Ледяная шизофрения

      Джувия всю ночь читала бумаги, которые были в той папке «ужаса». Один эксперимент страшнее другого. В одном ему вгоняли в ноги иглы, а потом в руки, даже в шею. В самом отчете написано, что болевой шок, который вызывает эта процедура, очень влияет на нервную систему. Эти иглы «убивали» в человеке чувство боли. Эти монстры хотели создать человека, который бы не чувствовал боли.       Ежедневный прием таблеток, которые, в прямом смысле, превращали его мозг в кашу. Он просто «терял» сознание, и становился игрушкой в их руках. Он — кукла, они — кукловоды. Еще один способ создать послушного монстра.       Темная комната — лучший способ развить у человека чутье и «способность видеть в темноте». Они запирали его там каждый день, на несколько часов. И все, что его окружало, тянуло к себе. Темнота обсасывала его конечности, оставляя лишь кости. Прорывалась сквозь грудную клетку, прямо к сердцу. Эта темнота сильно влияет. Они хотели сверхчуткого послушного монстра.       Ледяные и горячие. Ванны, которые ему приходилось принимать очень часто. Они пытались закалить его. Сделать то, что сможет выжить в любой среде. Ледяная вода с крупным минусом и горячая, почти что лава, с огромным плюсом. И как только с него не слезла кожа? Они пытались сотворить стойкого сверхчуткого послушного монстра.       «Огненная терапия». Это название Джувия слышит впервые. За все время учебы и работы она не слышала подобного. В книгах или еще где-то об этом ни слова. Но в этих отчетах такое есть. Это терапия, во время которой, пациента окружают стеной огня. Он, как загнанный зверек, пытается придумать выход из этого кольца ада. Но круг лишь сужается, обжигая тело. Чувство безысходности переполняет человека. Ему больно, что внутри, что снаружи. Они развивали в нему ненависть и страх к огню. И именно благодаря этому страху, он бы уничтожал все, что хоть каплю напоминает ему об этом…       С каждым словом Джувию все больше переполняла злость. Те люди хотели создать чудовище. Нет, они сами были чудовищами. И из бумаг было понятно, что Грей был не один. Были и другие, на ком они испытывали такое. Кого они убивали физически и морально. И можно будет предположить, что этим «монстрам в белых халатах» это нравилось.       Джувия прочитала еще несколько экспериментов, а потом отложила папку. Женщина устало подперла голову руками. Что она чувствовала? Ненависть, другого слова не подберешь. И страх. Да, она чувствовала страх. Конечно, ей не удастся почувствовать все, что чувствовали те люди. Она ведь лишь читала. Но даже читать о том страшно.       Локсар поднялась с места и стала ходить по комнате. Кто сможет рассказать ей о том, что чувствовал тогда? Ведь в бумагах больше нет имен, лишь одно. Лишь его имя. И только он сможет рассказать ей обо всем. Но согласиться ли… Она должна попробовать.       Джувия направилась к двери, но на секунд остановилась. Она бросила взгляд на полки с левой стороны и увидела лежащую зажигалку, которую когда-то там оставил один из бывших врачей. Женщина взяла ее и бросила в карман со своим блокнотом.       Локсар покинула кабинет и, в который раз, пошла по мягко освещенным коридорам больницы. Она работает тут несколько лет, но это место не перестает ее пугать. Ее много раз отговаривали, что бы она не выбирала такую работу, что она искалечит ее жизнь, но Джувия хотела помогать людям. А таким людям нужна помощь больше всего, и теперь она здесь, в этой больнице.       Белые коридоры, но сейчас темные. Она шла тихо и осторожно. Женщина старалась дойти до корпуса так, чтобы ее не увидели дежурные санитары и врачи, ведь тогда расспросов не избежать, а после и разговора с главврачом, которому однозначно об этом доложат. Нет, коллектив в больнице был не плохой, но не все. Из всех людей, работающих здесь, Джувия нашла контакт с Люси, Нацу, Леви, а так же с Эрзой. Нужно иметь хорошие отношения со своим начальником.       