Oh take me back to the star

Когда она касается своими пересохшими губами к щеке Беллами, ей кажется, что она солоноватая на вкус. Но потом Кларк думает, что это бред, чтобы Беллами плакал. Тем более из-за нее. - Может, мы еще встретимся. - она пытается улыбаться, но выходит отвратительно. Он не заслужил такого, она не заслужила его. - Нет. - он замолкает, как всегда обводит все вокруг взглядом, перед тем, как решает, говорить ему что-то важное или нет. - Мы больше никогда не встретимся, если ты уйдешь сейчас, Кларк. Она смиренно кивает, сжимая губы в тонкую полоску. Он обижен, конечно, кто бы не был обижен. Кларк смотрит на Блейка в последний раз. Девушка пытается запомнить каждый локон, падающий ему на лоб, каждую веснушку на его щеках. А когда переводит взгляд на темные глаза, видит, что они бегают по ее лицу, ждут ответа. Беллами шагает вперед, и Кларк чего-то пугается. Быстро разворачивается и еще быстрее шагает в сторону леса. Почти бежит. Молит бога, чтобы Беллами не крикнул ей ничего вслед, что-то такое, от чего она бы захотела остаться. Потому, что не уверена в себе, потому, что ради Беллами готова каждый день ненавидеть себя, но любить его, готова терпеть презрительный взгляд Джаспера, но рядом с Беллами, видеть жалость матери, но ощущать его. Но Беллами молчит. Он только догоняет ее и со всей силы дергает за запястье так, что его пронзает острая боль, тянет на себя и запирает в своих объятьях, прижимая, практически насильно, ее к себе, положив подбородок ей на макушку. И Кларк Гриффин хочет остаться. Девятый день подряд она сидит рядом с Беллами возле костра, где собралась вся молодежь лагеря, не прикасаясь к нему, она думает, что если бы их увидели со стороны, подумали бы, что они не знакомы. Он только кладет руку Кларк спину, когда приносить поесть, чай или плед, и сразу же убирает, отводя взгляд. Девятый вечер подряд она каждый вечер целует Беллами, Беллами берет в руки ее лицо и внимательно всматривается в глаза цвета неба. Девятый вечер подряд он впивается ей в губы жадным поцелуем, и девятый вечер подряд у Кларк подкашиваются коленки, трясутся руки, замирает сердце от любого его прикосновения. Девятое утро подряд она просыпается в кольце из его сильных рук, и девятое утро подряд она не может выбраться и ждет пока он проснется, потому что Кларк Гриффин считает, что Беллами Блейк просто нереален, когда спит. И двухсот девятый раз Кларк жалеет о том, что ступила за ворота лагеря Джахи. Джаспер блюет. Когда живот в очередной раз скручивает от приступа, кусочки переваренной оленины и консервированных бобов и остатки самогона выливаются из его желудка и попадают на его поношенные ботинки. Он секунду стоит согнувшись, разглядывая траву под ногами, потом вытирает рот рукавом куртки, которую не снимал уже четыре(или пять?) дня и идет в главную комнату ковчега. За Мноти. Ему нужен еще самогон. Не дай бог Джасперу протрезветь. Монти начинает говорить ему что-то о том, что пора взять себя в руки, что он не даст Джасперу самогон, что бы тот ему не предложил, но Джаспер пресекает все его попытки: - А если я предложу тебе беспомощных невинных людей? Ты же любишь такое, да? - Монти замолкает, а Джаспер смеется. У Грина такое жалкое выражение лица. Ему отвратителен Монти. Поэтому Джаспер идет на поиски Эдди, местного барыги, который берет вдвое больше. Но Джаспер может пробраться медотсек и украсть для него морфий, раньше он был преступником, а теперь ему терять все равно нечего. Спрашивает у какого-то блондинистого мальчишки. Тот говорит, что прийдется подождать. Джаспер садится и ждет. Голова пустая. Ему даже не о чем подумать. Ему есть о чем подумать. Но зачем. Если бы он, Джаспер умер из-за тех, кому он помогал, ему было бы отвратительно, чтобы о нем думали. Поэтому он просто теребит заусенец на большом пальце правой руке. Поднимает взгляд и видит за столом по диагонали от него светлые волосы. Какой тут теперь самогон? Он садится прямо напротив Кларк, медленно, наблюдая за ее жалким выражением лица. В руках у девушки прозрачный лист и белый маркер. Она что-то писала, но как только он подошел, быстро отложила себе на колени. - Что там? - он заставит уголки своих губ подняться вверх. - Планы по уничтожению очередного народа? - Джаспер... - эта сука даже не смотрит ему в глаза. - Зясперь. - смешно. - Пожалуйста. - да, на секунду ему становится жаль девушку, но потом хочется облучить ее таких количеством радиации, чтобы она сгорела за секунду. - Позялюстя. - смотрит умоляющим взглядом. Майя бы тоже умоляла. Но у нее не было ни малейшего шанса, чтобы выжить. - Тебе говорили, что ты отвратительна? Что вы с Блейком отвратительны? Монти, конечно, тоже плохой парень, но не