***
"Дорогая мамочка, Прости, что пишу, не дожидаясь твоего письма. Как только оно дойдёт до этой дыры (как скоро это будет – остаётся лишь догадываться), я обязательно настрочу ответ. Собственно, спешу поделиться впечатлениями за первый день, ибо сегодня утром с опозданием на 24 секунды мы заступили на пост. Да-да, знаю, миссия почти потерпела крах, не успев даже начаться, ведь за эти 24 секунды в дерево могла ударить молния, на него мог упасть дирижабль или немецкий самолёт или огромный дракон. Я знаю, что драконов не бывает, но ведь могло выясниться, что как раз наоборот, и из всех деревьев в округе этот дракон упал бы именно на нашу яблоню! Но теперь мы здесь и ничего плохого точно не посмеет случиться. В Садах царит разруха, мам. В жизни не видел такого грязного, уродливого места. Чую, совсем скоро здесь станет нечего делать. Видела бы ты этих жалких отбросов. Стоило им нас заметить, как они расползлись по всем щелям, словно тараканы. Круглые дураки, а ведь знают, с кем лучше не связываться. Что ж, целее будут. На самом деле мне кажется, что мы отлично проведём время. Во-первых, у нас солидный запас Радости. Во-вторых, у нас не менее солидный запас горючего. Знаю я твоё отношение к алкоголю, но вспомни, что говорит Дядя Джек: "Счастье стоит того, чтобы добиваться его любым способом". А от алкоголя мне становится очень хорошо, правда-правда. Ближе к вечеру мы решили сыграть в города. Финч назвал Лондон, Хогарт – Ньюкасл, а я – снова Лондон. На этом игра и закончилась. Мам, если тебе не затруднит, напиши нам названия других городов – все, какие вспомнишь – а то так совсем неинтересно. И я всё время проигрываю. В принципе, ничего из ряда вон выходящего сегодня не произошло. Яблоки на землю падают, мимо снуют отбросы – все одинаковые и до противного унылые. Как же они меня бесят. Убить бы их всех, мерзавцев. Тут бабочки красивые летают. На этом пока закончу. Не мемуары же писать меня сюда отправили, правда? Завтра или послезавтра напишу тебе снова, а пока жду твоё ответное письмо. И обязательно расскажи, каковы на вкус настоящие яблоки! Сегодня как раз собрали первую партию, думаю, завтра утром они уже появятся на прилавках в Хэмлине. Нам их, разумеется, нельзя есть. А у вас в Китае их наверняка полным-полно. Целую, Твой любящий сын"***
"Дорогая мамочка, Дни тянутся ужасно медленно. Мы здесь всего третьи сутки, а Отбросы продолжают обходить нас стороной – сам факт, что у них хватает на это ума, даже внушает некое уважение. С другой стороны нам только и остаётся, что часами стоять у дерева, словно это Букингемский дворец. Если честно, я надеялся хоть немного подраться. Ты же меня знаешь. Горячая голова, что с меня взять. Дядя Джек сегодня отмочил убойную шутку по радио. Не ручаюсь за точность формулировки, но вот, слушай: "За что арестовали Зануду на общественном пляже? За нудизм!" Поняла? ЗА НУДИЗМ! У меня от смеха слёзы потекли, ей-богу.* Мы собирались опять поиграть в города с Лондоном и Ньюкаслом или в "камень, ножницы, бумага", и в конце концов начали развлекаться в меру собственных возможностей. Мы начали пить. Короче говоря, эти два остолопа Финч и Хогарт совсем ополоумели от скуки. Мы-то думали, что будем защищать дерево от кучки бешеных отбросов, а эти трусы на пушечный выстрел к нам не приближаются. Поэтому вышеупомянутые остолопы, вместо службы, вливают в себя литры спиртного и прямо не знают, куда себя девать. Вчера ночью мои бухие коллеги задумали подманить какую-то женщину с помощью яблока. Эта дурочка, естественно, повелась – они и набросились на неё с дубинками. Мол незаконное проникновение на охраняемую территорию. От неё одно мокрое место осталось. Между прочим, ночью здесь даже красиво. У нас в Хэмлине не растут цветы, а здесь их целые поляны. При всей своей грязи, жителях и прочих сомнительных достоинствах, дистрикт исправно оправдывает своё название за счёт многообразия флоры. Помнишь ведь такой