Жертвы любви

Ну что, Тома? Удобный гроб я тебе подобрал? Не тесно тебе? Гвозди не мешают? От запаха тебя не воротит? А хотя, какая к черту разница! Такая дрянь как ты это заслужила! А уж если это отродье еще и мертвое, то и подавно. Лопата с характерным звуком втыкается в землю. Ты думала, что тебе это сойдет с рук? Что ты выйдешь сухой из воды? Прости, дорогая, но тайное всегда становится явным. Тебе ли это не знать, а, Тома? Парень удовлетворенно посмотрел на небольшую яму. В самый раз. Эй, Тома, а помнишь, как я попал в твою яму? Помнишь, как я тебя умолял? Помнишь мой страх за свою жизнь? Я знаю, этот момент напрочь засел тебе в голову. Я уверен, ты каждый день пролистывала в памяти это событие и про себя думала: «Какого фига я его освободила?» Так знай, дрянь, я бы лучше тогда сдох. По сравнению с твоим вторым предательством это самый неплохой вариант. Слушай, Тома, а может, это судьба? С того дня прошло ровно пять лет. Ровно пять, понимаешь? Тютелька в тютельку. Что это может значить? А я скажу тебе: это твое наказание за незавершенное дело. Так что, давай я за тебя закончу, окей? Правда, самого себя закопать - рука не поднимется, но твоя грязная тушка отлично подойдет. Все равно она тебе больше не понадобится. Разве что, там, внизу, найдут ему применение. Черт, от этой мысли мне хочется копать яму глубже, чтобы ты попала в пучину Ада. Но у тебя уже и так есть путевка туда. Горящая путевка. Так что, в удачный путь, детка. Стас откинул лопату и, подойдя к гробу, поднял крышку. Вот скажи мне, Тома, ты об этой жизни мечтала? Разве ты мечтала о том, чтобы тебя размазали по стенам, оставив кровавый след? И чтоб тебя засунули в черный пакет? Ты мечтала ощутить мой гнев на деле, мразь?! Еще скажи «спасибо», что я не раскромсал тебя. А мог бы. Мог бы разобрать тебя на запчасти, а потом бросить в багажник. Я же псих, мне можно. Мне дозволено. Он с удовольствием осмотрел свое творение. И про себя отметил, что ей идет кровь. Бледное лицо и алая жидкость – идеальное сочетание. Величайшее искусство психов. Черт, я забыл тебе кое-что сказать о твоем любовничке. Я ж его тоже, того… убил. Ну как «убил». Отрубил голову, а тело скинул по дороге. Не хотелось, чтобы салон пропах им и вашим любовным похождением. Но зато не побрезгал оставить на нем свой след. И пофиг, что меня, возможно, найдут по этой улике. Самое главное я уже сделал. Было бы плохо, если бы по земле ходил живой Максим. Видишь, как о тебе я забочусь? Доставил твое тело в целости и сохранности, а его тушка валяется где-то в глуши. И наверняка здешние волки кормятся им. Но скажи мне, Тома. Ответь мне, прошу. Чем он лучше меня был? Что заставило тебя пойти на измену?! Стас, тихо рыкнув, с громким стуком закрыл крышку. Поднялся клубок пыли. Послышался хруст – кажется, он сломал ей нос. Но разве сейчас это имеет значение? А ведь я любил тебя, Тома. Даже простил тебе детское предательство. Я думал, что ты была со мной искренна. А оказалось, что ты та еще тварь. Пойми, я знаю, что я говорю. Даже несмотря на мои поступки, ты – самый грешный человек. Потому что ты предавала меня дважды, я – никогда. Сделав последний взмах лопатой, Стас облегченно вздохнул. Все, теперь она больше не будет предавать его. Ох, Тома, ты не представляешь, как же я сейчас рад, глядя на окровавленные руки. Знаешь, это такое прекрасное чувство… М-м-м, не описать словами. Но самое лучшее - это когда я ехал по дороге и вспоминал, как я тебя мочу. Вот чушь, правда? Кинув последний взгляд на только что закопанную яму, Стас подошел к реке. И про себя отметил, что сегодня она чрезвычайно спокойная. Знаешь, Тома, ты должна благодарить меня. Ведь я освободил от такой заботы, как развод. Сняв с безымянного пальца кольцо, Стас бросил его в воду. И понимал, что с каждой минутой он чувствовал себя… свободнее. Теперь твоей новой квартирой стала в лесу могила. И мне плевать, по нраву она тебе или нет. Но знаешь, я тебя прощаю, дрянь. И навсегда прощай. Прощай!