Багровые лилии

      Каждый новый день напоминает предыдущий: вялый, скучный, однообразный, с кучей глупых и недовольных лиц студентов. Когда-то она отдала бы все ради этой скучной размеренности. Был период, когда она просто мечтала, чтоб о ней все забыли и перестали шастать вокруг неё. Ох, уж эти древние греки, везде сующие свой нос. Теперь все по другому. Прошли года, и она порой сожалела о том, что былая страсть улетучилась. Нет больше той живости и подвижности. Из зеркала смотрело то же молодое, прекрасное лицо, но в нем не было искры. Глаза, которые когда-то завораживали путников, затягивая в сосущую бездну, и превращали в камень самых любопытных, теперь спокойно смотрели леденящей синевой. - Меди. - Из раздумий ее вывел мягкий, спокойный голос академика: Порой мне хочется узнать, о чем ты часами думаешь, сидя на этой лавочке. - Женщина не заметила, когда пришел академик. Интересно, сколько он уже здесь находится? - Да, так о всякой ерунде. Что еще может посетить женскую голову. - Отмахнулась она от вопроса. - Хороший день, не прогуляешься со мной до берега? - Слова Горгоновой вызвали у него легкую улыбку. Кому, как не ему знать, что подобные мысли давным-давно не посещают голову строгой преподавательницы. - Пожалуй, я пойду поработаю. Ещё нужно учебный план составлять. - Встав, она грациозно, а-ля царица, поспешила прочь из парка, а за ее длинный зеленый плащ зацепилась пара оранжевых листьев, словно говоря ей: "Ну куда же ты? Ну останься же, упрямое создание".

***

      Наконец, добравшись до своего кабинета, Медузия аккуратно села в свое любимое кресло. Решив забыться в делах, она не учла одного - на сегодня все дела уже были сделаны, осталось лишь пара тетрадей. Взяв в руку небольшую стопку, учительница быстро пролистала ее и хотела уже кинуть на стол, как внезапно из одной тетради впал небольшой лист бумаги. Подняв его, Меди прочитала вслух красиво написанные слова: Аромат твоих духов манит и пленит, Как увижу я тебя - кругом голова. Притяни меня к себе, сладкий мой магнит, Так хочу тебе шептать нежные слова. В целом мире нет тебя ближе и родней, Без тебя, я свету белому, уж поверь, не рад. И любовь моя к тебе с каждым днем сильней. Это чувство для меня выше всех наград.       На другой стороне листка была нарисована Медузия с распущенными волосами и обнаженными плечами. Через секунду листок задымился и, сжавшись, превратился в белоснежную лилию, источающую терпкий аромат. Тот, кто написал эти строки и нарисовал ее портрет явно хотел, чтоб это послание нашли, но из какой тетради выпал листок, Меди не успела заметить. Теперь этот нежный бутон и стихи занимали все ее мысли.