настолько, как вы двое. Ты заметила, как убила три с половиной сотни человек, большая часть которых была невиновна? А теперь ходишь с Беллами, держишься с ним за ручку, как в сопливой мелодраме. Ты будто не убийца, ты будто человек. Меня тошнит от вас обоих. - тебя тошнит от алкоголя. - Я хочу, чтобы ты сдохла, Кларк. Она пару секунд смотрит на него, немного вдумчиво. - Тогда, наверное, все к лучшему. - встает и уходит. А Джаспер идет к Эдди за самогоном. Ровер трясет, когда они едут по холмам. Беллами выдали форму охраны и теперь он, как официальный член общества лагеря Джахи едет на разведку с охраной. Миллер за рулем включил какую-то тяжелую музыку, Брайан рядом с ним недоволен, парни спорят о чем-то и Беллами закатывает глаза. напротив него сидит недовольный, что его отправили с малолетками, мужчина с темными волосами, слегка тронутыми сединой. Кажется, его зовут Джаред, но Блейк не уверен, поэтому обращается к нему "вы" или "эй". Парень тянется к тщательно собранному рюкзаку со всем необходимым. Но вместе с флягой с водой оттуда выпадает прозрачный лист бумаги с несколькими строчками белого текста, в котором он сразу узнает почерк Кларк, который видел раз или два в жизни. И пугается. Смотрит на эту бумажку, как земляне на челнок и никак не решается поднять ее с пола и прочитать текст, выведенный аккуратными буквами. Сглатывает и понимает, как трясутся руки. Предчувствие. "Я надеюсь, ты сможешь простить меня, когда-нибудь, возможно. Ты - лучшее, что случалось в моей жизни. Попрощайся за меня с О. Да встретимся мы вновь." - Блять, Миллер, возвращаемся. - Миллер вопросительно смотрит, но, кажется, продолжает ехать еще быстрее. - По рации что-то сказали? - спрашивает Брайан, но Блейк игнорирует мальчишку. - Миллер! - Объясни нормально, ради чего я должен нарушить приказ канслера. - теперь даже не отвернулся от дороги. - Это Кларк. - и Миллер понимает. И Миллер возвращается. Эдди продавал испорченный алкоголь. Такие, как Джаспер пили. Эбби лечила. Ставила капельницы, делала уколы, давала таблетки от боли в животе. - Как у такого хорошего человека, как вы, может быть такой ребенок. - Джаспер будто в полудреме. Эбби резко пробивает его тонкую кожу иголкой и снова вытягивает, извиняется, что не попала в вену. Вены у Джаспера видны, выпирают даже не сгибе локтя. Джаспер улыбается, понимает. Оба они оборачиваются, когда слышат въезжающий на территорию лагеря ровер. Раз они приехали раньше, что-то случилось, а если что-то случилось, то нужен врач. Поэтому она сразу же выбегает, но первое, что видит - это Беллами, выпрыгивающий из машины и бегущий к ковчегу. Секунду смотрит на нее, и ужас в его глазах заставляет рвануть следом. Она спотыкается на входе, падает, нога болит, Эбби отстает. Это Кларк. Потому, что так сильно Беллами переживает только за ее дочь и за сестру, а Октавия сейчас где-то на улице, рубит очередное дерево. Потому, что Кларк сама не своя после горы Везер. Потому, что Эбби знает свою дочь и знает, как сильно чувство вины убивает. Дверь в комнату ее дочери приоткрыта. Эбби вбегает. И первое, что видит - веревка. Петля, перекинутая через какую-то балку под потолком. Потом табурет. Перевернутый. Впервые на Земле Эбби молится, чтобы Беллами успел, чтобы снял с петли ее дочь, а не хладный труп. И Эбби ведет себя как полная дура, потому что столбенеет, стоит и смотрит на спину Блейка, которая быстро вздымается, на светлые волосы своей дочери, на ее ноги в твердых берцах. И ей так жаль свою дочь. Но в следующую секунду она уже бросается вперед. Кларк белая. Ее лицо почти синее. На шее багряные следы от веревки. Глаза закрыты и лицо расслабленно, но застывшая гримаса страха всеравно ужасает Эбби. Они прикасается двумя пальцами к коже шеи, пытаясь нащупать пульс. Но ее собственное сердце стучит во всем теле. И она не может понять. Ничего не может понять. Какой из тебя врач? А потом начинает делать массаж сердца. Искусственное дыхание. Заново. Еще. И еще раз. В дверях стоит Джаспер и смеется. Нет времени на этого ублюдка. Толчок. Толчок. Толчок. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. НЕТ. Она чувствует воздух. И прохладу. Чувствует, как кто-то держит ее в своих руках и еще чей-то плач. Очень хочет посмотреть. Но вряд ли хватит сил, чтобы открыть глаза. Хватает. Может она слабо позвала мать или выдала себя дыханием, но в следующую секунду Эбби уже обнимает ее за шею, принося сильную боль, и шепчет имя. Сквозь завесу маминых волос, Кларк видит Беллами над собой. Он такой расплывчатый, такой нечеткий, такой. На губы Кларк капает солоноватая жидкость. Ее Беллами плачет. Нереально. Но потом Кларк думает, что это бред, чтобы Беллами плакал. Тем более из-за нее.