Лучший выбор

Холодный ветер здесь ужасно кусается, практически жалит всё, к чему прикоснётся. Первым делом Локи замечает этот холод. Грудная клетка болит, но он почти не чувствует этого. Его разум гонится за ответом на вопросы «где он» и «почему ему так больно». Он заставляет себя открыть глаза, смотря сквозь песок в ресницах на землю, на которой лежит. Ничего особенного — только камни, да грязь, да кровь. Он сжимает пальцы на одной руке, затем на другой. Так они ещё на месте. Уже неплохо, метатель ножей без рук или пальцев — бесполезный метатель ножей. Но о чём это он — он уже был бесполезен. Он позволяет своему телу упасть обратно на землю. Они бросили его здесь. Он закрывает глаза, решая верить, что слезы в них — это всего лишь реакция на песок. Они оставили его, потому что он был бесполезен теперь, когда у Малекита был камень. Но Тор остановит его, конечно же, остановит, он же герой, а Локи — злодей. Он слегка улыбается, хотя из-за движения в груди жжёт. Они с Тором всегда были созданы для рая и ада, и не было даже вопроса о том, кто куда попадёт. Локи открывает глаза. Он был создан для ада, всегда был. Это было то, кем он был, и он собирался быть достойным этого. Он снова усмехнулся. Он будет лучшим выбором, который только делали в аду. Он касается рукой груди, пытаясь понять, насколько сильны повреждения. Рана открытая, и он дергается, когда его дрожащая рука бьёт по ней. Задержав дыхание, он проводит рукой по ране. Она длинная и пугающе глубокая. Он начинает задыхаться, кашляя кровью, и грудь кричит из-за движений. Он закрывает глаза, прежде чем тоже закричать. Медленно выдыхая, он решает не волноваться о степени тяжести раны и просто убраться из этого места. Он снова кладет руку на грудь и пытается придумать, как это сделать. Его магия всё ещё в нём, он чувствует её, но очень слабо. Она так же слаба и вымотана, как он сам. Всё же он призывает её, чтобы заставить грудь онеметь, его пальцы распространяют ее по ране. Магия течет по его пальцам, медленная и дезориентированная. Зелёный, обычно яркий цвет, сейчас выглядит больным, как и всё остальное. Но все же она проскальзывает под его испачканную кровью рубашку, чтобы впитаться в тело. Локи моргает, реагируя на боль, но она исчезает, ибо магия делает своё дело. Его тело немеет до такой степени, что он больше не может почувствовать, все ли конечности на месте. Он опускает руку, тяжело дыша. На секунду он не может двигаться, пытаясь восстановить дыхание. Его глаза понемногу закрываются, реагируя на переполняющее чувство измотанности, блокирующее все. Он дрожит, и он не может вспомнить, когда это началось. Голова весит слишком много, чтобы думать. Он мгновенно просыпается от треска молнии на расстоянии. Он не может вспомнить, когда уснул. Грудь больше не болит, и он проснулся, так что это уже неважно. Он упирается рукой в землю и заставляет себя подняться. Он сидит и пялится на горы и растущий над ними шторм. Он моргает и приходит в себя. Он находит равновесие и поднимает руку, чтобы убрать песок с лица. Он снова моргает, а затем перекатывается, чтобы опереться на ногу. Напрягаясь, он приподнимается, тут же выставляя руку, чтобы первым делом снова не упасть лицом о землю. На секунду он задерживается на месте, касаясь рукой поверхности, а затем окончательно встает, спотыкаясь и чувствуя себя, как будто голова кружится. Он сутулится, стараясь, чтобы его не вырвало. Время становится бессмысленным на довольно долгий момент, пока он стоит и ждет, когда пройдёт тошнота. Земля понемногу фокусируется, и мир больше не крутится. Локи упирается руками в колени, заставляя себя поднять голову. Он осматривается, местность скучная, но красивая. Однако то, что действительно прекрасно — это челнок, который он видит в нескольких футах от себя. Он улыбается. Теперь он может вернуться в Асгард и немножко отомстить. Его заперли и игнорировали люди, которые должны