Опасные места

Перебирает пальчиками, гладит шерсть у него на груди. Подымаясь на локте, прищуривается, дует, чтобы увидеть, как волосики шевелятся. - Фетишистка. - Голос у него низкий, горловой. Софи быстро целует его выпуклый сосок и кладет щечку, кажется, прямо ему на сердце. - Соль с перцем. Красиво. Он смеется в потолок, поднимая руку ко лбу: - Наверняка никогда еще такого… не видела. Она щурится в сомнении. Вытягивает тонкую руку, массирует осторожненько второй сосок. Он накрывает ее руку своей. - Все хочу спросить...ты вообще-то знаешь, что я тридцать лет старше тебя? Та хмыкает, вытагивается, настороженно всматривается ему в лицо. - У тебя с этим какие-то проблемы? Ты что, смотришь на меня и видишь свою дочь? Эйдан взрагивает, морщится. Вздыхает. - Ну...смотрю, бывает, и думаю: покушала ли она?.. ничего не забыла?... Не замерзнет ли в этой юбочке?.. Софи прикусывает губку. - И это все, что ты обо мне думаешь?.. У того на лице расплывается хитрая, кривая ухмылочка, которую она очень любит. - У меня о тебе куча всяких мыслей. Ужасных даже… Тебе не стоит говорить, потому что тебя все равно такое возбуждает… - A это плохо, что меня то, что ты обо мне заботишься, тоже возбуждает? Очень… У Эйдана вырывается смешок; между тем Софи целует его рот, шею... - И я хочу сравнить! Срывает одеяло. Эйдан мгновенно застывает, чертыхается и сдается. Софи пристально исследует все на нем, где растут волосы… Его терпения хватает не надолго. - Хватит… Будет тебе, - рычит досадно, бессильно, скидывает ее с себя, придавливает к кровати весом своего тела. - Ты меня совсем за.... - Это чистая правда, только полчаса назад, так что движет им прежде всего инстинкт самосохранения. Уделяет особенное внимание рукам, ибо они у нее особо опасные - хватает и держит запястья в мертвой хватке. Та прыскает, хохочет, извиваясь под ним горячей змейкой. - У тебя там...! - начинает она и не заканчивает. Oн закрывает ей рот рукой. Рот тоже опасный… Рот мычит и кусает. - Чертовка, - шипит, трясет ладонью. Пользуясь смятением, Софи пробует опять: - У тебя там ...там..! - Ну все. Чем тебя заткнуть…? Целует... Тут совсем другое. Каждый раз. Она позволяет себя вести, поддатливо открывает мягкий рот послушная его руководству, даже если начинает сама - и кусается дико… Неумело. (У нее были ...парни. Говорит она.) Между тем есть то, что он знает об этом ротике, его тело знает… Это делает поцелуи грязными и невероятно возбуждающими. Все это вместе… Он досадно стонет. Из-за нее он уже чувствует себя извращенцем по нескольким разным причинам… Отрывается, смотрит на зардевшуюся русалкy, к которой возвращается дыхание. - Что ты там думаешь обо мне такого ужасного? - шепчет она. Господи. Он роняет лоб ей на плечо (такая, вроде, худенькая, длинная, а для него – мягкая. Утонуть можно…). Говорит не думая: - Что ты медленно медленно меня убиваешь. - И сразу после: - Что на тебе платьице до пупка, ты простудилась до смерти, кашляешь тут, сморкаешься… Она несколько разочарована: - Черт, действительно ужасно. - Потом добавляет: - Я при холодной погоде всегда колготки надеваю, теплые. Если хочешь знать. Он дышит ей в плечо, легонько его кусает. - Я хочу... Мне очень очень нужно что-то с тобой сделать. - У тебя... рефрактерный период. Сам говорил, - напоминает она, тихо и удивленно смеясь. - Да да.. У меня рефррактерный период, у меня седые волосы…- Его колени настойчиво расталкивают ее ноги в стороны. - Все от тебя. - Еще чего! - протестует она. - И потом, у тебя там - нормальные волосы, сероватые… - Молчи. Сюда. Она очень горячая, у нее сгибы горячие и влажные, под коленками и между бедрами и животом. У них очень горячие тела, у которых вдруг подвижные, переменчивые очертания, контуры, углы, глубина... Oна вскликивает и дрожит мелкой дрожью. - У меня тоже...еще не прошло. - Мне прекратить? - Oстанавливается. - Нет, нет, только осторожно… Осторожно осторожно, стучит него в голове. Ее тело напряжено как струна, и она все вздрагивает, всхлипывает, судорожно заглатывая воздух, как будто ее бьет лихорадка. Как будто это ee первый раз, и ей больно, и тебе это нравится. Нет, нет, не так, но закрывает глаза и тонет в ее лихорадке, в черной воде, тонет в ней… - Так быстро? - Ты меня измотала. У нее все опасно.