Семейное путешествие

POV Лара

      После событий, произошедших той памятной ночью, братец как будто бы закрылся в своём собственном отдельном мирке, на который не посягают ни ужасы пережитого, ни творившееся вокруг, ни увещевания дворецкого оторваться от старых книг в библиотеке графа хотя бы на пару часов и выйти на улицу. Я не знала, что произошло с Костей, но сразу после того, как мы вернулись, он потребовал себе отдельную комнату и закрылся там, начав отдаляться от меня. На все просьбы открыть дверь и высказать всё то, что творится у него в душе, брат бурчал что-то нечленораздельное и советовал удалиться.       В общем, можно сказать, больше я его не видела. И теперь от моего общества не мог отделаться двенадцатилетний аристократ, так как мне было скучно, а проводить время с постоянно занятым Себастьяном и норовящими продемонстрировать свои «умения» слугами не хотелось совершенно. Впрочем, Сиэль не выказывал никаких эмоций по поводу моего рядом с ним нахождения, и вскоре, когда Мидлфорд снова приехала навестить своего жениха, я напросилась к ней в гости, чему Лиззи была только рада, и покинула особняк Фантомхайва, даже не попрощавшись с хозяином и братом.       Что занимательно, Михаэлиса из окна комнаты, которую мне любезно предоставила маркиза Френсис, удостоверившись, что я порядочная и правильная леди, открывался вид на внутренний двор поместья родителей моей подруги, я видела всего лишь три раза, да и то с промежутком в четыре дня. Видать, или графу было интересно моё самочувствие, или Костя всё же доставал обоих; но присмотр за мной был обеспечен.       Каждый день я проводила с леди Френсис и Элизабет; они учили меня владению шпагой, и первая нарадоваться не могла, что теперешние дамы интересуются не только платьицами и кавалерами, но и отдают предпочтение обороне и самозащите. Старшая Мидлфорд оказалась строгой, но дисциплинированной и умной женщиной. А ещё терпеливой. По крайней мере, основам владения холодным оружием она меня научила за рекордно короткий срок.       С отцом Лиззи я не виделась, хотя честно пыталась посмотреть на него хоть одним глазком, когда он оказывался дома, а не разъезжал по делам. Зато познакомилась с Эдвардом, и, честно говоря, он оказался милым стеснительным мальчиком, всё своё внимание уделяющий сестре и разочаровывающийся, когда у него что-либо не получалось.       Поговорив по душам с братом подруги, я сообщила ему, что пусть не убивается, ибо у него другая способность: он с точностью до мельчайших деталей может копировать действия других людей, взять тот же… хотя тут я забежала вперёд.       Время шло быстро, и примерно на четвёртой неделе моего пребывания в поместье Мидлфордов дочь семейства огорошила меня новостью: завтра едем поздравлять Сиэля с днём рождения. Но сначала предстояло выбрать подарок, чем мы, с самого утра, и занимались. Причём причину того, что в десять утра я оказалась в уже основательно холодном Лондоне, понять мне довелось только когда мы оказались в лавке с драгоценностями.       Та-а-ак! Она ему эти побрякушки хочет подарить?! Не, люди, так дело не пойдёт! Пришлось тормошить Элизабет и напоминать ей о том уговоре, который мы заключили тогда, в карете, когда только познакомились. Девушка мгновение непонимающе на меня смотрела, а потом с улыбкой кивнула, и мы отправились на поиски.       К огромному счастью, нашли.       Уверенности, что презент графу Фантомхайму понравится и он не выбросит его, у нас не было, посему, на всякий случай, переговорили с родителями Лиззи на тему того, что, в случае чего, подарок можно будет оставить у себя. Отец девушки против не был, Эдвард тоже. Протестовать пыталась леди Френсис, но и её удалось уговорить (и с этого момента мои представления о её непоколебимости рассыпались в прах).       Дома, в поместье Мидлфордов, мы оказались ближе к вечеру. Уставшие, но довольные. Приняв ванну и приготовившись ложиться спать, мы было разошлись по комнатам, но сон всё ни шёл, и вскоре в дверь моей комнаты тихо постучали.       — Войдите, — имея представление, кто это, я поудобнее села в кровати. В апартаменты проскользнула Элизабет, тихо прикрыв за собой дверь, и быстро устроилась рядом со мной. — Тоже не спится?       — Да. Волнуюсь, вдруг Сиэль сочтёт наш подарок совсем не милым.       — Если он его таковым посчитает, то я публично заявлю, что у него нет вкуса, — улыбнулась я. — А ты сама как? Какой подарок хочешь на свой праздник?       — Что бы ты осталась со мной ещё на несколько дней, а то собираешься уже возвращаться.       — Я и так загостилась. Костя, наверное, будет волно…       — Расскажи мне о нём! — такой живительный интерес в глазах Элизабет я видела разве что тогда, когда… да никогда!       — Что ты хочешь знать?       Девушка замолчала, собираясь с мыслями, потом приоткрыла рот, снова его закрыла, а потом быстро выдала:       — Всё! — и щёки её покрылись румянцем.       Я в удивлении уставилась на подругу. Кажется, кого-то начал интересовать совсем не её жених, а мой непутёвый, невоспитанный, ленивый, долговязый братец. Интересно, что в нём могло понравиться Лиззи? Милым он совсем не казался, ну вот ни капельки.       — Э-э-э-э… — информационно выдала я. — Ему пятнадцать, родился третьего апреля, любит домашнюю выпечку, в особенности черничный пирог, весит пятьдесят два килограмма. Круглый отличник, отродясь четвёрок не получал в школе, посему могу судить, что он умный, — призадумалась, — но кажется идиотом.       — А кто его учил танцевать? — казалось, это интересовало девушку больше всего.       — Себастьян.       — А почему вы пригласили помочь Паулу, а не меня?       Честный ответ застрял в горле, потому что сказать: «Потому что граф хочет как можно реже видеться с тобой», — оказавшейся хорошей Лиззи я не могла. Хотя в первую нашу встречу и отозвалась о сей представительнице слабого пола нелестно.       — Потому что он меня не любит, да? — когда молчание затянулось, тихо спросила она, и я впервые увидела печаль и тоску в её взгляде. Освещения, чем служила одно свеча, для этого вполне хватало.       — Элиза, — я вздохнула. — Он не то что бы тебя не любит, он просто… Понимаешь, конкретно в этот период своей жизни у него нет представления о добрых и светлых чувствах, у него о них своё мнение. Так что, мне кажется, он относится к тебе… тепло.       — А что с ним тогда произошло? Когда он вернулся с Себастьяном и с повязкой на правом глазу, из-за чего?       — Это сложно объяснить. И он меня скормит Михаэлису, если узнает. Но не волнуйся: он должен измениться. От Сомы плохим ещё никто не уходил, — усмехнулась я.       — От кого? — непонимающе переспросила Мидлфорд.       — При случае я вас познакомлю, — пообещала я.       Бросив взгляд на тонкую полоску лунного света, проникающую сквозь неплотно задёрнутые шторы, я уже хотела было поинтересоваться, сколько времени, как в дверь опять постучали.       — Да-да? — не успевшая зажать мне ладонью рот Элизабет что-то пробормотала себе под нос.       — Леди Ковалёва, прошу меня простить, — в комнату вошёл Эдвард, — но Вы не видели… Элизабет! Уже поздно, тебе давно пора спать! И Вам, миледи, кстати тоже!       — Ладно, до завтра, — поднимаясь и следуя за братом на выход, произнесла девушка. — Спокойной ночи.       — Сладких снов, — отозвалась я.       Когда Мидлфорды скрылись из моего поля зрения, я задула свечу и залезла под одеяло, свернувшись калачиком и прижав подбородок к груди. Закрыв глаза, я начала прислушиваться к завыванию ветра за окном, и сама не заметила, как погрузилась в неспокойный, полный кошмаров, сон.

