Detender

— Райли Блэр Адамс! — прокричала в мое бедное ухо начальница, заставляя мои перепонки в очередной раз сжиматься от страха. — Я вообще за что тебе деньги плачу?! У нас чертов показ через десять минут, а ты не можешь подстрочить эту долбаную блузку на размер меньше! — хоть я и работала уже полтора года начинающим дизайнером одежды в модной студии одной из самых знаменитых и состоявшихся модельеров Изабеллы Гамильтон (которая, к слову, отличалась довольно низким и громким голосом при своем небольшом росте), я в тысячный раз отдавала свои исколотые иголками руки на подшивку очередной блузки. В модельном бизнесе вечно происходят подобные инциденты, случающиеся из-за недосмотра тех, кто шьет одежду по эскизам дизайнеров, которые являются владельцами той самой коллекции, что должна быть представлена на показе. Уверена, что Изабелла уже уволила того, кто сшил эту блузку, которая оказалась на размер больше, чем модель, которая должна была надеть ее на себя. Почему я была в этом так уверена? Все просто — кто не поймет это после того, как увидит, как эта черная вдова сначала испепеляет бедную портниху взглядом, затем с остервенением в лицо тычет ей этой несчастной блузкой, благим матом объясняя, что это не то, что было на эскизе. Ну и впоследствии всем знакомая фраза: «Ты уволена!». Ручьи слез, реки соплей, потекшая тушь, превращающая уже бывшую портниху в панду, и взгляд мигеры-босса, падающий на меня. Вот и все: только я, кусок атласной ткани цвета морской волны и швейная машинка «Юки» японского производства, на которую я, в свое время, накопила денег. — Простите, босс, тут нужна очень тонкая работа, которая требует чуть больше времени. Я почти закончила, — не смотря на разъяренную начальницу, я продолжала выстрачивать ровные стежки на самом медленном авто-режиме, чтобы не дай бог не сдвинуть саму ткань хоть на миллиметр. От усердия и сосредоточенности мой язык нервно облизывал уголки губ, а правая рука, придерживающая ткань, периодически поднималась ко лбу, чтобы утереть с него капли выступившего от усердия пота. Хоть я и обожала шить одежду, которую создавала по собственным эскизам, не боясь лишний раз прострочить неправильно, ссылаясь на то, что не только первый блин всегда комом, особенно в такой работе, но когда дело доходило вот до таких вот чрезвычайных ситуаций, все мое тело пробивала мелкая дрожь. Иногда хотелось просто подставить свой собственный палец под поднимающуюся и опускающуюся иголку машины, лишь бы вообще не касаться той вещи, которая не имела ко мне никакого прямого отношения. Все-таки, свои ошибки простить можно, а вот исправлять чужие — дело нелегкое. Все же, у каждого портного есть свой подход к созданию одежды, который нужно обязательно учитывать, когда пытаешься что-то в нем исправить. — Поторопись, Адамс! У тебя осталось две минуты, одну из которых ты потратишь на доработку гребаной блузки, а вторую на то, чтобы напялить ее на модель! — Изабелла хлопнула рукой по машинке, от чего я вздрогнула, быстро взглянув на нее снизу-вверх. — Да, мэм… — пролепетала я, возвращаясь к своему занятию. К счастью, мегеру кто-то позвал, поэтому она больше не смогла срывать на мне свой праведный гнев и удалилась. Итак, за минуту мне нужно дострочить до края, затем аккуратно обрезать все торчащие нитки, чудесным образом завязать узел, чтобы не дай бог не разошлась так долго вышиваемая строчка, быстро отгладить блузку паром, чтобы на ней не было ни единой складочки, а также проверить наличие всех пуговиц, чтобы грудь модели, на которую не предполагалось надевать бюстгальтер, не вывалилась наружу, позоря ее перед камерами и большим скопищем строгих модных критиков и других видных людей. Их я боялась, как огня, ибо они могли заметить абсолютно все. Даже находясь не в самых первых рядах, чтобы быть менее заметными, они могли увидеть абсолютно любую упущенную деталь, будь то неаккуратно пришитая пуговица, неправильно подвернутый рукав, который очень сильно сминает нежную ткань, или же не совсем подходящий размер для самой модели, превращающий ее из утонченной леди в обычную вешалку. И то не факт, что на действительно настоящей вешалке эта вещь смотрелась бы хуже… Все эти пережеванные моим мозгом факты просто прибавили мне скорости реактивного ранца, и за сорок секунд, которые я мысленно отсчитала в своей голове, я успела дошить эту несчастную блузку, проделав и остальные процедуры. Быстро вскочив со своего места, я тут же побежала в примерочные комнаты за кулисами огромного шатра, из-за которого должны будут выходить на подиум модели во время показа. Быстро пробежав глазами по полуголым девушкам, наспех одевающимся в первые слои коллекции, я нашла ту, для кого я