Оскар для Гиллиса

Миранда пришла на встречу, но за указанным столиком ее никто не ждал. Время шло, Миранда заказала кофе и булочки, прочитала половину газеты, а никто так и не появился. Все походило на глупую шутку. - Прости, что заставил ждать. Не люблю опаздывать, - раздался совсем рядом мужской голос, и Миранда подняла глаза от газеты. - Ты? – удивленно воскликнула она, громче, чем следовало, и посетители за соседними столиками стали оглядываться. - Не кричи, а то всех распугаешь, - пошутил мужчина, присев за столик. - Дэниэл… - Миранда не могла поверить, что он правда он. - Как ты нашел меня? - Это не так сложно, уж ты-то должна это знать, - в голосе Гиллиса Миранда услышала упрек. Что ж, он имел полное право на упреки. - Четвертый сезон просто потрясающий, - первое, что пришло в голову, надо же было что-то сказать. Тишину Миранда не вынесла бы. - Я прилетел на другой континент вовсе не для того, чтобы обсуждать «Дневники…» - жестко перебил ее Дэниэл. - А зачем тогда? - Вот, - он протянул ей черную папку, довольно увесистую, - взгляни. - Что это? Ты хочешь, чтобы я прочитала это прямо сейчас? - Не все, у меня нет столько времени. Миранда открыла папку. На первой странице курсивом были выведены строки, которые она часто слышала от своего школьного учителя литературы, учителя, раскрывшего ее талант к прозе. «Сильным людям – Сложные судьбы» Миранда вопросительно взглянула на Дэниэла, но тот приказал ей читать. «Впервые она оказалась в Нью-Йорке на свой семнадцатый день рождения. Этот город покорил ее с первого взгляда. Он завораживал своей современностью и своей красотой. Она долго гуляла, а под конец дня, любуясь ночным Нью-Йорком с высоты Эмпайр-Стейт-Билдинг, она сказала себе: Я вернусь. Я покорю этот город». Миранду будто холодной водой облили. Она не могла поверить, что это не сон. Что все это и правда происходит с ней. Она забыла о Дэниэле, обо всем на свете и стала читать дальше. «С первых дней в Нью-Йоркском университете она заявила о себе. Пока ее подруги порхали с одной вечеринки на другую, она много занималась и писала. У нее было множество блокнотов, и один из них всегда был под рукой. Она писала о том, что видела». Миранда узнавала себя в каждом абзаце, в каждой строчке. Это были ее чувства и ее жизнь. Так точно и так правдиво… «Кейт Монбланд, главный редактор «Нью-Йорк Таймс», прочитав пару работ Миранды Мерфи, захотела сама провести интервью с этой кандидаткой в стажеры. - О чем бы вы хотели писать, мисс Мерфи? – спросила Кейт двадцатилетнюю девочку. - О том, что происходит в мире. О правдивом мире. Не о том, кто подарил бриллианты миссис Н, а о том, сколько голодающих детей можно накормить за стоимость этих бриллиантов». Миранда читала дальше, ее руки дрожали, а на глаза наворачивались слезы. «К окончанию университета у Миранды была работа, о которой другие могли только мечтать. Через два года главный редактор отвел ей свою колонку, и Миранда посвятила ее тому, о чем говорила четыре года назад на собеседовании с Кейт». Было еще много страниц по работу Миранды в «Нью-Йорк Таймс», но она не стала тратить на них время, самое главное ждало ее впереди. «Как случилось, что выдающаяся журналистка превратилась в свое жалкое подобие, гоняющееся за громкими скандалами? В какой момент Миранда Мерфи променяла искренность на славу?» Правдивые слова бередили старые раны, и Миранда уже не могла сдерживать слез. Дэниэл не пожалел слов, и каждое из них было правдой. Эта история вся была правдой. Миранда будто смотрела на себя со стороны. И не узнавала. «Обвинения Джона МакМилана в связи с несовершеннолетней девушкой оказались не более, чем грязной ложью, но Миранда уже дала ход адской машине, именуемой прессой, и эту машину ничто не могло остановить. Она бросила обвинения в лицо невиновному человеку, уверенная в своей правоте…» «У Миранды Мерфи было все. Карьера, любимый, друзья. Но стоило ей оступиться, как все набросились на нее, словно коршуны, почуявшие легкую добычу». А ведь так и было, подумала Миранда, она никогда не смотрела на ту историю с такого ракурса. Она не считала себя слабой. Только виноватой, и корила себя за это. В финале истории Миранда, всеми брошенная, униженная, расплачивающаяся за свою ошибку, позорно сбежала в другой город. Но в жизни настоящей Миранды Мерфи все было иначе. Она знала это, знал и Дэниэл. - Актер, писатель… какие еще таланты скрываешь? – с усмешкой спросила Миранда, размазывая слезы по лицу, и плевать, что вместе с тушью. Читая свою историю, она пережила ее заново. - Это не книга. Это сценарий для фильма. - Не хватает одной части в финале, - заметила Миранда. - Про то, как некогда превосходная журналистка пытается вернуть себе известность очередным грязным скандалом? - Называй как хочешь, - она понимала, что Гиллис прав. Пусть лишь отчасти, пусть не знает, что она в самом деле чувствовала. - Эту часть написать я не смогу, - вдруг услышала Миранда, из голоса Дэниэла пропала жесткость, он ответил ей совершенно искренне. И тогда Миранда нанесла свой удар: - Потому что про эту часть тебе не рассказали бы ни мои учителя, ни мои бывшие коллеги. Про эту часть тебе пришлось бы спросить самого себя. Дэниэл проигнорировал ее слова. Выходит, она попала в точку. - Мне нужно твое письменное согласие на фильм. Имена, конечно, будут изменены, но, все же, сходство бросится в глаза… - А если я не дам согласие? - Миранда, ты его дашь. Дэниэл оказался прав. Отказаться означала признать свое поражение. Он настолько хорошо изучил Миранду, что приготовил документ заранее. Оставалось лишь подписать его. - Я пришлю тебе приглашение на премьеру, - бросил Дэниэл напоследок. - Я не приду!