Няня

Февраль.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — с каплей неловкости спросил парень, перехватывая телефон обеими руками и мечтательно вглядываясь в темную бездну ночного неба. Голубоглазый пнул небольшой камешек, лежащий на окраине тропы, и закусил губу, ожидая ответ. По ту сторону провода послышался смущенный кашель. — Заканчиваю дежурство в клинике, а что? — послышался женский голос, который успокаивал рыжего своей мягкостью, именно поэтому он и влюбился — она умеет успокоить, сказав, что все хорошо, все обойдется. С ней он хотя бы на пару часов забывал о своем прошлом. — А у тебя есть какие-то планы на сегодня? — Да, пойти с тобой в кино. Согласна, Стеф? — Даже не знаю, — начала та, и парню показалось, что ее голос звучал слишком четко, отдаваясь эхом. Через секунду ему закрыли глаза руками. — Я знала, что ты недалеко от моего дома, Натаниэль! — Ты ведешь себя словно ребенок, тебе же не пять лет, — пробурчал парень сквозь улыбку, притягивая русую в свои объятия. Стефани по-доброму фыркнула, не очень-то и сопротивляясь другу, и, потянувшись вверх, она дотронулась до дрогнувших губ парня в робком поцелуе. — Я давно хотела сходить на один фильм! Девушка отстранилась и побежала вперед, прощебетав что-то еще, что Куртцберг удачно пропустил мимо ушей, стоя и изумленно смотря в одну точку перед собой. Он машинально потянулся к нижней губе, искренне улыбаясь, как ребенок. Натаниэль кинулся к врачу, нагнав, и потянулся к ее руке, медленно переплетая их пальцы в крепкий замок, который никто уже не сможет разорвать.

Апрель.

— Как думаешь, может, устроим небольшой пикник? — брюнетка крутилась вокруг парня, думая, что надеть на улицу в такой теплый, апрельский день. Адриан лениво повернул голову вправо, рассматривая свою жену, хлопотавшую над кастрюлями, и думая, что за свои двадцать пять красивее девушки, чем его Маринетт, он действительно не видел. Даже самые завидные барышни, с которыми приходится работать модели Агресту, и близко не стоят. — Ты просто великолепна, мадам Агрест, — выдыхает блондин, обнимая Мари со спины. — Подлиза, — хмурится та. — Мы все равно пойдем на пикник, Агрест! Это не обговаривается. Мы век никуда не ходили с девчонками! Парень смеется с реакции Маринетт на его слова и поднимает руки в примирительном жесте, чем вызывает смех уже со стороны девушки. Она поворачивается к мужу, целуя того в щеку, и демонстративно отворачивается к плите.

Май.

Стефани радовалась таким хорошим дням, как этот, ведь именно в такие вечера хочется выйти на крыльцо частного домика с кружкой горячего латте. Так она и сделала. Закутавшись в теплый плед, она рассматривала красивое солнце, скрывающееся в последних закатных лучах, потихоньку погружая землю в ночную тьму и прохладу. Таким свой родной город она видела впервые. Ее загородный дом в Ницце был расположен рядом с морем, поэтому Стефани могла любоваться лазурной водой с крыльца. Книжка, которую она купила сегодня в ближайшем книжном, была неинтересной, поэтому сильно клонило в сон. Однако Стеф хотела побольше насладиться недельным отпуском, бывающим достаточно редким явлением в клинике, где она работала. Рядом завибрировал телефон и на экране высветился родной номер. — Привет, Нат, — радостно поздоровалась Венюа, облокотившись спиной об ножку деревянного стула. — Чего не звонил целый день? Я так скучаю по тебе. — Думаю, ты увидишь, почему не звонил, если выглянешь через забор, — сказал тот, и Стефани почувствовала, как Куртцберг улыбается. Она резко встала с лестницы, забыв о слетевшем с ее плеч пледе, и выбежала с двора, открывая автоматическую дверь, ведущую на улицу. Русая поняла, что слезы идут с глаз, только тогда, когда уже увидела кусочек рыжей шевелюры не в силах дождаться, пока автоматическая дверь откроется, выпуская. Венюа обнимала своего жениха и не верила, что снова видит его после длительной командировки. — Прости, что так долго. Я скучал эти два месяца, правда. Очень сильно хотел тебя увидеть.

Август.

Маринетт сидела по деревом, рассматривая окружающих ее людей, деревьев, наблюдая за радостными лицами Сандрины и Симон, играющими с собакой их новой подружки. Она взаправду сейчас счастлива, как никогда в жизни. «Они выглядят радостными. Может подарить им маленькую собачку?» Мари загадочно улыбнулась, уже зная, что она подарит завтра Рине на День рождения.

Октябрь.

Стефани всегда не очень любила осень во всех ее проявлениях: слякоть, морозный и влажный воздух, особенно в ее родном городке, неразбериха по поводу одежды, дожди, и этот список никогда не закончится. Однако именно в этот сезон ей нравилось наблюдать за краснеющими осенью листьями, за тем как они отрываются от ветки и летят вниз, на землю, на головы парижан. Натаниэль встретил ее под зонтиком, нежно прошептав, что ждал Стефани с дежурства. А девушка рассмеялась, спросив, не с ночи ли он ее ждет. Куртцберг крепко сплел их пальцы и ответил, что ждет ее с самого рождения. — Готов знакомиться с моей мамой? — Конечно, — Натаниэль заметно побледнел и натянуто улыбнулся своей девушке. — Просто это важный шаг. Хочу понравиться ей. — Понравишься, поверь мне, — врач задорно подмигнула своему спутнику, на что тот еще больше напрягся, и взялась за куртку рыжего. Куртцберг кивнул ей и они, обняв друг друга за талию, двинулись по аллее в сторону дома семьи Венюа.

Декабрь.

— Бедное деревце… Адриан, что это такое? Маринетт стояла в замешательстве, разглядывая принесенное Адрианом бедное дерево. Елочке, по виду, дашь пару месяцев, небольшое деревце было где-то сорок сантиметров. Сердце бывшей Дюпэн-Чэн начало обливаться кровью. Она кинула гневный взгляд на своего мужа: — Через полчаса придут гости. Что я им скажу, Агрест? Парень тяжело сглотнул быстро набравшуюся слюну, не сводя глаз со злой девушки. Он медленно отпустил ель и отошел от нее на несколько шагов, от греха подальше. Маринетт приподняла бровь в немом вопросе. Адриана спас звонок в дверь. — Мы так по вам соскучились, Мари, Адриан! — прощебетал Алья, как фурия, залетев в гостиную и держа на руках маленького сыночка Мориса. — Какая милая елочка! Нино, сфотографируй нас всех на ее фоне! — девушка схватила Маринетт под правый локоть, потянув в кадр, Агрест стал по правую сторону, и весело улыбнулась. Бывшая Дюпэн-Чэн с улыбкой покрутила головой, наблюдая за блондином, на что тот ей так же ответил смущенной улыбкой. Рядом начал гавкать радостный лабрадор Максайм и шатенка рассмеялась: — С Новым годом, дорогие!