старалась в поте лица. К счастью, по ее взгляду можно было понять, что она все это время ждала мою персону, поэтому наши глаза встретили друг друга, она изобразила глубокий выдох облегчения и мигом побежала в мою сторону. — Спасибо, Райли, — поблагодарила меня девушка, попутно запихивая руки в рукава блузки. — Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна! Эта чертова портниха уже который раз все портит… В прошлый раз она сшила макси юбку из плиссированной ткани, хотя на эскизе было нарисовано платье из кашемира. — Господи! Но это же совсем разная материя! — я выпучила глаза от шока, в который меня повергла эта ужасная информация. — Она, кажется, совсем двинулась… — девушка незаметно покрутила пальцем у виска. — Хотя пару лет назад была лучшей портнихой на попечении Изабеллы. Не знаю, что с ней стало, но это фиаско вспоминали потом еще очень долго… — А как разрешили эту проблему? — не могла не поинтересоваться я, наблюдая за тем, как модель продолжала поспешно одеваться, перекидывая свои длинные каштановые волосы туда-сюда по мере того, как на ее тело накладывался очередной слой комплекта одежды. — Ну ты же знаешь Изабеллу, — в восхищении улыбнулась девушка, — она хоть и шизанутая, но чертов гений — вырезала злосчастный кусок кашемира для этого бывшего платья-нынешней юбки и налепила его поверх плиссировки, заколола булавками и прям на модели подрезала лишние выступающие куски ткани. Ты не поверишь, но это вышло настолько идеально, что никто бы даже не сказал, что тут два слоя совершенно несочетаемой друг с другом материи. А тем более никто бы не заметил, что это совершенно непрофессиональная пошивка. Мы потом всей командой за кулисами молились, когда модель в этом диве дивном на подиум вышла. Боялись смотреть, когда при каждом ее движении юбка колыхалась из стороны в сторону, держась на одних булавках. Все причитали, мол: «ну все — еще один шаг и она точно свалится!». — Дай угадаю… — перебила я, — юбка осталась на месте, а после показа ее признали самой оригинальной вещью? — Да! А откуда ты узнала? — удивленно спросила модель. — Догадалась… — честно призналась я. Зная Изабеллу, она никогда не промахивалась даже в таких ситуациях, находясь впоследствии в полном выигрыше, поэтому ожидать какого-то другого конца у этой истории даже не было смысла. — Ладно, я побежала… — улыбнулась девушка. Она поблагодарила меня еще раз, а затем выстроилась в «модельную» очередь, ожидая своего выхода. В следующий час из-за занавеса навесного шатра я наблюдала блестящий показ не менее блестящей коллекции, автором которой являлась наша несравненная мигера Изабелла Гамильтон. Во время показа моя мечтающая натура всегда рвется наружу: каждый раз я представляю, как на подиуме, раскрашенные совсем не по нейтральным меркам модели, выхаживают своей отточенной годами походкой в моей собственной коллекции, а в самом конце я под бурные аплодисменты выхожу на публику, махая и кланяясь, ловя восхищенные взгляды и красные розы, которые кидают мне на сцену… — Эй, хватит мечтать! — легонько хлопнув по ягодицам оторвала меня от чудесного занятия босс. — Ты молодец. Хоть я тебя и погоняла сегодня, но справилась ты как всегда на отлично, — теперь она похлопала меня по плечу и улыбнулась, выставив напоказ свои идеально белые и идеально ровные зубы. Интересно, сколько раз в неделю она ходит к своему стоматологу и сколько отдает денег, чтобы иметь такой безупречный голливудский результат? Мне кажется, тут даже моей месячной зарплаты не хватит… — Спасибо, босс, — выдохнула я, оклемавшись от испуга после ее внезапного появления за моей спиной. — С сегодняшнего дня будешь моей личной портнихой, — объявила Изабелла, заправляя мне за ухо мою выбившуюся из небрежного хвоста, сделанного наспех, пшеничную прядь волос. — Босс, вы серьезно? — от удивления и выступивших эмоций я схватила ее за руки, нервно тряся их в своих, сжимая запястья. — Ну конечно, деточка моя. Я слов на ветер не бросаю, — не вырывая своих рук, она как-то по-матерински улыбнулась, будто действительно по достоинству оценила мои бесконечные старания. — Если продержишься еще полгода под моим крылом, я разрешу тебе выпустить свою собственную линию одежды и устрою твой личный показ, пока что на не очень большой арене, но это уже будет огромным шагом в твоей карьере. Тем более, — она подняла большой палец вверх, — если нам удастся пригласить парочку критиков, — она наклонилась к моему уху, будто хотела выдать какую-то тайну. — Если ты думаешь, что я не видела твои эскизы, которые ты прячешь в своем столе, прикрывая кучей разнообразных ошметков материи, которые идут на утиль, но чудесным образом исчезают, когда ты появляешься в студии, то ты глубоко