были любить его. Это не изменится, но когда он с ними закончит, от этой мысли больше не будет больно. Он снова смотрит на челнок. Он был прав, он и вправду всего лишь в нескольких футах, но учитывая его теперешнюю способность передвигаться, это с тем же успехом могла быть миля. Он держится за сторону своей накидки и скользит ногой вперед. Он переносит свой вес на эту ногу и медленно двигается вперед. Он выдыхает — даже не заметил, когда успел задержать дыхание. Это просто смешно, думает он, это просто ходьба, я прекрасно могу это сделать. Все, что нужно сделать — это добраться до челнока. Он делает третий шаг вперед и падает. Он пытается опереться на руку, но его рука слишком слаба, и он все-таки падает лицом в землю. Челнок теперь кажется ещё более далёким. Он ругается, и глаза увлажняются, угрожая выдать его чрезвычайно слабое состояние. Одна мысль об этом приближает слёзы, и бесконтрольная дрожь тела переходит в хныканье. Почему он вообще пытался? Он был провалом, плохой идеей, которую даже не доделали. Он должен был быть мертв, вселенной было бы лучше без него. Он хмыкает где-то глубоко внутри. Да, было бы лучше, будь он мертв. Насколько же везучим ты был, чтобы тебя ненавидела вся вселенная, потому что тебя не должно тут быть… насколько ты был везучим, чтобы заиметь себе во враги всю вселенную, желая уничтожить её. И он уничтожит, поэтому он и пытался. Он зажжет огонь, который повергнет вселенную на колени. Он рывком поднимает ногу, опирается руками о колено и встает. Он провалился, пытаясь сделать нечто правильное, однако он был уверен, что прекрасно справится, делая что-то неправильное. Его улыбка становится все шире, глаза загораются при виде вызова прямо перед ним. Это будет весело. Он заставляет себя переставить ногу вперед. Он знает, что начать нужно будет с Асгарда, но он ждет с нетерпением и встречи с Мстителями. Переместив вес на ту ногу, он скользит вперед другой. Он подумывал просто убить их, но после года в той достойной плевка камере он думает, что даст им свои камеры. Его нога задевает камень, и он спотыкается, но на этот раз не падает. Он думает, что посадит Тора в камеру, в которой сидел сам, и поместит всех его драгоценных друзей вокруг. Он выпрямляется и снова выставляет ногу вперед, движение удаётся проще. Нет, наверное, лучше будет их разделить. Да, так он и поступит, после того, как он сам был один, они тоже должны через это пройти. Шаг, ещё один шаг, тело дрожит он напряжения и холода. Пот только охлаждает ещё больше, ветер вовсе не знает жалости. Единственный оставшийся вопрос — самый важный. То, что будет действительно весело. Сломить дух этих Мстителей в их крошечных клетках получится, точно так же, как с ним. Настоящей проблемой было — что делать с Одином? Он протягивает руку, цепляясь за край челнока за секунду до того, как упасть, предотвращая падение. Да, что делать с Одином. Тюрьма не сработает, этим его не сломить, он слишком долго был королем. Он знает, каково это, не получать то, чего хочешь. Локи хватается за край обеими руками, опираясь на него и подбородком. Что действительно сработает, так это отнять то, ради чего Один всем жертвовал. Тор тут немного поработает, но хоть Один и любил всегда его, а не Локи, Локи знал достаточно, чтобы знать, что Один не считает Тора своей гордостью. Он проходил до конца челнока, используя край как опору. Нет, то, что Один действительно любит — это Асгард, вот что Локи нужно забрать. Плюс это поможет разжечь огонь, горение Асгарда распространится на другие миры, и у Локи будет прелестный костерок, за которым можно будет наблюдать. Он практически затаскивает себя в челнок и к контроллерам. Челнок начинает двигаться, точно как должен. Если все пройдёт так же, как и он, это будет просто, думает он. Но он знает, даже когда летит сквозь воздух к порталу, что так же, как и все его лжи самому себе, его удача не настолько хороша.