Эпплджек и все-все-все

Однажды осёл Крэнки Дудл, которому по жизни не везло всегда, особенно по пятницам, стоял на берегу болота Фрогги Боттом и рассуждал сам с собой о превратностях ослиной судьбы. — Какое всё-таки это жалкое зрелище. Душераздирающее зрелище. Просто кошмар. Крэнки Дудл перешёл на другую сторону болота и опять уставился на своё отражение в мутной воде. — Ну вот, я же говорил. С этой стороны я выгляжу ни капельки не лучше. А всё почему? И по какой-такой причине? И какие же выводы мне предлагается сделать из этого? Внезапно откуда-то со стороны Понивилля послышались звуки уже знакомой нам мелодии: Если я чешу в затылке — Не беда! В голове лишь джем из яблок, Да-да-да! Но хотя там джема много, Всю тяжёлую работу Выполняю я отлично Каждый день! Да! — Доброе утро, Крэнки Дудл! — Доброе утро, Эпплджек. Если оно вообще доброе, в чем лично я сильно сомневаюсь. — Как поживаешь? — Да как-то не очень. Я даже думаю, что совсем никак. — Это почему? Что с тобой? — Ничего, моя маленькая яблочная пони, совсем ничего особенного. Все же не могут… — Чего не могут? — Веселиться, петь, плясать… После этого Крэнки Дудл попытался изобразить нечто, похожее на веселье, но у него вышла какая-то «последняя ария умирающего ослика». Поняв, что осла так просто на бабки на разговор не разведёшь, Эпплджек решила сменить тему: — Ой! Что это случилось с твоим париком? — А что с ним могло такого случиться? — Его нет. — Ты не ошиблась? — Парик или однозначно есть, или его однозначно нет. Тут нельзя ошибаться, — глубокомысленно изрекла Эпплджек, поправляя съехавшую набекрень ковбойскую шляпу. — А что же тогда там? — Ничего. — Таки совсем ничего? — Совсем ничего. — Ой-вей-вей! Этого таки просто не может быть! Крэнки Дудл закружился на месте, затем тщательно осмотрел (и общупал) себя со всех сторон, но парика так и не обнаружил. — Пожалуй, ты права. — Наверное, ты его где-нибудь оставил. — Нет, наверное, его у меня кто-нибудь тихо спиздил и ушёл «позаимствовал». Впрочем, удивляться этому не приходится. Чего-то подобного в такой день следовало ожидать… — А какой сегодня «такой» день? — Сегодня же пятница, день моего рождения. — Сегодня? — Хотя кого это интересует? Всем наплевать. — День рождения? — Никому нет до этого дела… — Твой день рождения? Точно? — Ну да. А ты разве не видишь? Подарки. Именинный пирог, клюква в сахаре… Разве ты этого не видишь? — Нет. — И я тоже. — Это шутка. Ха-ха-ха… Очень смешная шутка. Но я не жалуюсь. Не обращай на меня внимания, маленькая яблочная пони. Хватит с меня и того, что я такой несчастный в свой день рождения. Если ещё и все остальные в этот день будут несчастными… — Стой тут. Никуда не уходи. Я сейчас. Когда Эпплджек вернулась домой, у ворот фермы её ждала подпрыгивающая от нетерпения Пинки Пай. — Привет, Эпплджек! — Привет, Пинки. Ты что тут делаешь? — Просто мимо проходила, решила постучать. — Давай помогу. А ну отойди. И Эпплджек со всей силы забарабанила в ворота. В ворота собственного дома… — Кстати, плохие новости, Пинки. У Крэнки Дудла пропал парик. — Кто пропал? — Не кто, а что: парик пропал, понимать надо. А у него как раз день рождения. Что-то не открывает никто… — Да… День рождения, а тут на тебе: ни парика, ни подарков. Эпплджек… — Да что они там, заснули, что ли! — Эпплджек, ведь это же твой дом! Эпплджек, почёсывая затылок, тупо уставилась на ворота своей фермы. — И то правда, мой. Ну, тогда войдём, что ли. В доме Эпплджек перерыла все свои вещи, но не нашла ничего подходящего. — Где-то здесь должно быть… нет, это не то… совсем не то… да ведь было же… нет, исчезло… а было ли вообще… ох… А, вот! Я подарю ему эту корзинку с яблоками. Это его утешит. — Эпплджек! Можно, я тоже подарю её? Будет как будто бы от нас обеих. — спросила Пинки, покрепче обхватив копытами заветную корзинку. — Нет, на нас обоих не хватит, наверное. — Тогда… точно! Тогда я подарю ему