***

      Как оказалось, Френсис вместе с нами отправиться к будущему зятю сегодня не могла, потому скрепя сердцем отпустила нас туда одних, чему мы и обрадовались. По крайней мере, Фантомхайву и его дворецкому достанется меньше.       Себастьяна о скором нашем визите я предупредила очень действенным способом: поймала его взглядом, когда он вновь убеждался в моём здравии и, наскоро написав записку с уведомлением, отправила её в свободный полёт. Михаэлис, не будь дураком, поймал и прочитал, тут же, как мне показалось, скривив свой красивый нос.       О братце и графе я демона принципиально спрашивать не хотела, не сомневаясь, что всё с ними прекрасно, ибо, будь иначе, меня б давно проинформировали. Надежда оставалась лишь на это, а то ведь Костю и кирпичами от взорванной в который раз кухни могло придавить, и Мэйлин на него могла нечаянно сервиз опрокинуть, и Финни зашибить… Опасностей в поместье Фантомхайва было много.       И всё же я возвращалась к этим личностям. Очень долго не могла сказать «до свидания» Эдварду, так как тот был постоянно занят и пропускал все мои фразы мимо ушей, а я не могла уехать, не попрощавшись. Зато встретила Алексиса и на офигевший взгляд уведомила, что жила в его поместье чуть больше месяца.       Но сейчас не об этом. Мы с Элизабет сидели в карете и двигались по припорошенной снегом дороге в поместье будущего супруга моей подруги. Снежинки кружили в воздухе и медленно опускались на землю, сверкая при солнечных лучах. Было тепло (по крайней мере, по сравнению с Россией), и нам с Мидлфорд вполне хватало меховых плащей.       Как там писал писатель?

