Часть 1
21 декабря 2012 г. в 07:41
Нынешним утром редакция была пуста. Конечно, обычно на работе первой появлялась я, так что на первый взгляд всё совсем неудивительно. Однако никто не появился и спустя час, и спустя два. Подобная безответственность не свойственна никому из нас, и это обеспокоило меня.
Номер Анны отозвался лишь гулкими гудками в трубке редакционного телефона, и в тот момент моё сердце предупреждающе ёкнуло. Подобные выкрутасы – совсем не в её духе.
Во втором случае мне повезло больше, если, конечно, это можно назвать везением. Растерянный отец Эди испуганным голосом спросил, не знаю ли я, где она пропадала всю ночь и утро. Сердце заколотилось о рёбра.
- Простите. Я сама её ищу.
- Вот как…
- Простите ещё раз. Я обязательно позвоню Вам, как узнаю. Обещаю.
- Спасибо.
Звук гудков отвратительно бил по нервам. Отчего-то стало холодно.
Ну конечно! Мистер Барни Биар! Ходили слухи, что шеф полиции любит казино. Он точно был вчера в «Черном Коте»!
…гудки снова раскатывались по комнате, деля тишину на равные промежутки. Да что, черт подери, творится в городе?!
Этот номер я набирала дрожащими пальцами. Никогда ещё диск с цифрами не казался мне настолько тяжёлым.
- Центральное отделение полиции, если у Вас ничего важного…
- Это Кэтрин Райс, корреспондент «Нью-Йорк Таймс». Я бы хотела…
- Вы вовремя!
- Что?
- Приезжайте на опознание. - Ноги подкосились.
- Что, простите?
- Вчера взорвали «Кота». Вы должны приехать на опознание Ваших сослуживцев. – Трубка в руках внезапно показалась самой тяжёлой вещью на свете. Я бессильно опустилась на пол, едва удерживая её у уха.
- Мисс Райс?
- Я приеду. Спасибо за информацию.
***
Морг не был тих. Почти у каждой каталки находилось по одному, а то и несколько человек. Слева от меня у остатков тела мэра, накрытых простынёй, собралась целая толпа, некоторые откровенно рыдали.
- Мисс Райс, Вам сюда. – Тот же полицейский, что отвечал по телефону, взял меня под локоть и вежливо отвёл к двум каталкам у стены.
Всё та же картина. Заляпанная простыня закрывает всё, но и так понятно, что тела под ними – далеко не целы.
- У них… остались лица?
- Только у одной, мисс. Вам нужно взглянуть всего один раз. – Я киваю, и чувствую, как подвальный холод пропитывает мою одежду, добираясь до тела.
Бледный санитар приподнимает ткань, и я вижу огненно-рыжие волосы Анны. Её лицо застыло в удивлении, но губы продолжают улыбаться, несмотря на то, что с правой стороны на них запеклась тонкая корка угля. Заледеневшая блузка прилипает к моей коже.
- Это она. Анна. Я её узнала.
Полисмен делает пометку в блокноте, и санитар закрывает черно-белое лицо главного редактора.
- Так как лицо второй мисс … не сохранилось, я бы хотел попросить Вас… Скажите, у неё было что-нибудь приметное?
- Например?
- Какая-нибудь вещь или украшение?
Эди никогда не носила чего-то слишком приметного. Обычные серёжки, бусы. Разве что…
- На шее. Отец подарил ей подвеску с сапфиром. Посмотрите. – Парень подаёт знак, и человек в белом халате поднимает ткань, копаясь в останках. Меня начинает бить дрожь.
- Она? – Я заставляю себя поднять глаза и взглянуть на его окровавленную ладонь. Голубая капелька задорно подмигивает мне искоркой света, и в голове молниеносно проносится одно: «Он этого не переживёт».
- Да. Это подвеска Эди.
Ещё одна надпись в блокноте, и меня вновь берут под локоть, выводя на улицу. Там, кажется, ещё холоднее, и, пока мы идём до отделения, зубы не перестают стучать.
- Мисс Райс, я понимаю, Вам тяжело, но, прошу, распишитесь здесь. Это последнее, что от Вас требуется. – Ручка выскальзывает из окоченевших пальцев дважды, чуть не оставляя кляксы на документе, но я беру себя в руки.
- Если хотите кофе…
- Нет, спасибо. Я хотела бы сделать один звонок, если позволите.
- Конечно, аппарат вон там.
Утром я думала, что звонить в полицию тяжело. Но тяжелее всего сейчас набирать совершенно другой номер. Номер отца моей лучшей подруги. Отца Эди Седжвик.
- Да, книжный магазин слушает?..
Я ему обещала.