Несколько метров и вот, перед ней та самая металлическая дверь. Женщина постаралась тихо открыть ее, но дверь предательски заскрипела. А в пустых коридорах этот звук был словно сирена, на которую и прибежали двое санитаров. — Ты видишь кого-то? — спросил один из них, стоя возле двери. — Да нет, может показалось, такое здесь бывает, — ответил ему второй и они пошли вдоль коридора.       Джувия стояла за закрытой дверью в коридоре с пациентами и слушала тихие шаги санитаров, пока они и совсем не исчезли. Она облегченно выдохнула и пошла по коридору. Было тихо. И от этой тишины шел мороз по коже. С каждым шагом Джувии было все более и более жутко. Казалось, что сейчас кто-то из пациентов выбьет дверь и броситься на нее. Сорвет белый халат, начнет рвать одежду, бить, кричать, царапать. Человек вцепиться ей в глотку и начнет душить, а потом быть головой о пол. Женщина будет чувствовать, как жизнь медленно покидает ее, что так и закончится ее дорога. Она будет лежать посреди коридора, ее кровь будет растекаться по полу большой лужицей, а тело понемногу остывать…       Джувия остановилась. Женщина замотала головой. Как только ее могли посетить такие мысли? Думать о собственной смерти, да еще и о такой ужасной. Пора завязывать с ночными «посиделками» на работе. Или скоро ей самой понадобиться помощь врача.       Локсар пошла дальше. За стеклянными дверьми было темно, но в некоторых было чуть светлее. Некоторые боялись темноты, поэтому им оставляли легкий свет, в виде маленького ночника возле кровати. Джувия прошла еще несколько дверей. Она слышала лишь свои тихие шаги, иногда только за какой-то из двери можно было услышать шуршание. Редко когда здесь бывали такие ночи. Ведь ночью эти люди остаются один на один со своими страхами и болью. Кто-то кричит ночью, не в силах выдержать те самые крики в своей голове, кто-то лезет на стены, когда все тело ломит, кто-то просто сидит напротив стены, тихо беседуя с тем, кого он видит, а кто-то показывает все свои личности, где одна орет на всех матом и ненавидит бога, а другая просит прощения и молиться создателю. Но не все были такими, есть те, кто может спокойно спать по ночам.       А вот эта ночь была тихой. Сегодня спали все, кроме тех, кого мучает бессонница. Но они просто молча лежат, тихо смотря в стену.       Джувия слегка ускорила шаг, стараясь побыстрей добраться до конца коридора, где и была нужная ей дверь. Несколько секунд, и она уже там. Стоит перед его дверью. Ключи у нее были, все же он ее пациент. Локсар тихо открыла дверь, при этом всматриваясь в темноту, стараясь уловить там хоть какой-то силуэт. Дверь легко открылась, пропуская ее внутрь. Женщина вошла и закрыла ее за собой, а ключ сразу спрятала в карман.       Вокруг была темнота, а свет был лишь за ее спиной, и то за дверью. Женщина попыталась нащупать рукой выключатель и включить свет, и тогда она поняла свою ошибку. Свет по всем палатам включается и выключается автоматически. Точней это делает один из дежурных санитаров, который сидит за панелью управления. Так же это может сделать охранник, но старик Джудс как всегда спит.       Джувия недовольно хмыкнула. Она, конечно, могла выйти в коридор, стать перед камерами и замахать руками, при этом громко крича, так еще и разбудив всех пациентов. Но она этого не сделает, так как даже дежурным санитарам не охота сидеть перед мониторами и наблюдать за тихой и спящей больницей, так что Локсар была уверена, что на такой ее призыв никто не отзовется.       «И что же делать?» — подумала доктор, невольно засунув руку в карман. Так она нащупала ключ и подумала, что это была достаточно глупая идея. Припереться сюда ночью. Возможно Грей спит, а она его только разбудит. Лучше будет вернуться в кабинет, а после пойти домой. Но только Локсар повернулась к двери, чтобы покинуть палату, как в комнате включился свет, при этом осветив еще и небольшую часть коридора.       Джувия невольно поморщилась от столь яркого света, а потом повернулась. Грей лежал на кровати, сложив руки в замок на груди, и смотрел в потолок. Локсар стало слегка неловко, что она вот так вот «ворвалась» в его палату. Она не знала, с чего можно было бы начать диалог, поэтому несколько секунд женщина смотрела то на него, то на белые стены. Но потом собралась с силами и, сделав шаг вперед, спросила: — Извини, что беспокою тебя в столь поздний час, но можно задать несколько вопрос?       