заблуждаешься. Я конечно буду глубоко разочарована, если после моих слов ты зазвездишься, но… — она оторвалась от моего уха, взглянув в мои глаза, — … некоторые модели твоей одежды заставляют задуматься над тем, что тебя уже давно надо было повысить… Я не могла поверить своим ушам. Мегера, деспотичная женщина, не дающая мне покоя на протяжении долгого времени, достающая меня по каждому внятному и невнятному поводу, говорит мне такие чудесные-расчудесные вещи, от которых волосы на всех частях тела (исключая те места, где их чисто эстетически быть не должно) встают дыбом в ровный ряд. Все, что я могла сделать в тот момент — округлить свои голубые глаза, а затем накинуться на начальницу в крепком объятии, тихо повизгивая ей в плечо, которое приятно пахло ее любимыми Шанель №5, стоящими не одну тысячу американских долларов. Если, конечно, они были настоящими и не были куплены на распродаже в интернет-магазине. Хотя, о чем это я? Мы же говорим об Изабелле Гамильтон. Скажи я это вслух — не видать мне повышения. — Спасибо, спасибо, спасибо! — подпрыгивала я, растягивая лицо в непривычно широкой улыбке. — Я буду стараться изо всех сил, вы не пожалеете! — Я надеюсь, деточка. Ты же знаешь, что я не делаю ошибок, но если ты будешь первой — пожалеешь, — она слегка приобняла меня в ответ, не кичась такого яростного скиншипа, которым я умудрилась одарить ее во время своих бурных эмоций. И о чем я только думала? Наверняка это уже кто-нибудь заметил и потихоньку начал завидовать из-за того, что на протяжении стольких лет работы они добились лишь одного слова от несравненной начальницы, а какая-то молодая портниха уже вовсю жмется с сим божеством. Мимолетно испугавшись последствий моей секундной глупости, я быстро оторвалась от Изабеллы, опустив глаза вниз. Даже несмотря на то, что она ответила на мое объятие (что априори казалось странным), я все равно боялась после этого смотреть ей в глаза. А в следующий момент я уже смотрела в ее аккуратно уложенный затылок, удаляющийся в отдельную комнату отдыха. Я еще раз прыгнула на месте, хлопнув в ладоши и в сложенном состоянии приложила их к своему лбу, прикрыв глаза. Мысли о повышении сразу повысили мою самооценку, которой мне так не хватало все это время. Мысли о том, что ты бездарный дизайнер, мечтающий о выпуске собственной коллекции, приводили в непередаваемый ужас, но только эта работа держала меня в узде, не давая полностью сникнуть под покровом негативных мыслей. Теперь, когда я узнала о том, что вполне имею перспективу осуществить мечту, уверенность возросла если не к небесам, то хотя бы к той золотой середине между небом и землей. Собираясь домой, я позвонила своей лучшей подруге Чарли, надеясь на то, что она, будучи очень занятой на своей работе детектива, поднимет трубку, и я смогу поделиться с ней этой наишикарнейней новостью. К счастью, она ответила. — Привет, подруга, — как всегда спокойным голосом отозвалась она. — Ты не поверишь, что со мной сегодня произошло! — как всегда не очень спокойным, я бы даже сказала весьма взбудораженным голосом начала разговор я. — Знаешь, каждый наш телефонный разговор начинается именно с этой твоей фразы, поэтому утверждать, что я не поверю было бы очень даже спорным вопросом… — только я могла услышать легкую усмешку в ее голосе. — Просто у меня настолько живая работа, что на ней вечно что-нибудь случается… — Кому ты рассказываешь… — с ее каждодневным расследованием тяжких и не очень преступлений, выездом на места происшествий и погоней за преступниками, я действительно была не особо вправе говорить про то, что живая работа именно у меня, но это вылетело как-то само собой. — Ладно, моя работа чуть-чуть поспокойней, чем твоя, но все же событиями не обделена. Меня повысили! — Серьезно? Поздравляю! — слышать восторг и проявление эмоций от вечно хмурой лучшей подруги — услада для моих ушей, поэтому я не скрыла улыбку, пробивающуюся наружу. — И кто ты у нас теперь: старшая по нижнему белью, менеджер по вешанию платьев по всей цветовой гамме или же начальник отдела джинсовых шорт? — Ха-ха! Очень смешно! — состроила гримасу я. — Нет, я теперь личная портниха моего босса. — Изабелла, наконец, заметила твой талант? — я знала, что Чарли недолюбливала мегеру за ее не самое лучшее обращение со мной, поэтому я старалась как можно меньше рассказывать именно про нее, но эта новость делала начальницу главной фигурой, поэтому не упомянуть ее не было возможности. — Не просто заметила. Она его оценила, похвалила, в своем стиле, конечно, и в качестве бонуса подарила повышение и вероятную возможность в будущем выпустить свою линию одежды! Ты представляешь, как это здорово?! Я столько об этом грезила, что просто