Няня

Вчера, возле колледжа «Франсуа Дюпон», огромный грузовик чуть не сбил девушку на смерть, по комментариям врачей «скорой помощи», их вызвали вовремя… Писк медицинских приборов заставил приоткрыть глаза. На глаза девушке сразу попалась вчерашняя девочка, после, осмотрев помещение, брюнетка сделала выводы, что находиться в больнице. — Леди Маринетт? — спросил, немного дрогнувший на последнем слове, детский голос с левой стороны. Мари слегка кивнула и из глаз девочки пошли слезы. — Простите меня. Я… Я… — Все хорошо, не плач, — девушка хотела было погладить маленькую Агрест, но она ее перехватила в свои маленькие ладошки. — Сандрина… Мое имя… Сандрина… Рина продолжала всхлипывать и тихо вздрагивать. Почему-то даже не смотря на то, что эта девочка натворила много дел, Маринетт, не могла ее винить в произошедшем. Улыбка, что не хотела сходить с губ брюнетки, была еще счастливее. — Рина! Ты где? — за дверью раздался мужской голос, а после и тоненький, детский. Однако, как только дверь открылась, Мари сразу же поменялась в выражении. — Симон? Ты уже здесь? — спросила Сандри, соскочив с больничной койки Мари. Подойдя к сестре, девочка посмотрела на отца и, махнув в сторону двери, вышла с Симонетт под руку. Самая младшая из Агрестов была очень похожа на папу-модель больше, чем на мать, которой новое платье и маникюр дороже проведенного времени с дочерью. Неловкое молчание длилось около минуты, прежде, чем Агрест решил нарушить его. Ноги почему-то стали ватными и подойти к кровати стало намного труднее. Недавно в коридоре, Сандрина рассказала Адриану, что именно случилось и почему она так пострадала. Блондин знал Дюпэн-Чэн еще со школы и так же хорошо он знал, что она никогда не пройдёт мимо людей, что нуждаются в ее помощи, такова она, такова Маринетт… — Прости мою дочь, Маринетт. Сухо. Ничего более не скажешь о выше сказанном, но Адриан не хотел сказать большего, не хотел восприниматься как какой-нибудь левый человек, что не беспокоится о своей дочери. — Это твоя дочь? Голос предательски дрогнул на последнем слове и Адриан шокированно уставился на лежащую Мари. Она не знала? Девушка так же уставилась на блондина. В одно мгновение в горле Дюпэн-Чэн пересохло и она приподнимается, чтобы выпить воды. Однако, голова дала о себе знать и голубоглазая падает на кровать. — Маринетт! Тебе плохо? — срашивал обеспокоенный герой Парижа и, подняв за руки Дюпэн-Чэн, он посмотрел на ее лицо. Бледна, очень бледна, ей явно было плохо… — Медсестру! Срочно! Сандрина, Симонетта! — удивленные головы уставились на отца в дверном проеме. — Позовите врача! Девочки мигом рванули к дежурному врачу, а Адриан остался с девушкой. Она очень красива, изменилась, похорошела… …Сегодня нам сообщили, что наша смелая героиня ЛедиБаг — вернулась! По нашим связям, нам удалось разузнать от куда она приехала, либо из Германии, либо из Испании… — жестко отчеканила ведущая канала новостей и Нуар внутри Агреста встрепенулся. ЛедиБаг приехала с Испании, он хорошо это знал. Однако… Она перевел взгляд на девушку, что лежала на подушке и что-то бормотала под нос, наверняка, бредила. Маринетт ведь тоже приехала с Мадрида, а это Испания. И приехали они с его Леди, в одно и тоже время (!). Что бы это значило? Адриан хитро прищурился. Мари может является ЛедиБаг. Она прямой человек, что может являются ею, его Леди…