реактивный ранец. У меня ещё остался один, красный такой, помнишь? — Реактивный ранец? Вот это я понимаю, полезная в хозяйстве вещь. Реактивным ранцем можно кого хочешь утешить, во всех смыслах. Давай, тащи его сюда. Через четверть часа Эпплджек уже бодро вышагивала по тропинке в сторону болота, напевая: Лучший подарок, по-моему — яблоки! Это и ослик сразу поймёт. Даже немножечко, всего одно яблочко, Это уже хорошо, Ну, а тем более полная корзинка! Но яблоко очень уж хитрый предмет — Всякая вещь или есть, или нет. А вот яблоко, — я никак не пойму, в чём секрет. — Оно если есть — то его сразу нет. От долгой дороги у Эпплджек разыгрался аппетит, и она не заметила, как стала постепенно подъедать яблоки из корзинки. ........., вполне, ........., хватило бы мне. ........., пока, .......... половина корзинки! Внезапно Эпплджек остановилась. — Так, стоп. А куда это я собиралась пойти? Ах да, конечно! Вот корзинка пустая — Штука довольно простая. Она никуда не денется! И потому корзинка пустая, И потому корзинка пустая Гораздо выше ценится! Конец всем разочарованиям и всем твоим страданиям, И сразу наступает хорошая погода! Когда тебе или ему, ну, или всё равно кому Только не мне! Подарят в день рождения корзинку без яблок! Тут Эпплджек остановилась перед бутиком «Карусель», над входом в который красовалась табличка с надписью «Demande dʼune traction et dʼattendre une réponse» (фр. Прошу подёргать и ждать ответа), а также золотой, украшенный бриллиантами колокольчик со шнурком. Недолго думая, Эпплджек подёргала за верёвочку, едва не оторвав несчастный колокольчик. Заметив, что никакой реакции не последовало, яблочная пони набрала воздуха в лёгкие и завопила во всю глотку: — Рарити!!! Открывай! Это я, Эпплджек! Из соседнего окошка наполовину высунулась заспанная Рарити, на ходу поправляющая свою слегка растрепавшуюся за ночь, но от этого не менее роскошную гриву. — А, здравствуй, дорогуша. Какие новости? Не обращай внимания. — Неприятные… и вообще, в целом плохие. У Крэнки Дудла парик пропал. — Парик пропал? Да-а, дела… Ну и что? — Он очень огорчён. Ведь у него как раз сегодня день рождения. — Понимаешь, дорогая, если бы парик пропал в какой-нибудь другой день — этого никто бы даже не заметил. А тут вот оно как… — Рарити, надо же его как-нибудь утешить. — А ты разве что-то придумала? — Да. Я подарю ему полезную корзинку. — Вот эту? — Да, и я хотела бы… Рарити втянулась обратно внутрь, после чего вышла из дома, надев шляпу, и гордо продефилировала по направлению к Эпплджек. — Ого! Прекрасно, просто прекрасно! Это же восемнадцатый век… (когда она сунула свой прелюбопытный носик внутрь, то её восторгам пришёл большой белый полярный лис конец) Похоже, здесь когда-то хранили яблоки! — В ней можно хранить всё, что захочешь. Это очень полезная вещь. Только я хотела бы… — Подарить его Крэнки Дудлу, не так ли, дорогая? — Да. Только чтобы… — Ты хочешь, чтобы мы с тобой вместе его подарили, как бы от нас обеих? — Нет. Чтобы ты повязала на неё голубую ленточку и написала на ней: «Поздравляю с днём рождения!». — И это всё? — А что, что-то ещё нужно? — Дорогая моя! — Рарити томно закатила глаза. — Ну это же некультурно. Нужно написать вот так: «Поздравляю с днём рождения, желаю большого ослиного счастья, в том числе и в личной жизни». — Ух ты, здорово! Так и напиши. Только прибавь еще: «Эпплджек». — А ты сама разве не умеешь? — Вообще-то умею. Но у меня… эм… грамотность не очень. Ну как… она хорошая, но всё равно не очень. — Нет, всё это здесь не поместится. Корзинка слишком мала. Знаешь что, Эпплджек, скажи это просто так, на словах. А ленточку… что ж, так и быть, ленточку я, пожалуй, повяжу, — сказала Рарити, обвязав ручку корзинки голубой ленточкой с кокетливым бантиком. — А на словах я не умею. Ты не забывай, что у меня в голове сплошное яблочное повидло, то есть джем. Длинные фразы меня очень утомляют. — Ну