Грей медленно поднялся и сел. Потом повернулся к доктору и посмотрел на нее. — Ну спрашивай, — с холодом ответил он.        Не сложно было догадаться, что мужчина не был настроен на разговор. Локсар слегка прочистила горло и сделала еще один шаг вперед. Слова, с которых обычно начинают серьезный разговор, словно испарились из ее головы, поэтому женщина всего лишь неловко молчала, под тяжелым взглядом собеседника.        Несколько секунд она все же раздумывала над тем, что ему, но сказать, но подобрать слов она не могла. А дальше ей в голову пришла вообще непонятна мысль, за которую Джувия сразу же ухватилась. Она достала с кармана зажигалку. Одно черкание колесика и появился маленький огонек. А после и моментальная реакция Грея. Его зрачки сузились, а на лице появилась невероятная злость. Он поднялся на ноги, продолжая стоять на кровати, и прислонился спиной к стене. Было видно, что мужчина сдерживал себе, чтобы не броситься на огонь, а вместе с ним и на Джувию. — Убери… — прошипел он. — «Огненная» терапия, помнишь? — спросила Локсар, подойдя на шаг ближе, от чего мужчина сильней вжался в стену. — Убери зажигалку, — снова шипел Грей, сжимая кулаки до боли. — Хорошо, но только… — Джувия подошла к самой кровати, — ты расскажешь мне все, что они с тобой делали, — она слегка приблизила огонек к мужчине. — Убери этот чертов огонь, — ответил Грей, сжимая кулаки еще сильнее. — Мы друг друга поняли, — Локсар захлопнула зажигалку и положила ее в карман, достала блокнот, а после села на стул, стоящий возле стены.        Как только огонь исчез, Грей слегка расслабился, чувствуя себя в безопасности, и обратно принял сидячее положение. Джувия посмотрела на него, а тогда начала задавать вопросы. — Когда это началось? — Как только меня привезли в больницу, — ответил мужчина. — Когда тебя привезли в Исван? — Нет, в другую. — Какую? — Локсар записывала каждый его ответ. — Сначала меня положили в Меркель, а потом только в Исван, — объяснил Грей, невольно проведя рукой по плечу, при этом слегка кривясь. — Что с тобой делали в Меркеле и сколько ты там был? — Два года, — ответил Фулбастер. — И что они делали с тобой? — повторила Джувия. Но ответа не последовало. Она посмотрела на мужчину, а тот просто смотрел куда-то вперед, при этом проводя рукой по второй руке. — Грей? — окликнула его доктор. Тот повернул голову и посмотрел на нее. В этот момент Джувия почувствовал легкую неприятную боль в правой руке. Она невольно провела другой рукой, и только тогда заметила, что повторила точные движения пациента. — Они делали ужасные вещи, — тихо ответил мужчина, снова посмотря вперед. — Какие именно? — настаивала Джувия, стараясь узнать от него хоть что-то. — Вещи, которые приносили неимоверную боль, и ты был готов отгрызть себе конечности, лишь бы боль утихла хоть немного… — так же тихо говорил Грей, теперь проводя рукой по левой руке. Он невольно слегка поднял рукав.       Джувию пробрала дрожь. Большие рубцы, словно паутина, расписывали его руку. От запястья и выше. Рубцы были давнишние, значит он делал это достаточно давно, и большие, значит, что порезы глубокие. Локсар сжала карандаш в своих руках, что тот издал легкий треск.       Грей заметил взгляд женщины, который внимательно рассматривал его шрамы, и снова натянул рукав, закрывая их. Джувия тяжело вздохнула. Разговор будет не легким, как для него, так и для нее. — Ты резал себе руки? — тихо спросила доктор. — И я, и они, — ответил Грей. — Что ты чувствовал? — Боль, безысходность и ненависть. — Кого ты ненавидел? — Их, и… — мужчина замолчал. — Кого? — переспросила Локсар. — Бога, — ответил Фулбастер и лег на кровать. — Почему Бога? — этот ответ очень удивил женщину. — Потому что он бросил меня, и всех тех, с кем я был там, — он говорил о других подопытных, снова сжимая кулаки. — Я молился, но он ни разу не ответил на мои позывы, он был иллюзией, ею и останется… — Таков твой взгляд на мир? — спросила Джувия, смотря на него. — Я не смотрю на этот мир, он отвратительный. — Почему? — Все отвратительное, люди, и то, что они создают. — А разве нет ничего прекрасного? — Локсар продолжала писать. — Есть, — ответил Грей, — ваши глаза, доктор, — он посмотрел на Джувию.        