цветок, как ночная невидаль? В детстве, когда у нас тоже разводили сады, я не мог понять, почему на протяжении всего своего существования его бутоны остаются плотно закрытыми. А оказалось, что они раскрываются только в ночное время суток и испускают мягкое свечение. Конечно же, к расследованию пришлось подключить дедуктивный метод. Да уж, я с малого возраста был создан для своей работы, не так ли? Так вот, пустырь, где растёт наша яблоня, просто усеян этими невидалями. Ночью здесь светло, словно днём. У меня такое ощущение, будто это место старается как-то повлиять на меня. Должно быть, спьяну. Всё ещё жду твой ответ, Твой любящий сын"***
"Дорогая мамочка, Ну наконец-то за столько дней мне представился случай именно защитить яблоню. Даже написание этого предложения доставило мне удовольствие. На свете нет ничего лучше, чем иметь возможность исполнять свой долг. О, этот я исполнил сполна. Дело было так. За последнее время в окрестностях дерева стало появляться очень уж много отбросов. Мне это сразу показалось подозрительным. Видимо, они привыкли к нашему присутствию и достаточно расхрабрели, чтобы бросить нам вызов. Мы наблюдали за ними, а они за нами. Где-то ближе к полудню мы приметили на улицах довольно крупную группу местных жителей. Очевидно они прилагали все усилия, чтобы шагать строем – и мне, как офицеру, смотреть на это было больно. К слову, направлялись они прямиком к нам и лица у них были донельзя решительные. Видимо, решили в открытую объявить нам войну за дерево. Точно не припомню, но, по-моему, их собралось человек двадцать. Так сказать, Садовое войско, вооружённое палками, битами для крикета и лопатами. И думаешь, я струсил? Да я был в восторге! Если бы не мои служебные обязанности, я бы расцеловал каждого из них. Понарошку. Через респиратор. К ним обратился Финч и спросил, что им было нужно. Из толпы выступил один самый горластый – видимо, командующий парадом смертников – и посулил нам расправу. Сказал, что мол они, Братство Священного Батата, пришли, чтобы освободить сестру их божества, то есть яблоню, из-под нашего гнёта. Финч посоветовал ему идти в не самую приличную часть человеческой анатомии. Ну, слово за слово – и понеслась. Ах, мамочка, как же это было весело! Вот ради такого мы сюда и пришли. Ради таких моментов стоило бездельничать у яблони несколько суток подряд. Лишь ради того, чтобы расквасить череп какого-нибудь случайного отброса и при этом быть абсолютно правым. Да кем они вообще себя возомнили, полагая, что имеют основания претендовать на яблоки хэмлинцев? Они точно знали, на что шли и на кого катили бочку. Они должны были понимать, что мы не позволим обворовывать наших горожан! Поэтому мы очень постарались быть предельно беспощадными. Иными словами, мы всех перебили. Об одном жалею: среди них не оказалось этого Зануды. Хотя понятно, он (ну, или она) – животное слегка похитрее, чем эти. Искать его, будучи прикованным к яблоне, дело довольно невыполнимое. Только если он нам на головы с неба свалится, что маловероятно. Во имя эстетического удовольствия мы по очереди отнесли все тела к обрыву и сбросили в море. Послушали вечернюю рубрику Дяди Джека и решили немного выпить. В итоге выпили очень много. День выдался на славу – пожалуй, самый лучший день, который мы здесь провели. Правда, положение калитки в заборе, ограждавшем яблоню, показалось мне каким-то... другим, что ли? А, должно быть, сквозняк. А вот на утро начался кромешный ад. Хогарт с Финчем... Понимаешь, они довольно много гадостей с той женщиной делали. Я не стал тебе писать по известной причине. Ты как-никак моя мама. Теперь их трясёт, как припадочных, они даже стоять на месте нормально не могут. Хуже всего, теперь они Радость горстями за место еды лопают, а запивают виски. Так мы скоро совсем обнищаем: останемся и без Радости, и БЕЗ БУХЛА!!! Послал письмо в Хэмлин, чтобы отправили нам врача. За меня не волнуйся, я-то ту оборванку не трогал, а от этих двоих теперь держусь подальше. Мало ли, какую они заразу подцепили. Будь проклята наша почта, Твой любящий сын"***
