***
«Черт побери! Это просто невозможно! Я никогда не найду то, что нужно», — Киллиан чувствует себя беспомощным, сидя перед компьютером в их с Эммой доме. Он почти жалеет, что отказался от помощи Генри и Дэвида. Единственное, на что он согласился, — это чтобы они показали ему еще раз, как пользоваться интернетом. А поскольку никто из них не был Свон, которую при малейшем удобном случае хотелось схватить в охапку и никогда не отпускать, покрывая все ее тело поцелуями, процесс обучения на этот раз прошел на ура. Оказывается, пользоваться этим чудом техники невероятно захватывающе. Если бы не срочная необходимость выбрать песню, Киллиан, наверное, увлекся бы интернетом не на шутку, но свадьба уже через несколько дней, а потому время поджимало. Включив очередную песню, он через несколько мгновений с досадой прерывает ее. Все не то! Ни одна песня не может в полной мере выразить все, что Киллиан хочет сказать Эмме. Ведь именно в этом суть первого танца? Рассказать, что ты чувствуешь по отношению к человеку, с которым отныне связан навсегда? Тогда у этого мира большие проблемы, потому что, по мнению Киллиана, здесь никто не умеет чувствовать так, как он. Нет, конечно, он успел прослушать множество достойных композиций, но в каждой из них чего-то не хватает. Тогда он задумался: а что должно быть в песне, чтобы она стала «той самой»? Он сам не может объяснить, что конкретно ищет, но точно знает, что хочет сказать Эмме. Что любит ее так, как никогда и никого в жизни. Его сердце полностью, навсегда принадлежит ей, и это никогда не изменится. Что хочет прожить с ней всю жизнь до конца своих дней, и даже после смерти не готов разлучиться. Он последует за ней через границы любого мира и времени. Так было всегда. Так всегда будет. Что хочет поддерживать, помогать ей, заботиться о ней всегда. Делать ей утром завтрак и приносить в постель. Видеть, как она улыбается, подшучивая над его странной формы и вкуса блинчиками. Смотреть с ней по вечерам фильмы, устраивать пикники, наведываться в гости к ее родителям и пить вино, ну или ром, по вечерам. Или по праздникам. Что хочет быть тем, кому она всегда доверится и откроется. Он хочет быть тем, для кого ее стены никогда не будут выстроены снова. Он хочет знать, что она всецело его. Потому что он полностью принадлежит ей. Что хочет вырастить Генри, помогая ему познавать этот мир и открывать в нем новые грани. Выходить всем вместе под парусом «Роджера» в солнечные дни. Учить его бороться со штормом в море и в жизни. Он хочет быть тем, кто вместе со Свон проводит его в колледж. Кто также вместе с ней поднимет бокал за окончание его учебы. Что хочет быть отцом ее детей. Хочет просыпаться и засыпать с ней каждый день. Слышать топот детских ножек по утрам, когда их малыши будут врываться к ним в спальню, и ведь дом будет наполняться смехом. Их общим смехом. Радостью и счастьем их большой семьи. Все эти чувства переполняют Киллиана и никак не укладываются в одну-единственную песню. И что теперь делать? Он упрямо качает головой: надо продолжать искать дальше. Кто ищет, тот всегда найдет. Он прослушивает всего лишь двухсотую композицию из, наверное, миллиона имеющихся в этом мире баллад о любви. Вариантов полно. Через некоторое время он сбивается со счета и сам не замечает, как перестает вслушиваться. Да, он не думал, что выбрать песню — это так трудно. Когда он решает, что на сегодня, пожалуй, хватит, и он сможет продолжить свои поиски завтра, ему попадается та самая песня. Та, которую он искал. Невероятно простая, но такая, что вторит биению его сердца, когда он думает об Эмме. Он слушает ее несколько раз и с каждым разом все больше убеждается в своей правоте. «Надеюсь, Свон понравится», — думает он, записывая название на бумажке и радостно улыбаясь.***
