The Train

28 сентября 1898 год. Италия. Железнодорожный вокзал. Я стою на платформе под номером тринадцать. Моя мать возвышается надо мной, давая указания своим тёплым, бархатным голосом. В детстве, я всегда настаивала на том, чтобы именно она рассказывала мне сказки на ночь. Ни одна нянька или гувернантка не обладала схожим тембром голоса. Только у моей мамы он был таким приятным, необычайным. Её нежные руки гладили меня по щекам. Это всегда сложно — прощаться с самыми близкими людьми. Прощание имеет горечь расставания. Оно будет преследовать меня до следующей встречи с семьёй. — Девочка моя, ты так выросла, — её тихий шёпот обволакивает слух. Мама притягивает меня к себе и крепко-крепко обнимает. Тоска — плохой компаньон и для самого человека, и для тех, кто его окружает. — Я люблю тебя, мамочка, — тихо нашёптываю ей, зарившись носом в её волосы и вдыхая родной аромат. Мама пахнет, как детство. Как домашний очаг. Её ясные глаза излучают любовь. Кинув последний взгляд на маму, я показываю контролёру документы и билет. Проверив всё, он вручает мне обратно бумаги и с улыбкой просит пройти внутрь и занять место в своём купе. В небольшом помещении стоял приятный запах свежего кофе и чистого белья. Вдохнув полной грудью, я ощущаю резко пришедшее спокойствие. Кладу свою сумку на небольшую кровать и достаю от туда портмоне. Пересчитываю деньги, которые дала мама на поездку к тёте Франческе. Проводница проходит по вагону и объявляет о том, что через несколько минут поезд начнёт свой путь. Почти заканчиваю подсчёт, когда дверь в моё купе открывается и внутрь забегает молодой человек. Его голова опущена вниз, и я не могу видеть его лица. Светло-шоколадные кудри свисают вниз. Я подпрыгиваю от испуга и забываю, как дышать. Страх одолевает меня и я не могу произнести и слова. Взяв себя в руки, я произношу, дрожащим от тревоги голосом: — Если вам нужны деньги — берите. Только не трогайте меня, — кладу деньги на столик и поднимаю руки, как бы сдаваясь. Молодой человек поднимает голову и наши взгляды пересекаются. Яркие малахитовые глаза изучают меня, словно что-то новое, неизведанное. Наверное, мои делали тоже самое. Он, безусловно, необычайно красив: необычные черты лица, ясные глаза и припухшие губы. Правда, есть что-то странное в выражении его лица. Тревога, опаска? — Я не вор, — эти слова слетают с его розоватых уст, теряясь в шуме звуков поезда, который сходит с рельс. Обращаю внимание на то, что его рука прижата к животу и не могу сдержать любопытства. Рубашка рядом с рукой пропитана кровью. Он что, ранен? — Что с вами? — робко спрашиваю у незнакомца. Он усмехается. — Пустяки, на самом деле. Извините, у вас не найдётся каких-нибудь препаратов, — он мнётся по неизвестной мне причине. — Болеутоляющего, например? Хмурюсь, пытаясь понять, что же произошло с этим молодым человеком. В моей голове нет ни одной дельной мысли, кроме единственной: «Он необычайно красив.» — Может, если вы расскажите, что случилось, то я смогу вам помочь? — тихо задаю вопрос, ведь вовсе не знаю этого человека. — Извините, мисс, но, — его обрывает открывающаяся дверь из-за которой показывается проводница. — Вторая проверка документов, пожалуйста. — с поддельной улыбкой на лице говорит она. Взгляд незнакомца резко вновь устремляется на меня. В них отражено смятение, неизвестность. Видимо, он нуждается в моей помощи. Я достаю свой паспорт из сумки, а далее делаю вид, будто ищу что-то ещё. Надеюсь мои актерские навыки не столь никудышны. — Ох, — наигранно-опечалено выдыхаю. — Понимаете, мисс, это — Джон, мой муж. Он доверил мне свой паспорт, но я не могу найти его. Надеюсь, не возникнет проблем? — я протягиваю свой паспорт, и когда она открывает его, её глаза становятся в разы больше. — Конечно, миссис Коломбо, — её доныне слащавый голос, дрожал от испуга. Не каждый день приходится проверять документы дочери главы мафии. По правде говоря, я готова была убить эту женщину за то, что она произнесла мою фамилию. Она должна была оставаться конфиденциальной, ведь для всех я была просто Велия Джонс. Обычная американка с неплохим состоянием. Выражение лица моего «соседа» очень сильно насторожило. Меж его бровей образовалась складка, а глаза расширились от шока. Казалось, он готов упасть в обморок от столь неожиданной новости. Девушка удаляется с окаменевшим выражением лица. Молодой человек подбегает к окну и еле сдерживает гнев, когда видит что мы уже в пути. Он плюхается на одну из кроватей и облокачивается локтями на колени, зарывшись левой рукой в копне кудрявых волос. — Может, я могу вам помочь? — я нарушаю повисшую между нами тишину, будто освещая мглу. Он поднимает голову и пристально смотрит в мои глаза. Смущение заполняет меня от головы до пят. Под пристальным взглядом его зелёных глаза