«На окне, серебряном от инея, За ночь хризантемы расцвели. В верхних стёклах — небо ярко-синее И застреха в снеговой пыли. Всходит солнце, бодрое от холода, Золотится отблеском окно. Утро тихо, радостно и молодо, Белым снегом всё запушено*».

      Точно описано, и первыми двумя строчками я могла насладиться, пока ехала, ведь окно экипажа тоже «расцвело» многообразными цветами. Настроение было праздничное, и мне казалось, что это будет самый лучший Новый год, отпразднованный в кругу друзей и братца. И демона, что смешно, ведь праздник, как таковой, христианский.       — Миледи, мы приехали, — когда карета оказалась рядом со ступенями к главному входу в поместье Сиэля, уведомил кучер.       — Спасибо, — когда он подал руку, помогая выбраться из экипажа, поблагодарила я.       Обернувшись к Элизабет, я достала корзинку с подарком и, пока никто не заметил, что там находится, поспешила в холл поместья, дверь в которые уже распахнул Себастьян, приглашая нас внутрь. Оказавшись под крышей, я бросила взгляд в сторону дворецкого и, оглядевшись, спросила:       — А где хозяин и мой дорогой братец?       — Они скоро спустятся.       — Только не говори мне, что они подружились, — округлила глаза я. — Они ведь совсем разные.       — Лара! — с лестницы ко мне нёсся Костя, перепрыгивая по три ступеньки за раз. — Я скучал, — заключил братец меня в объятия вместе с корзинкой.       — Отпусти, задушишь, — попросила я, однако тоже стиснула братца в объятиях.       Из корзинки высунул мордочку «подарок», явно недовольный тем, что его зажали с двух сторон.       Глаза демона округлились, и мне на пару секунд показалось, что от меня сейчас не оставят и мокрого места; такая ненависть отразилась во взгляде Михаэлиса. Подавив жгучее желание спрятаться от этого взора, я обратила взгляд в сторону лестницы, по которой медленно спускался Фантомхайв.       Элизабет с криком «Сиэль» к нему не бежала, явно контролируя себя, и это, было видно, и радовало, и безгранично удивляло аристократа одновременно.       Костя наконец-то перестал меня сдавливать в объятиях, уделив своё внимание «подарку», коим оказался маленький щенок. Да, я помнила, что юному двена… уже тринадцатилетнему главе рода нравились собаки, вот и решила предложить подарить пёсика. Вдруг это бы подняло настроение графу?       — Это что? — оказавшись рядом со мной, дрогнувшим голосом поинтересовался он.       — С днём рождения, — вместо ответа протянула щенка я Сиэлю, и тот замер, держа пушистый комочек на руках.       Элизабет встала рядом, и в образовавшейся тишине отчётливо слышались весёлые голоса слуг со второго этажа. Никто не говорил, а Михаэлис, как мне казалось, не мог свыкнуться с мыслью, что теперь в особняке будет жить собака.       Фантомхайв поднял щенка на уровень своих глаз (ладно — глаза!) и прищурился. Собачонка вдруг лизнула аристократа в нос, и тот замер. Спустя минуту он улыбнулся — искренне — и прижал животное к груди. Поднял искрящийся взор одного видимого нам глаза на меня и свою наречённую, вновь посмотрел на свой подарок.       — Спасибо, — поблагодарил он.       Мы с Элизабет переглянулись и одновременно, не сговариваясь, подарили друг другу улыбки, а потом заключили графа в объятия. Что оказалось странным, Сиэль на проявление нашей нежности отреагировал положительно. По крайней мере, отстраняться не стал.       Поняв, что вот он — момент, самый подходящий для моей маленькой просьбы, я отошла от аристократа и вновь полезла в корзину, достав маленького котёнка. Я подумала, что при хорошем расположении духа Фантомхайв сможет дать своё согласие на вторую живность.       — Сиэль, пожалуйста, могу ли я оставить котёнка? Обещаю, ты его не увидишь, — и умоляюще посмотрела на графа.       С минуту тот пристально изучал и меня, и котёнка, потом вздохнул и кивнул.       — Спасибо! — я чмокнула его в щёку, не заметив вдруг внезапно всё осознавший взгляд Элизабет и Костин, удивление аристократа.       Подойдя к одиноко стоящему в стороне от основной массы народа демону, я протянула животное Михаэлису.       — Это тебе. Спасибо, что присмотрел за ними.       Дворецкий склонил голову, а я отправилась за своими друзьями, твёрдо зная, что ни за что на свете не вернусь обратно в свой мир. Ведь мне здесь нравится.