не могу удержаться на месте! Хочется прыгать, летать, валяться на земле и творить всякие безумные вещи! — C удовольствием бы сейчас разделила твою радость за бокальчиком вина, но мне сегодня надо остаться на работе — дядя завалил чертовой рутиной, разгребать придется до самого утра, если не до середины следующего дня… — опечалено вздохнула она. — Да и к тому же, нужно морально подготовиться к предстоящей встрече. — С кем это? — Если бы я знала… Мой любимый босс собирается поставить меня в качестве напарницы к какому-то начинающему детективчику из Кореи. Сказал, если мы сработаемся, то этот узкоглазый поможет мне расследовать дело моих родителей, в чем я очень сомневаюсь, ибо — что за чертов бред?! Это ведь мое дело, и ничье больше… — Не будь так жестока и скептична, может твой дядя прав насчет этого. Если этот новичок не из робкого десятка, да и к тому же с золотым умом, значит он то, что тебе будет нужно. Лично я поддерживаю идею твоего дяди — тебе нужен напарник, чтобы ты не справлялась в одиночку. — Может, это ты предложила ему эту идею? — С напарником? Да боже упаси! Чтобы ты выжила меня из нашего дома? — я усмехнулась, смахивая из головы это неразумное предположение подруги. — Ну кто знает. Ты любишь обо мне позаботиться, — без сарказма ответила Чарли. — Я не лезу со своей заботой туда, где все до отказа начинено кровью и ужасными расправами над бедными гражданами нашего маленького города! — твердо ответила я. Мне действительно ужасно не нравилось слушать о похождениях лучшей подруги, которая могла без единой эмоции рассказывать о том, как она видела распотрошенные тела жертв, подвешенных на стальные крючки под потолком. Иногда мне казалось, что даже смотреть фильмы ужасов не так страшно, как слушать подобные истории. И в сотый раз я удивлялась ее стальной психике. Будь я на ее месте, меня бы уже вывозили вперед ногами быстрее самой жертвы. — Ладно, я просто пошутила. Я прекрасно знаю, что дядя мог устроить что-то подобное, поэтому вот и настраиваюсь. Ладно, мне нужно заниматься делами. Я бы поболтала с тобой еще немного, но меньше слов, больше дела! Еще раз поздравляю! Если соберешься отмечать, замолви и за меня стаканчик\бокальчик\рюмочку, смотря что ты там собираешься в себя влить, — усмехнулась она. — Увидимся, — и она отключилась, чтобы этот разговор не продолжился еще хоть на минуту ее драгоценного времени. Убрав телефон в сумку, я шла по ночному Детройту, наслаждаясь приятным теплым ветром, обдувавшим мое лицо. Идея отметить повышение была как никогда кстати, поэтому, наплевав на одиночество, я решила зайти в ночной клуб, который увидела по пути. Отрываться там всю ночь я, конечно же, не собиралась, ибо завтра нужно возвращаться на работу, уже в качестве личного портного Изабеллы, но немного посидеть в баре, потянув парочку коктейльчиков — было сейчас даже более, чем полезным занятием. Внутри, как и ожидалось уже было довольно шумно от постепенно набирающей громкость музыки, воспроизводимой профессиональными диджеями за их диджейской установкой, народ постепенно собирался на танцполе, а в вип-ложах заполнялись места. Завидев барную стойку, я тут же направилась в ее сторону. Наличие пустых мест меня приятно удивило, и я уселась на первый попавшийся высокий круглый стул без спинки. Сначала я не завидела никого из персонала, поэтому решила подождать некоторое время, пока кто-нибудь не появится. Просидев за стойкой неопределенное количество времени, я решила все же дать о себе знать, поэтому постучала ладонью по деревянной поверхности. И какого было мое удивление, когда после характерного стука, из-под стола вылез молодой человек в форме бармена, который очень виновато начал смотреть на меня. — Черт! Простите, мисс! Вы уже долго тут сидите? — спросил он. В силу своего приподнятого настроения, я решила его немного попугать. — Вообще-то, уже целый час! — приподняв подбородок, словно видная леди, возмутилась я. — Как вы вообще здесь работаете? Да за такое халатное отношение к клиентам вас вообще надо уволить! — Простите, пожалуйста! Я очень виноват! Мне пришлось сортировать стаканы, но они очень громко бились друг об друга, что я и не услышал, как кто-то сел за барную стойку… — пока бедняга пытался оправдаться, я внимательно рассмотрела его лицо — чуть смуглое, без единого прыщика, аккуратно уложенные волосы, темно-русого цвета, узко посаженные карие глаза, что наверняка говорило о его азиатских корнях, припухлые губы и идеально ровные белые зубы, которые я заметила, когда он стискивал их вместе в особо неприятные для него самого моменты, когда он оправдывался передо мной. Этот паренёк настолько увлекся своим монологом, который должен был помочь ему убедить меня