мне становится очень неловко. — Если у вас есть навыки в области медицины, то думаю, да, — он улыбается мне и Земля будто перестаёт крутится. Его улыбка… Она такая чарующая, яркая и светлая. Как кто-то может заставить позабыть обо всём лишь однажды улыбнувшись? — Моя мама была медсестрой в госпитале, до замужества. Кое-что я умею, — заявляю ему и широко улыбаюсь. — Надеюсь на это. — в его глубоком, хриплом голосе присутствует Британский акцент. Очень красивый Британский акцент. Достав из сумки аптечку, я вытаскиваю из неё маток ниток, иголку, спирт и вату. Осознание того, что мне придётся столкнуться с его кожей заставило задрожать всё внутри. Он снимает пиджак и начинает одной рукой расстёгивать окровавленную рубашку. Ему даётся это с большим трудом, так как рана даёт о себе знать. Я даже вообразить не могу, насколько ему сейчас больно. Не думая (и очень зря) я предлагаю свою помощь. Парень недоверчиво смотрит на меня, будто анализируя, можно ли мне доверять. Зеленоглазый коротко кивает, давая согласие. Подхожу ближе, и возвышаясь над ним начинаю расстёгивать, уже не идеально белую, рубашку незнакомца. Горячее дыхание обжигает кожу моей щеки. Внутри всё трепещет. Запах его парфюма дурманит. И он сам опьяняет. С горем пополам я обрабатываю ножевой порез и зашиваю его, несмотря на то, что до дрожи в коленках боюсь крови. Британец благодарит меня и оповещает о том, что хочет вздремнуть. Решив не беспокоить его, я выхожу в туалет дабы выкинуть использованные ватки и иглу. По возвращению, застаю уже спящего юношу. Присаживаюсь на свою кровать и не могу отделаться от различных мыслей. Может, он действительно вор? Или убийца? Именно это мысли заставляют меня проварились в глубокий сон, главный герой которого — обладатель неземных малахитовых очей. ~ Я проснулась от запаха только сваренного кофе, который заполнил купе. Раскрыв глаза, я несколько мгновений прихожу в себя после сна. Мой сосед, видимо, уже давно не спит и спокойно потягивает кофе из кружки. Думаю, он сварил и для меня, так как на столе стоит ещё одна чашка из которой подымается пар. — Доброе утро, — произносит он. — Это вам, если вы задумались над этим вопросом, — он кивает в сторону кружки. Я встаю и достаю из сумки предметы для личной гигиены. Зубная щётка и сода. Простояв в очереди в уборную около пяти минут, я наконец попадаю внутрь. И сделав все нужные процедуры, возвращаюсь в купе. Думаю, кофе не успело остыть. — Совсем скоро мы прибудем в Неаполь. К слову говоря, какова причина вашего визита в этот город? — интересуется он. — Сестра матери там проживает. Я отправляюсь к ней не надолго, — оповещаю зеленоглазого незнакомца. — Не так увлекательно, как я ожидал, — усмехается он. — Вы не похожи на дочь Дона мафии, уж простите. — Это приятно слышать. Я не люблю излишнее внимание. — в этот момент его взгляд проходит по моему левому запястью и кисти. — Вы не замужем? — удивленно спрашивает он. — Быть такого не может. — Почему не может? — озадаченно задаю вопрос, отводя взгляд от молодого человека. — Вы слишком красива, чтобы быть одинокой. Наша беседа растянулась до самого прибытия в Неаполь. С этим человеком было очень увлекательно. Его мысли по поводу всего вокруг не были заурядными. Он будто смотрел на мир с другой стороны. Я, как завороженная слушала его и попивала крепкий кофе. Когда поезд уже готовился к остановке в железнодорожном вокзале Неаполя, я собрала вещи, которые вытаскивала из сумки. Вспомнив, что мы так и не познакомились нормально, я протягивая руку со словами: — Меня зовут Велия. А как вас? — улыбаюсь ему, и на душе становится так тепло. Что за сумасшествие? С каких пор я влюбляюсь в первых встречных молодых людей? — Меня зовут Гарри. Я могу как-то отблагодарить вас? Вы спасли мне жизнь, — растолковывает он. Правда мне совсем не нужны его благодарности. — Не обессудьте, но я не нуждаюсь в чём-либо. Всегда рада помочь первым встречным раненым британцам, — шучу я. — Я могу рассчитывать на ещё одну встречу с вами? — он подходит ближе ко мне, и между нами почти не остаётся расстояния. Нервы сдают, сердце донельзя быстро отбивает удары. Наши взгляды в который раз встречаются. — Я думаю, что да, — колеблясь отвечаю я. Чувствую прилив румянца от смущения. — Тогда до встречи, — Гарри оставляет лёгкий, влажный поцелуй на моей щеке и исчезает за дверью купе. ~ Спустя два дня, я потеряла какую-либо надежду на встречу с Гарри. Ведь, как он найдёт меня? Ладно, это немного глупый вопрос, ведь я дочь Дона. От чтения «Фауст» Вольфганга Гётте меня отвлекают довольно странные звуки. Как-будто кто-то кидается камешками в окно. Встав в кровати, я выглядываю в окно. Солнце ярко освещает фигуру перед окном. Его кудрявые волосы дотрагиваются до плеч, глаза сияют, а губы изогнуты в улыбке. Он пришёл.