ладно, так и быть, давай. Так. Поздравляю с днём рождения, желаю… Тем временем Пинки Пай очень спешила. Её хотелось первой преподнести ослику подарок. Ну, как будто она сама, без подсказки, вспомнила о дне рождения Крэнки Дудла. Она так размечталась о том, как ослик обрадуется её подарку, что совсем не смотрела на дорогу, как вдруг… БА-БАХ!!! Сила взрыва была такова, что Пинки отшвырнуло в кусты. Очнувшись, первым делом она ощупала голову, затем туловище и только после этого поднялась на ноги. — Интересно, что это так бабахнуло? Не могла же я одна наделать столько шума? И куда же подевался, интересно узнать, мой реактивный ранец? И откуда, интересно, взялась эта груда сгоревшего металла? — тут розовая пони осознала весь ужас случившегося. — Ой! Так, спокойно, возьми себя в копыта, только не реветь… Мама! Мамочка!!! — Пинки залилась слезами. Тем временем Рарити наконец-то закончила подпись. — Ну вот, послушай, что у меня получилось. Поздравляю с днём рождения… поздравляю с днём рождения, желаю… — тут Эпплджек отвлеклась, заметив, что шляпа Рарити больше напоминает… парик??? — Откуда это у тебя? — Что? Ах, это. Роскошная вещь, не правда ли? Только ты мне не мешай. — Она мне что-то напоминает. — …большого ослиного счастья, в том числе… — Где-то я её уже видела. Только никак не могу вспомнить, где. — Наверное, в Вечнозелёном лесу. Я увидела её случайно. На дереве. — На дереве?! — Да, а что? — Да нет, ничего, продолжай. — … и в личной жизни. Поздравляю… — Как ты сказала? — Поздравляю! — Да нет, ты что-то насчёт дерева говорила. — Ну да. Как-то раз я шла по Вечнозелёному лесу (какого чейнджлинга её туда занесло?). Вдруг вижу — что такое? Висит чья-то шляпка. — На дереве? — Ну да, на дереве, как его там… а, точно, на берёзе! — Будь здорова! Ну, и что дальше? Ты как раз чихнула, когда собиралась сказать. — Я не чихала. — Нет, ты чихнула, Рарити, я всё видела. Извини, что перебила тебя. — Прости, пожалуйста, Эпплджек, но я не чихала. Нельзя же, понимаешь, чихнуть и даже не знать, что ты чихнула. — Но и нельзя знать, что кто-то чихнул, если никто не чихнул. — Я тебе говорю… — Извини, но ты ещё не досказала про шляпку. — А… ну да, ну шляпка, ну и что? Ну, сначала я подумала — а вдруг кто-нибудь её потерял и теперь ищет? Я крикнула на весь лес, но мне никто не ответил. Вообще никто. Совсем… совершенно! — Ну вот, опять чихнула. Будь здорова! — Я крикнула ещё раз. — Будь здорова! Ну, и что дальше? — Потом ещё раз. — Будь здорова! — А потом я крикнула очень громко, и… и… Апчхи! И ветка… ветка, на которой она висела, обломилась! — Обломилась. Понятно. — Апчхи!.. А так как она, по-моему, апчхи… была ничья, я забрала её с собой. Вот и вся история. — Рарити, а ведь она кому-то была очень нужна. — Нужна? Интересно, и кому же это она была нужна? — Моему другу Крэнки Дудлу. Он очень любил его… её. Был к нему… к ней очень привязан. — Апчхи! — Будь здорова! Если ты подаришь ему на день рождения этот па… эту шляпку, он будет просто на седьмом небе от счастья. — На седьмом небе… как романтично… Апчхи! — Будь здорова! Тем временем Пинки Пай пришла на день рождения к Крэнки Дудлу. С тем, что осталось от реактивного ранца — то есть кучей обугленного металла с кое-где облезшим ярко-красным лаком. — Доброе утро, Крэнки! — Доброе утро, Пинки. В чём я лично очень сомневаюсь, но это не так важно. — Поздравляю тебя с днём рождения! — Как ты сказала, повтори, если тебе не трудно? — Поздравляю… — Подожди минутку, я так лучше слышу, — Сказал Крэнки Дудл, вытряхивая из ушей мусор. — Поздравляю тебя с днём рождения!!! — Кого, меня? — Да! — С днём рождения? — Я принесла тебе подарок. — Подарок? Мне? Значит, получается что у меня настоящий день рождения? — Да, только вот… — Спасибо, Пинки! Ты настоящий… настоящая… ну, в общем — лучшая пони, не то что некоторые. А что за подарок? — Ре… реактивный ранец. — Реактивный