сойти на милость, что мне самой стало его очень жалко, поэтому я прервала его на, кажется, уже двадцатом слове: «извините»: — Ладно-ладно, расслабься! — я подняла руки вверх, начиная смеяться. — Я просто пошутила, — я словила его недоуменный взгляд, который одновременно выражал и небольшое раздражение и очень даже большое облегчение. — Я даже не собиралась жаловаться на тебя, — парень явно был если не младше, так точно одного возраста со мной, поэтому «выкать» просто не имело смысла. — Вы серьезно? — а вот по правилам обращения к клиентам, бармен должен обращаться к ним только на «вы». По крайней мере до тех пор, пока клиент сам не разорвет это правило пополам, как ненужный листок. — Да, я серьезно, ты можешь опустить свои напряженные до ужаса плечи и перестать «выкать», — снова улыбнулась я. Теперь и он улыбнулся в ответ, по-актерски вытирая совершенно сухой лоб тыльной стороной руки. — И что вам…тебе налить — королева розыгрышей, — этот парень явно уже очень хорошо расслабился, тут же принимая мой «тыкальный» подарок, вдобавок одаривая меня ноткой ответного сарказма. — Чего-нибудь по-женски крышесносного, — ответила я, весело махнув рукой, от чего парень по инерции отклонился, боясь, что я еще ненароком его задену. — Недавно я устраивал с другом «текильный заезд» — крышу снесло дай боже, но раз уж ты сказала «по-женски», то могу предложить тебе текилу-бум. — И что это? — поинтересовалась я, подложив руку под подбородок. — Та же самая текила, только разбавленная спрайтом, для смягчения вкуса. — Звучит маняще… — прищурила я глаза. — На самом деле есть особый ритуал распития этого напитка… — И какой же? — Вряд ли тебе понравится, — поджал губы симпатичный бармен. — Но ты все же расскажи. Может я запомню, на будущее. — Ну, ритуал заключается в том, что ты не просто поглощаешь этот напиток рюмка за рюмкой, а вдобавок к этому получаешь и другие ощущения — физические… — Когда слышу о физических ощущениях, в голове сразу всплывает что-то весьма неприличное… — честно призналась я, но потом тут же прикусила язык. Черт, еще подумает, что я какая-то шлюха… Бармен не скрыл своего удивления: — Да у вас извращенная фантазия, прекрасная леди, — да он обольститель. Не знакомы и пять минут, уже начинает одаривать комплиментами. — Но на самом деле фишка заключается в том, что для этого ранее упомянутого ритуала клиенту выносят строительную каску и гонг. — Ты серьезно что ли? — я прыснула со смеху, прикрывая рот рукой. — И для чего весь этот маскарад? — Для пущего эффекта… — ехидно улыбнулся парень. — На человека надевается каска, он выпивает залпом стопки три, затем каким-нибудь твердым предметом подвергается удару по голове и для довершения этой всей экзекуции кто-то пару-тройку раз долбит в гонг. — Боже…Это больше похоже на казнь, чем на развлечение, — ошеломленно вздохнула я. — Для кого казнь, а для кого веселуха. Каждый развлекается как может, — констатировал бармен, облокотившись локтем на барную стойку. — Ну так что, попробуешь? — он заискивающе дернул бровью, ожидая моего больше положительного, чем отрицательного ответа. — Знаешь, давай ты сделаешь мне этот коктейль, но обойдемся без посторонних средств пытки. Мой организм достаточно поддаваем алкоголю, поэтому я думаю, что даже без каски и железной тарелки мне будет просто замечательно. — Ну как скажешь… — он не закончил предложение, остановив его на такой интонации, когда обычно спрашивают незнакомого собеседника о его имени. — Райли… — представилась я. — ….Райли, — теперь закончил своего предложение…этот парень. — Я Тэхен. — Тэхен? Такое…необычное имя. — Для американцев да, а вот для южнокорейцев совсем наоборот. — Так ты не коренной житель Америки? Вот оно что… — кивнула я. — Могу сказать, что английским ты владеешь почти в совершенстве. Хотя, акцент все еще проскальзывает… — покачала я указательным пальцем. — Ну и черт с ним. Он помогает мне завлекать женщин, — проделывая обычные барменские процедуры, он посматривал на меня, включив кнопку «обольщение». Я промолчала, улыбнувшись про себя. Было интересно наблюдать за процессом приготовления напитка, который обещал мне веселую ночь: Тэхен сначала достал несколько идентичных рюмок, выставив их в самый, что ни на есть, ровный ряд, затем в его правой руке оказалась бутылка дорогой текилы, довольно тяжелая на вид, но это ничуть не смутило парня, который одним ловким движением через тоненькое горлышко разлил жидкость разом по всем стеклянным тарам, оставляя немного места сверху, затем выудил из холодильника бутылку спрайта и, откупорив ее с характерным шипящим звуком, долил газировку подобным же образом во все рюмки. Я наклонилась, для того, чтобы измерить, все ли было разлито