Женщина слегка закашлялась, а потом посмотрела в ответ. От света глаза Грея становились ярче, но все же оставались такими же черными. А глаза Джувии стали ярко голубыми. Взгляд Фулбастера был такой пронзительный, что женщина невольно покрылась легким румянцем, словно школьница, которой делает комплименты очень красивый мальчик. — Продолжим… — начала Джувия, заправив прядь волос за ухо. — Тебе так хочется узнать о той боли, которую я пережил? — перебил ее Грей. — Я хочу знать о том, что ты думаешь, — ответила Локсар.        Мужчина слегка усмехнулся, услышав ее ответ. — Я расскажу только о чем-то одном, выбери, о чем именно желаешь услышать, — сказал Фулбастер, продолжая смотреть на женщину.       В голове Локсар сразу же появилось много вопросов, которые бы она хотела ему задать. Но, откинув лишнее, она выбрала то, о чем ничего не знала. — Расскажи мне, что такое «огненная» терапия, — ответила Джувия, посмотря на него в ответ уверенным взглядом. — Хорошо, — Грей усмехнулся, явно ожидая такого ответа. Мужчина умостился поудобней и начал: — «Огненная» терапия — это процедура, во время которой, тебя помещают в замкнутый круг огня. Сначала несколько минут ты просто стоишь там, пытаясь оценить обстановку, а потом, с каждой минутой, круг начинает сужаться на один сантиметр… — Грей сделал небольшую паузу, — круг сужается и огонь все ближе и ближе, он начинает жечь больше… Одежды на тебе нет, и тело окутывает адская боль, и самое главное, что не можешь убежать… Если ты бросишься в огонь, то погибнешь, а броситься ты даже не можешь, потому что тебя окутывает животный страх, и ты просто не сдвинешься с места, поэтому ты стоишь… Стоишь и пытаешь выдержать эту боль. Первые разы я кричал, кричал неистово, а потом перестал, ведь мой крик нравился этим безжалостным тварям, которые и садили меня в этот круг. Они наслаждались моей болью, а я не хотел страдать ради их удовольствия… — Грей смолк, а потом продолжил, при этом подняв рукой белую рубашку.        Джувия прикрыла рот рукой, стараясь не закричать от увиденного. Его тело было в шрамах от ожогов, от побоев и от других опытов. Они терзали его тело, все, кроме головы. Смотреть на такое было страшно. Локсар чувствовала как у нее начинают труситься колени. «И он пережил все это?! — пронеслось в ее голове. — Как он смог.?»        Грей закрыл тело, наблюдая за реакцией доктора. — Уже поздно, доктор Локсар, вам стоит пойти домой, — сказал мужчина, а потом лег на кровать, отвернувшись к стене.        Джувия может быть и хотела еще что-то спросить, но уже не решилась. Она поднялась с места и, бросив тихое «Спокойной ночи», покинула его палату. Как только она вышла, свет в комнате погас. Но женщина не обратила на это ни малейшего внимания.       «Как они посмели?! — звучало в ее голове. — Ублюдки, я их уничтожу!» Злость переполняла ее. Такое нельзя оставить безнаказанным. Она не оставит.       Джувия быстро пересекла весь коридор и исчезла за железной дверью.

***

      Все это время перед несколькими мониторами и небольшой панелью с множеством кнопочек сидела молодая особа. Она спокойно читала книгу, иногда поглядывая на экраны. Она видела, как доктор Локсар покинула коридор. За правилами, она не должна была включать свет в палате номер восемьдесят девять… Но Леви поступила иначе.       Она знала, что Джувия придет сюда, этой ночью. Ведь бывшая МакГарден случайно стала свидетелем разговора Локсар с главврачом, точней она случайно услышала несколько реплик, проходя мимо кабинета Джувии, но это не суть важно.        Она не слышала, о чем они говорили с пациентом, но была уверена, что этот разговор многое значит. И много что когда-то решит.