Основные инстинкты

У неё худые запястья. Синие ручейки вен и сосудов перетекают по обманчиво тонким косточкам. Итану нравится считать пульс, устойчиво бьющийся под кажущейся хрупкостью органической надстройки. На самом деле - это все обман. Иллюзия. Чарли Реддингтон - это и есть иллюзия. *** Она любит кожаные куртки и сапоги на шпильках. Любит байки и Стамбул. Любит его, хотя иногда ему кажется, что её любовь - это тоже иллюзия. Впервые они встречаются в Праге, затем пересекаются в Токио. Она едва не убивает его в Вене, он – сбивает её в Париже. Там же он впервые целует её – взахлеб. Иногда ему кажется, что этого всего не было. Не могло быть. Он не знает, кто она. Она – догадывается о том, кто он. Это легко. С ней ему вообще легко – и очень сложно одновременно. Он знает, что она мастер боевых искусств – нескольких, если быть точным, - но считает, что это правильно – и больно. Он знает, что по утрам она любит черный кофе, сваренный в турке на горячем песке. А еще он знает, что вместо браслетов и часов её запястья украшают скрытые клинки – тонкие и смертоносные. Он знает о ней много – и не знает совершенно ничего. Она не рассказывает ему о семье, но её братья находят его быстрее его работодателей. Она не делится с ним проблемами, но знание, что он может прийти к ней на помощь, греет его в одинокие ночи. Она никто – и всё одновременно. А может, это просто очередная иллюзия, в которую ему хочется верить. Она исчезает после Москвы. Оставляет ему краткое сообщение о том, что все кончено и растворяется в неизвестности, превращаясь в неуловимого призрака – ему физически больно от того, что она не желает разделить свою боль с ним. В конце концов, в том, что произошло, они виноваты оба – или только он. Он нагоняет её в Мехико, добивается встречи в Нью-Йорке, припирает к стене в Сиднее. Он хочет вернуть её назад – она говорит, что возвращать уже некого. Её иллюзия рассыпается, грозя стереть из памяти даже образ, в котором он вдыхает запах её волос. Из Санта-Фе она успевает сбежать до встречи с ним. В конце концов, возможно друг без друга им будет лучше. Её брат находит его на Кубе. Материализуется на явочной квартире в идеальном костюме-тройке в облаке сигаретного дыма и запаха виски. Итан думает, что для этого может быть только одна причина. - Что с ней? - Тебе интересно? - Адам выглядит смертельно усталым, и от этого сердце сжимается в опасном предчувствии. - Она… Итан сглатывает, но Реддингтон перебивает его, не давая произнести самое страшное предположение. - Хотела бы умереть, - он так и не закуривает, кроша сигарету, которую до этого вертел в руке, на пол, - но я слишком эгоистичен, чтобы позволить ей это. Иллюзия того, что Чарли исчезла, чтобы стать счастливой рушится так же, как иллюзия того, что без неё ему лучше. Он думает, что почти привык к тому, что его жизнь состоит из сплошных иллюзий. - Зачем ты приходил? Он задает вопрос, глядя в спину уходящему Адаму, еще не зная, а хочет ли услышать ответ. - Мне было интересно. Итан думает, что говорить загадками – это семейная черта Реддингтонов. *** Он ничего не слышит о ней два года. Не знает где она, но твердо верит в то, что она жива. Иногда ему просто нужно во что-то верить, даже если это – очередная иллюзия. Когда он засыпает после миссии в Дубаи, ему кажется, что он почти готов потерять веру в собственные сны. Тем не менее, она спасает его в Касабланке. Просто приходит на помощь, как обычно, не прося ничего взамен. Ему кажется, что поцелуй в благодарность – хорошее начало их новой истории. Ему кажется, что она изменилась. Она уверена, что растеряла часть своей иллюзорности, она вся осталась за стеной тюрьмы, в которой она провела два года. Итан знает, что это очередной обман зрения, но теперь у него есть время, чтобы уверить её в этом. Они вместе летят в Кашмир, чтобы спасти мир. Иногда Итану кажется, что это самая большая иллюзия их работы – этот мир нельзя спасти, но каждый день сверх отмеренного кем-то срока, приносит ему радость. - Выходи за меня. - Да. Ради этого, он готов смириться с любыми иллюзиями. *** У неё худые запястья. Синие ручейки вен и сосудов перетекают по обманчиво тонким косточкам. Итану нравится считать пульс, устойчиво бьющийся под кажущейся хрупкостью органической надстройки. На самом деле - это все обман. Иллюзия. Чарли Реддингтон - это и есть иллюзия. Его личная иллюзия.