поровну. Приглядевшись я удивилась тому, насколько четко одинаковое количество жидкости было в каждой рюмке. От наличия спрайта, прозрачная текила приобрела мутный вид, пузырьки газов рандомно разбегались по всей рюмке, а некоторые вырывались наружу, создавая на поверхности бурлящий газированный мини-вулкан. — Вау… — не могла не вымолвить я. — Впечатляет, не правда ли? — горделиво спросил парень. — А ты умеешь удивлять женщин. — Женщин это обычно не удивляет, это просто ты очень впечатлительная. Либо редко посещаешь подобные заведения. — Скорее второе, — подняла в воздух указательный я. — Со своей работой я настолько устаю, что даже нет сил куда-нибудь забежать и расслабиться. — Но сегодня же у тебя получилось? — Это просто потому что сегодня у меня есть повод, а так… — я надула нижнюю губу, представляя, как было бы хорошо заходить с Чарли после работы в бар, выпивать по коктейльчику, наслаждаясь заслуженными часами отдыха в оставшемся дне. — Значит тем более, нужно как следует отметить этот повод, если в последующее неопределенное количество времени такие вылазки не предвидятся, — подначивал меня красавчик-бармен. Кажется, я уже во второй раз назвала его про себя привлекательным. Я бы и в жизни не подумала, что азиаты бывают настолько красивы. Это действительно приятно удивило, учитывая, что теперь я могу пополнить свою коллекцию в копилке национальностей. Не то, чтобы я…девушка легкого поведения и меняю парней, как перчатки, но мне всегда хотелось узнать, каковы в общении и отношениях приезжие парни с далеких стран. Разнообразие ведь еще никто не отменял. — А что за повод? Или это секрет, не поддающийся распространению? — Вовсе нет, — помотала я головой, — повышение на работе. Начинающего дизайнера повысили до высококлассного портного. — Значит, работаешь руками? — неоднозначно задал вопрос он. Я словила странное подобие улыбки у него на лице, словно он вовсе не имел в виду то, о чем моя пошлая натура сразу же подумала. — Ну, в смысле, шьешь, строчишь, гладишь… — если пояснил, значит пошлая здесь не только я. — Ага, именно это и делаю, — своей ответной улыбкой я дала понять, что наши внутренние мысли одинаковы так же, как и словесные выражения. Как говорится, говоришь одно, думаешь другое. — Я, как видишь, тоже работаю руками, — он показушно подкинул один из стаканов, ловко поймав его ровно посередине. — Наши виды деятельности хоть и разные, но очень даже похожи, — Тэхен опустил взгляд на три стопки, которые все еще искрились маленькими пузырьками газировки внутри. — Пить не собираешься? Если газы выветрятся, будет уже не так вкусно. — Да я уже выпила… — ответила я, прекрасно осознавая то, что даже и пальцем не притронулась ни к одной из рюмок. — Кажется, мне осталось понять только всю тонкость твоего юмора, — прищурил глаза бармен, — потому что я сейчас не совсем понял… — Прочитай, пожалуйста, что написано на вооон той бутылке, что стоит сзади тебя, — указала я пальцем на какую-то стеклянную тару, содержащую в себе коричневатую жидкость, похожую на виски или коньяк. Тэхен машинально повернулся в сторону, словно понял на какую именно бутылку я ему указала, и задержался именно на то необходимое мне время, чтобы я мигом залпом осушила все рюмки, когда-то наполненные странным, ранее неведомым мне коктейлем под названием текила-бум. — На какой именно бутыл…? — парень снова повернулся в мою сторону, но остановился на полуслове, завидев опустошенные рюмки. — Каску и гонг? — Знаешь… По-моему, и без них очень даже…бум… — я вдруг немного покачнулась в сторону, почувствовав нарастающий эффект первичного опьянения. Пить сразу три рюмки подряд было довольно рискованно. — Я тут подумала… Моя лучшая подруга, в силу своей занятости, не смогла сегодня прийти со мной в бар… — Тааак… — заинтересованно протянул Тэхен, облокачиваясь на стол. — Пить одной мне как-то скучно, да и есть ли смысл быть нетрезвой в одиночестве?… Короче, выпить со мной не хочешь? — Я уж думал ты никогда не спросишь… — победно воскликнул парень. — Вот ты чертяга! Небось только и ждал момента, когда клиент даст разрешение выпить вместе с ним! — прищурила я глаза, одаривая парня недовольным взглядом. — А ты думаешь, что человеку, который работает за барной стойкой, но не может выпить, хочется сидеть, мирно сложа ручки, и ждать, пока пьяный в хлам клиент соизволит уйти? Наш клуб отличается от всех остальных тем, что тут действительно разрешается пить с клиентом, но только после того, когда он сам предложит. — А если даже не сам, как ваши работодатели потом определят, что это не он предложил? — Честно говоря, сам задавался этим вопросом, но, судя по всему, у них там какая-то своя система. Может быть в данный момент