С залива веет легкий бриз, который подхватывает фату Эммы, весело играя с ней. Он касается ее выбившихся из прически локонов, шелестит подолом белоснежного платья, в котором она выглядит как настоящий ангел, и уносится прочь. День очень теплый. Солнце ласково освещает землю, и, кажется, его лучи становятся немного ярче, когда Киллиан и Эмма дают друг другу заранее подготовленные клятвы. Через несколько мгновений их объявляют мужем и женой, и он, не в силах совладать с эмоциями, подхватывает на руки теперь уже миссис Джонс, кружась с ней на месте. Он видит, как она весело смеется, а в ее глазах блестят слезы. Киллиан абсолютно точно знает, что это — слезы счастья. Такие же застыли сейчас и в уголках его глаз. Никогда, никогда он не чувствовал себя так. Почему, черт побери, они не сделали этого раньше? Он знает ответ. Испытания, которые выпадали на их долю, не давали им насладиться друг другом, начать жить полной жизнью, строить общее будущее. Но теперь все позади, и Киллиан, крепко прижимая к себе Эмму, не хочет опускать ее на землю. С этого момента он решает постоянно носить ее на руках. Кажется, это замечательная идея! Когда он сообщает об этом Эмме, она задорно смеется и шепчет ему на ухо, что согласна на любое безумство, лишь бы с ним. Лишь бы вместе. Наконец Дэвид и Мэри Маргарет все-таки убеждают Киллиана отпустить ее, потому что им предстоит фотографироваться, а потом еще принимать поздравления на приеме, устроенном в честь их свадьбы. Киллиан неохотно опускает Свон на землю, а она долго смотрит в его глаза, продолжая обнимать за шею. — Ты как, любимая? — спрашивает он, широко улыбаясь. — Я никогда не была так счастлива, — тихо говорит она, опуская глаза. — Почему мы не сделали этого раньше? — вторит она его недавним мыслям. Гости начинают окружать их, и им приходится фотографироваться со всеми желающими. Сообща они решают, что через это испытание пройти просто необходимо. Фотография — это память. А они хотят сохранить в памяти каждую деталь этого самого счастливого для них дня. Когда, кажется, не остается не одного охваченного съемочным процессом гостя, молодожены с облегчением направляются в шатер, установленный прямо на песке пляжа Сторибрука. Именно здесь начинается праздник. Множество слов звучит для них в этот день, и все невероятно искренние. Теплые. Душевные. Каждый хочет произнести речь, даже гномы собираются большой компанией и во главе с Лероем говорят о том, как рады присутствовать на свадьбе дочери их любимой принцессы Белоснежки, чью свадьбу праздновали много лет назад. В конце речи, которая определенно заставляет каждого гостя взяться за платок, Лерой клятвенно обещает воздержаться от неожиданных панических набегов в их дом. Все весело смеются, а Киллиан с Эммой тихонько обмениваются воспоминаниями. После обещания Ворчуна они уж точно могут не беспокоиться: спокойные моменты им обеспечены. Наступает время первого танца молодых, и Киллиан чувствует, как сердце начинает бешено колотиться в его груди. Он ловит панический взгляд Эммы и понимает: она, конечно же, забыла об этой традиции. Он ласково берет ее за руку, приглашая выйти с ним на середину зала, и ободряюще кивает. Когда они оказываются на танцполе, и множество глаз обращены на них, Киллиан привлекает Свон к себе и тихонько произносит: — Я люблю тебя, Эмма. Всегда любил. Всегда буду любить. Он видит, как она хочет ответить ему, но тут зал наполняется звуками музыки, и Киллиан, продолжая прижимать к себе Эмму, начинает плавно двигаться в такт мелодии. Он видит, как Эмма вслушивается в слова и в конце концов осознает, что песню выбрал именно он. Ее глаза наполняются слезами, которые она больше не сдерживает, потому что через мгновение по ее щекам текут слезы. Бешено колотится сердце. У Киллиана бешено колотится сердце, потому что он понимает, что в этой песне все то, что чувствует не только он. В этой песне все то, что чувствует и она. Он знает это. — Киллиан … — слышит он ее прерывающийся голос. — Я знаю, любовь моя, — говорит он, и Эмма улыбается ему своей ослепительной улыбкой, прижимаясь к нему сильнее. — Я люблю тебя, Киллиан Джонс. Всегда любила. Всегда буду, — произносит она и нежно целует его. В этом поцелуе вся эмоции, которые переполняют их. Вся радость и все счастье этого дня, и тех, которые у них были, и даже тех, которые они надеются прожить бок о бок. В этом поцелуе все слова, которыми их сердца обмениваются друг с другом. В этом поцелуе — их любовь. Истинная. Настоящая.