ранец? Это такой большой и лаковый? — Да. Только понимаешь, я бежала… — Им ещё и убить можно, если повезёт. — Я хотела его тебе принести поскорее. И упала. — Ай, как жаль. Надеюсь, ты не ушиблась? — Я нет. Но он… В общем, он взорвался! — сказала Пинки и зарыдала. Улыбка, словно в замедленной съёмке, медленно сползла с лица ослика. — Мой реактивный ранец? — Да. Вот он. Поздравляю тебя. — Это он? Мой подарок? Спасибо тебе большое, Пинки, — сказал Крэнки Дудл и добавил: — Извини, я хотел бы узнать, какого цвета он был, когда был реактивным ранцем? — Ярко-красным. — Мой любимый цвет! Надо же. А какого размера? — Почти с мою голову. — Подумать только, почти с твою голову. Мой любимый размер! Тут подоспела Эпплджек со своей полезной корзинкой. — Поздравляю с днём рождения, желаю большого ослиного счастья, в том числе и в личной жизни, Эпплджек! — Спасибо, мне уже посчастливилось. — Я принесла тебе небольшой подарок. Тут написано… — У меня уже есть один подарок. — Очень полезный подарок. В нём можно хранить… всё что захочешь, можно в нём хранить. — Пожалуй, в него можно положить мой реактивный ранец. — Нет, как раз реактивный ранец в такую корзинку не полезет. Он слишком большой. — Это другие не полезут. А мой полезет. Гляди, Пинки, — сказал Крэнки Дудл, с усилием запихивая в корзинку то, что осталось от реактивного ранца. — Ой, входит! То есть выходит. — Выходит! — И входит. И выходит. Замечательно выходит. — И входит, и выходит! Как же всё-таки хорошо, что я догадалась подарить тебе такую подходящую корзинку! — В которую можно положить такой подходящий реактивный ранец. — Приятно другу подарить корзинку… — Нет, реактивный ранец! — В день рождения! И я… — И я! — И я, и я, мы все того же мнения… — Апчхи! — неожиданно раздалось за спиной у друзей. Обернувшись, все увидели Рарити. Единорожка очаровательно улыбнулась и произнесла: — Поздравляю тебя с днём рождения, Крэнки. Я слышала, что у тебя сегодня день рождения… это правда? — Да, настоящий день рождения. Столько подарков! — Так, — сказала Эпплджек. — Дорогой Крэнки Дудл! — добавила Рарити. — В этот замечательный день я хочу подарить тебе безвозмездно… — Что-что? — встряла Пинки Пай. — Помолчи, дорогуша! — Извини, я только хотела узнать, без чего? — Ни без чего. Просто так, даром. — А, даром так даром. Понятно. — Подарить тебе безвозмездно скромный, но очень полезный подарок. Вот эту вот… шляпку! — добавила Рарити, жестом циркового фокусника извлекая из-за спины шляпку (или парик?). Затем она подняла её повыше, чтобы все могли её разглядеть. Крэнки Дудл подошёл поближе, внимательно осмотрел шляпку со всех сторон и сказал: — Эпплджек, а ну-ка, поди сюда! — Ты можешь носить её в жаркую погоду… — Кажется, это она… в смысле, он. Ну-ка, помоги мне примерить, пожалуйста, — сказал Крэнки Дудл. Затем он наклонил голову, на которую Эпплджек торжественно водрузила парик. — Что такое, в чём дело? Я её, в общем, от сердца практически оторвала! Что такое, я не понимаю? — Он? — заинтригованно спросила Эпплджек. — Он, — подтвердил Крэнки Дудл и помотал головой. Парик сидел на ней как влитой. — Мой парик? — В чём дело? — Мой настоящий, родной парик? — Ну разумеется! — УРА!!! Парик Крэнки Дудла нашёлся! Рарити нашла парик Крэнки Дудла! — завопила Пинки Пай, прыгая на месте от восторга. — Какой парик? А, это что такое? Это значит, я подарила… парик? Эпплджек засмеялась первой. Потом начала смеяться Пинки Пай, следом и Рарити отставила в сторону свой снобизм и засмеялась. Ну, а потом даже Крэнки начал улыбаться, а потом заливисто захохотал. — Как хорошо! — Как хорошо! — Какое совпадение! — К корзинке ранец подошёл! — А парик — ко дню рождения! — И я, и я, мы все того же мнения! Приятно, что и говорить, Подарки в день рождения, Но другу радость подарить Приятней без сомнения! И я, и я, мы все того же мнения! И я, и я, и я, и я, мы все того же мнения! КОНЕЦ (ЦЕНОК)