за мной сейчас кто-нибудь наблюдает… — парень загадочно посмотрел по сторонам, и я по инерции сделала то же самое. — Странная система. — Так что, я охотно принимаю твое предложение, белокурая красотка Райли. — Думаешь, чем больше комплиментов, тем больше рюмок ухватишь? — Говоришь так, будто я заядлый алкоголик со стажем. Нет, просто иногда я чертовски устаю, поэтому тоже порой хочется расслабиться. А такая возможность мне предоставляется, по счастливому случаю, на собственной работе. — Ладно-ладно, наливай уже, а то выглядишь как обделенный кот, которому не досталось молока… — махнула я рукой. — Подождем еще десять минут, — он поднял свою правую руку, на которых красовались симпатичные часы на черном широком кожаном ремешке. — Зачем? — Правило распития алкоголя с клиентом вступает в силу ровно в 11 вечера. — Ах это еще и правило? — Ну я его так называю… Для пущего эффекта, — подмигнул Тэхен. Что-то у него все — «для пущего эффекта»... — Знаешь, бармены ведь чертовски крутые собеседники! — Не сомневаюсь… Ну сколько там еще? — привстав со стула, я нагнулась к его часам, чтобы узнать оставшиеся минуты. — Терпение, красотка. Чем чаще смотришь на время, тем медленнее оно идет… Цыкнув, я вновь опустила свою пятую точку на уже казавшийся очень неудобным высокий стул. За эти десять минут, которые длились, словно прошла целая вечность, я успела осмотреть клуб, размять ноги, походив от одного конца барной стойки к другому, распустить свои волосы, которые до этого были завязаны в небрежный пучок, и еще о чем-то поболтать с Тэхеном, пока он приводил в порядок свое рабочее место, хотя делал это, наверное, каждые пять минут. — Пора! — воскликнул парень, от чего я подпрыгнула на месте, перестав тарабанить пальцами по столу. Не успела я сказать и слова, как азиат ловко расставил шесть рюмок на столе, проделав все по той же самой схеме, как и было тогда, когда я пила одна. Чокнувшись лишь первыми, мы уже вместе выпили бомбезный текило-спрайтовый коктейль (бармену разрешалось пить лишь то, что заказывал сам клиент, и плевать на предпочтения), а затем повторили эту процедуру еще пару-тройку раз. Час ночи. Мы беседуем с Тэхеном о тяжелой жизни молодежи, прислонившись лбами друг к другу. Два часа ночи. Я каким-то образом оказалась с другой стороны барной стойки, завидев все то, что видят перед собой бармены каждый божий день: кучу разных стаканов различной длины, ширины и высоты; жестяные шейки, предназначенные для «взболтать, но не смешивать»; закуски, трубочки, палочки, зонтики и прочую хрень, которую добавляют чисто для визуального эффекта. Мы с Тэхеном обнимаемся, еле стоя на ногах. В какой-то момент мы очень сильно наклоняемся к стене, где стоят все бутылки с алкоголем и чуть не роняем дорогущий виски 1967 года. Но даже в таком состоянии, ловкие руки бармена спасают нас от беды, которая стоила бы нам в половину нашей общей зарплаты. Три часа ночи. Я каким-то образом сама запихиваю деньги за распитый алкоголь в кассу (то, что выпивает бармен вместе с клиентом считается за счет заведения, что оказывается весьма выгодным, учитывая, что я не такая уж и богатая). Смена Тэхена уже заканчивается. Я предлагаю ему уйти, на что он охотно соглашается, помахав ржущим над нами коллегам, которые остаются работать уже в неполном составе. Половина четвертого утра. Мы идем по ночному Детройту, покачиваясь из стороны в сторону. Каждый подстраховывает друг друга, на случай непредвиденного падения. Тэхен останавливает меня посередине улицы, беря в руки мое лицо. В мгновение он смотрит на меня, опуская карий взгляд на мои губы. Целует. Чувствую его язык. Глубоко проникает. Приятно. Отвечаю взаимностью. Плевать, что знакомы всего несколько часов. Алкоголь не дает задумываться о таких вещах. Стоим так несколько минут, наслаждаясь первичными минутами более тесного знакомства. Отрываемся, одновременно облизывая подстёршиеся губы. Смеемся. Продолжаем путь до моего дома. Даже будучи очень пьяной, все еще помню, что Чарли сегодня не вернется домой, поэтому квартира полностью в моем распоряжении. Точней уже в нашем… Пять утра. Мы, наконец, добрались до конечного пункта назначения. Все еще покачиваемся, но ночная прохлада немного приводит в чувство, поэтому чувствуется лишь легкое опьянение, что является самым наиприятнейшим состоянием. Вроде бы очень хорошо, но все понимаешь и четко соображаешь. Не разговаривая ни минуты, быстро снимаем верхнюю одежду, кидая её куда-то в неизвестном направлении, проходим в мою комнату и снова начинаем целоваться. Тэхен вдруг закрывает дверь, словно думает, что в доме есть кто-то еще. Мне смешно, но я не называю причину своей улыбки, ведь кажется, что на это уйдет слишком много