***

— Ну, что, доктор, как она? — спросил не терпеливый Адриан, врач глубоко вздохнул и, поправив очки указательным пальцем, вынес вердикт: — У нее явно нелегкий случай, поэтому домой она может выписаться только через две недели. Агрест вздрогнул, он не хотел заставлять Маринетт ждать. Он хотел, чтобы она тут же выписалась из больницы и отдыхала дома. — А поскорее, никак? — Нет, — спокойно ответил тот и начал что-то записывать себе в толстую тетрадь. — У пациентки Дюпэн-Чэн, очень плохое самочувствие, поэтому хороший отдых в больнице и здоровый сон — вот что ей нужно, помимо, конечно, лекарств, что помогут ей в выздоровлении. — Ясно. — А Вы, извините, мистер Агрест, кем будете пациентке Дюпэн-Чэн? — по интересовался у модели статный мужчина и вновь принялся записывать что-то в свою тетрадку. — Я друг и одноклассник, — тихо и спокойно ответил Адриан. Телефон зажужжал и блондин похлопал по карманам в поиске своего гаджета. Ты сейчас где? — SMS-ка была от Хлои. Герой фыркнул, но все же написал ответ своей женушке. Дурацкий вопрос, не находишь? — остроумно ответил тот, смотря куда-то вдаль, когда впереди него расположилась мама Мари. Сабина, очень переживала за дочь. Она почти глаз не сомкнула за эти двое суток. — Миссис Чэн, прошу Вас, пойдите домой, отдохните, поешьте, а я тут вместо Вас по сижу. — оживился молодой человек и телефон вновь зажужжал. Ты снова у Дюпэн-Чэн? Какая догадливая! — Что ты Адриан! Я не капли не устала! — сказала женщина, потирая глаза, пытаясь сдержатся и не зевнуть. — Прошу, не в обиду сказано, но большие, синие круги под Вашими глазами говорят обратное. — Ну, ладно, я тогда пойду, однако, чуть, что сразу звони мне! Женщина зевнула в последний раз и скоро скрылась за поворотом больницы. Адриан, глубоко вздохнув, зашел в дверь, за которой, собственно, он и находился. Маринетт полусидя кушала суп, что несколько минут назад принесли ей медсестры. — Я вижу тебе лучше, — проговорил блондин и прошел в палату. Сама комнатка была оформлена в нежно голубых тонах с белым потолком. Посредине стояла одноместная кровать подключенная к многим приборам. Агрест долго уговаривал маму его одноклассницы перевести ее дочь более лучшую палату, конечно же платную, сказав, что все будет оплачивать модель. Сабина все никак не хотела соглашаться, но с общими уговорами, он перевел молодого дизайнера в подобающую палату. — Как видишь, — тихо прошептала девушка и вновь отправила ложку в свой рот. — Так ты мне не ответил! Сандрина — твоя дочь? — Да, моя и Хлои, — тихо-тихо проговорил Адриан, но Мари, услышав последнее имя, скривилась. — Только я уехала, а вы уже и свадебку успели сыграть и детишек наплодить, весело, — съязвила брюнетка и, отодвинув тарелку с едой, укрылась с головой под одеяло. — Боже, но тебе же ведь не пять лет! Должна понимать, не маленькая. Адриан, подошел к койке и откинул одеяло с Маринетт, но та вновь укрылась. — Прекрати, Маринетт. — Да, я прекращу, когда узнаю, что из-за твоей дочери, я чуть было не погибла! Нужно хоть иногда, но смотреть за ребенком! — сорвалась Дюпэн-Чэн на крик, она хотела научить горе-папашу уму разуму, однако, головы, снова показались в дверном проеме… — Боже мой! Да, не специально она это сделала! — А может специально! Откуда тебе знать? — Не специально, я говорю! — А я говорю специально! — Нет. — Да. — Нет. — Да, — стояла на своем брюнетка, но в конце концов она приняла то, что малышка сделала это не специально. Да и в больнице она будет, как на двухнедельном отпуске от работы, от детей…