"Дорогая мамочка, Два кобеля, с которыми я сторожу чёртово дерево, покрылись красными пятнами. Я подозреваю худшее. Все знают, что в Садах процветает чума, на то нам и нужны респираторы. Дотронься хоть пальцем до заражённого – считай, одной ногой уже в могиле. Болезнь-то цепкая. А теперь я не знаю, как с ними быть. Они почти не приходят в сознание, а только и делают, что валяются на земле и несут какой-то бред. А ещё их рвёт без остановки. Врач к нам так и не явился. Письма в ящике уже нет – я специально бегал проверять – и врача тоже! Мам, сделай что-нибудь с этим. Я понимаю, у тебя возраст, но ведь ты могла бы дойти до ближайшего телефона и связаться с нашим участком. В Садовом нет связи, мы даже не можем сообщить, что у нас происходит. Будет неприятно, если Хогарт и Финч умрут. Сожрали почти всю Радость, паразиты. Пью, не переставая. Соблюдаю знаки препинания и правильно пишу букафки потому что ты меня хорошо воспетала Помоги, Твой любящий сын"***
"Дорогая мамочка, Сегодня ночью Хогарт и Финч умерли от чумы. Прошу, не вини себя. Я должен был сам принять меры, а не взваливать всю ответственность на родную маму, между тем пьянствуя как сапожник. Не понимаю я, что не так с нашей почтой. Обычно работают куда быстрее, особенно если сообщение важное. Думаю, жизни двоих офицеров можно считать чем-то важным. Хотя сейчас это уже не имеет никакого значения, потому что помощь к нам так и не пришла. У меня ужасно болит голова. Это всё из-за виски. Как только до отравления не наклюкался – вечно буду гадать. Радости едва на одного хватает. А ведь был недельный запас на троих. Всё умяли. Не поверишь, но сегодня у меня нестерпимо заныли мышцы щёк. Такого никогда раньше не было. Маска, которую мы обязаны носить как часть дресс-кода, вдруг начала сильно сдавливать моё лицо. Возможно, мне это спьяну мерещиться, но ощущения весьма болезненные. Если так и дальше пойдёт, я буду вынужден её снять. И без того положение хуже некуда. Господи, я начал говорить, как Зануда. Только не волнуйся за меня, уже завтра будет смена караула и я вернусь домой. Надо выбираться из Садового, пока он не превратил меня в одного из своих обитателей. Вечером к дереву заявился какой-то отброс. Правда, выглядел он слегка иначе. Этот был очкарик, худой, долговязый. А костюм, хоть и порванный, точно как у какого-нибудь газетного клерка. Всё косился в сторону тел Хогарта и Финча, вынюхивал что-то. Я сказал ему, чтоб убирался – его как ветром сдуло. Странный тип. Осталась одна таблетка, Твой любящий сын"***
"Дорогая мамочка, Всё очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень-очень плохо. Я теряю счёт времени. У меня нет сил даже на то, чтобы моргать – мне кажется, мои веки каким-то образом прилипли к маске. Почему ты мне не отвечаешь? Больно. Очень больно. Пришёл новый караул. Трое. Не знаю их имён. Спросили про Финча и Хогарта. Убрали их трупы. Проверили яблоню. А потом... Я не могу понять, что произошло потом. Они вдруг уставились на меня. Смотрели секунд пять. А я на них. Мне всегда казалось, что наши маски весёлые, располагающие. А на самом деле они страшные. И только я об этом подумал, как новенькие напали на меня. Сломали мне два пальца. Не понимаю. Ничего не понимаю. Еле унёс от них ноги. На данный момент забрался в какой-то полуразрушенный дом, пытаюсь хоть в чём-нибудь разобраться. По радио Дядя Джек рассказывает анекдоты про Зануд и отбросов, а у меня такое чувство, будто он смеётся надо мной. Наверное, я заболел. Очень сильно болит рука и лицо и голова тоже. Пришлось снимать маску, которую я сперва никак не мог подцепить. Ощущения были такие, словно я сдираю собственную кожу. В одной из комнат я нашёл кусок битого зеркала и понял, что больше не могу улыбаться. Не дай мне стать таким как они, Твой любящий сын"***