времени. При воспоминании его имени вдруг снова осознаю, что совсем мало с ним знакома. Но этот парень показался мне таким открытым и хорошим человеком, отличным собеседником и просто первым лицом противоположного пола, который не пытался открыто затащить меня в постель, что делали большинство моих парней. Я просто не могла не признаться самой себе, что он задел меня. Задел сильно. Поэтому в первый раз мне было настолько хорошо раскрепоститься перед кем-то, совершенно не переживая из-за того, что в скором времени произойдет между нами. Он аккуратно раздевает меня, попутно целуя в шею. Трогает волосы, заводя их за ухо. Прикасается к губам. Не целует. Только прикасается. Улыбается, словно совершил мелкое злодеяние. Я стягиваю с него белую рубашку — привычную форму бармена, которая теперь мне кажется действительно очень возбуждающей. Открывается вид на неплохое подкаченное тело. У него нет кубиков пресса, но это не означает, что тело не находится в хорошем состоянии. Наоборот, оно смотрится даже куда лучше без этой решетки для барбекю. Провожу руками по его упругой смуглой коже. Добираюсь до черного классического ремня на не менее классических черных брюках. Делаю пару движений, раскрывая пряжку, вытаскивая металлический язычок из проколотой в коже дырки. Парень наблюдает за моими действиями, нежно поглаживая мою оголенную спину. Водит по ней рукой, подбираясь к застежке бюстгальтера. Ловким нажимом расстегивает верхнюю часть нижнего белья. Подключает вторую руку и аккуратно стягивает обе лямки вниз, обнажая грудь. Большими пальцами руки подбирается к соскам и слегка притрагивается. Я прикрываю глаза, облизываю губы. Чувствую, как тело начинает покрываться мурашками. Парень поднимает мое лицо за подбородок, снова вовлекая меня в томный поцелуй. Аккуратно толкает в сторону кровати, и я отзывчиво пячусь назад. Укладывает, нависая сверху. Берет под спину одной рукой, чтобы продвинуть меня на середину. Делает это без особых усилий, словно я вешу всего ничего. Отрываясь от губ, продолжает дорожку поцелуев все ниже. Медленно, нерасторопно. Чем ближе подбирается к низу живота, тем больше я начинаю выгибаться. Постепенно начинаю чувствовать приятные стягивающие позывы, словно в первый раз удивляясь физическим возможностям человеческого тела. Аккуратно, но быстро расстегивает мои джинсы, стягивая вниз вместе со спрятанным под ними предметом нижнего белья. Загибает мои ноги в коленях, располагаясь между ними. Сначала снова поднимается выше, начиная целовать от пупка до самой крайней точки низа живота. Я закрываю глаза, ожидая долгожданных приятных ощущений. Они наступают через секунду после моих мыслей. Ощущаю его горячий язык, едва касающийся моей возбужденной плоти. Сначала он просто дразнит, словно дает настроиться, но через минуту уже начинает весьма профессионально доставлять мне оральное наслаждение. По мере интенсивности его действий, я выгибаюсь все больше, стоны наслаждения становятся все громче, а пик все ближе. Еще одно движение и приятная дрожь охватывает все тело, заставляя меня как можно крепче ухватиться руками за простыни. Теперь хочется доставить наслаждение и партнеру. Придя в себя, я приподнимаюсь для очередного поцелуя. Тяну Тэхена за шею, снова оказываясь в горизонтальном положении. Не отрываясь, опускаю руку к его уже расстёгнутым ранее мной же штанам и своевольно пробираюсь рукой внутрь. Уже твердо. И очень тесно. Стягиваю брюки вниз и снова беру член в руку. Приставляю между своих ног, и только полный идиот не поймет, что нужно делать дальше. Но Тэхен ведь и не идиот, поэтому он аккуратно толкается вперед, заставляя меня чувствовать безумно приятную заполненность внутри. Набирает темп. Двигается резко, на полную. Не знает, что такое тормоз — только газ. Обхватывает мои бедра, сжимает руками, но не очень сильно. Понимает, что может причинить боль. Мысленно благодарю его за это. Но по мере того, как подступает долгожданная разрядка, руки все же начинают сжиматься сильнее. Меня это не беспокоит. Несколько толчков и вот он уже обессиленно плюхается рядом со мной на постельное белье, цвета василька. — Знаешь, я очень рад, что твоя очень занятая подруга не смогла сегодня прийти с тобой в этот клуб, — улыбаясь выдыхает он. — Я тоже, — смеюсь ему в плечо. — Пусть она почаще задерживается на работе в своих детективных бумажках… — Детективных? Она следователь? — парень вдруг немного приподнимается на локтях, выказывая удивление. — Да, а что? — Мой лучший друг тоже детектив. — Правда? Вот так совпадение! — меня приятно удивляет сей факт, словно это какая-то судьба. — Надо будет их познакомить… — предлагает Тэхен. — Да, очень хорошая идея. Надо устроить встречу на днях.