитесь? Те переглянулись и один из них, у которого кожа была немного зеленоватого оттенка произнес : - Я здесь, потому как я Умрун - улыбнулся Умрун и покосился на шею Сунь-Вынь (уж очень аппетитной казалась вена выступающая на этой самой шее, точнее не вена, а кровь которая по ней течет). Облизнувшись, он продолжил свою речь - Просто мне никто не верит что я умер больше ста лет назад, что я и есть тот самый Никанор в честь которого назвали эту деревню! - возмущенно хлопнул старческим кулаком по тумбочке Умрун. - Вы навелное сутите - засмеялся Сунь но на всякий случай отодвинулся подальше. - Ни в коем случае, друг мой - придвинулся к нему тот кто назвал себя Никанором. - А вот я... Я вообще Упырь, и сижу, молчу - вставил свои пять копеек второй больной. - Сево? -ужаснулся китаец. Кто такой Умрун он не знал, а вот про упырей даже ребенок слышал. Подбежав к двери палаты, Сунь-Вынь начал неистово колотить в нее кулаками, пришли санитары и вкололи ему успокоительное. Придя в себя через пару часов, китаец раскрыл глаза, над ним стояли двое его приятелей и улыбались. - Видишь, я говорил тебе что он живой, а ты -давай его сожрем пока тепленький -покривлял вампира Умрун. - Да ты сам радовался как ребенок что выиграл у меня ту новенькую медсестру на которую мы поспорили недавно - парировал ему коллега. - Вот тут ты не прав! Я не радовался, это у меня истерика была! - не сдавался покойник. -Знаю я твою "истерику", отвернешься, а ты все сожрал и мне ни капли не оставил! - со злостью прошипел Упырь. - А ты все никак Тихона мне забыть не можешь - подкатил глаза Никанор. -Ага, забудешь его, он был двухметровым! Мне бы его на два дня хватило! - прижмурился мужчина. Их спор прервала медсестра. Зайдя в палату, она сообщила что к Сунь-Вынь пришли посетители, и чтоб он направился за ней в вестибюль. Плетясь следом за девушкой, китаец понял что если он сейчас не убежит, то его постигнет участь неизвестного ему Тихона, он решил не мешкать и рванул вниз по лестнице, которая вела его прямиком на свободу. Выбежав в халате и тапочках на улицу, он решил побежать через черных ход так как на парадной много людей, а там его могут не заметить. И только перелезая через забор он обнаружил что за ним не было погони. - "А может быть медсестра была и не медсестра вовсе? Да что здесь вообще происходит?" -встревожено подумал иностранец и спрыгнул на другую сторону. Ветер ласкал его лицо, птицы пели свои счастливые песни, солнце светило и нежно пригревало. - "Как хорошо на свободе!" - подумал Сунь и дыхнул полной грудью. - Какое же сцястье блодить по улице и знать сто возле тебя больсе нет никакой нецести - от радости закричал мужчина. - Я бы так не радовалась на твоем месте - сказала дама: в зеленом наряде, с зелеными волосами, в руках которой был облезлый зеленый зонт, и сплюнула на дорогу.