Место преступления: Зверополис. История вторая. Нить.

Три души во мне, три зверя — Рысь, медведь да серый волк, Разбрелись по темным дебрям Отыскать во мраке толк. Только толку что-то мало, Вот и мечутся они, Вечно попадая в западни. (Трофим, «Боги, мои боги»)

      - Прежде, чем уйти, скажу две вещи, - говорит Пигсон, надевая пальто, - Вы, верно, хорошо учили анатомию и знаете, что произойдет, если свести концы ножниц.       Да. Бедренная артерия. То есть у меня есть выбор — попытаться покончить с собой до того, как сюда явится моя нежеланная жертва. Или дождаться освобождения, дать волю внутреннему хищнику и... все равно сдохнуть. Остается надеяться, что Ник и Джуди найдут меня раньше Тинкельберри, пока треморин не подействует.       - И второе: в моем пистолете был всего один патрон. Я думал пустить себе пулю в лоб, если меня загонят в угол. А вышло вон как. Мне жаль Вашего друга, правда жаль. Ну, теперь-то я заряжу его полностью.       Он достает из ящика стола коробку с патронами и начинает, насвистывая, набивать магазин. Постепенно его движения словно замедляются. Я понимаю, что дьявольский коктейль, попавший в мою кровь, начинает действовать. Странная смесь чувств: боль и слабость от раны, состояние, пограничное между сном и бодрствованием от успокоительного, и пробуждающееся желание искать жертву, а найдя — впиться в нее всеми когтями и зубами.       - Мне пора, - доносится до меня сквозь пелену мерзкий голос Пигсона. Он поворачивается ко мне спиной и уходит в темный угол сарая. Там на секунду-другую загорается прямоугольник двери, озаренный звездным светом. Пигсон зажигает фонарь, которые мне кажется ярче солнца, и подсвечивая себе путь, выходит вон. Дверь захлопывается. Я остаюсь наедине со своим дыханием, вырывающимся из груди с каким-то прерывистым хрипом. Пасть наполняется слюной. Я хочу пошевелиться. Боль, волнами идущая от раны в бедре, заставляет меня прекратить свои попытки. Капля крови, скатившаяся по моей лапе, с громким шлепком падает на пол. Мне в нос бьет металлический запах. Он будит во мне давно похороненные инстинкты — мне нужна добыча, чтобы восстановить утекающие силы. Чтобы восполнить потерю своей крови, я должен выпить чужой. Я должен быть спокоен и точен, чтобы охота удалась. Хорошо, что по телу разливается приятное тепло, задвигая боль на второй план. Я могу позволить себе даже немного подремать, а потом, когда жертва будет рядом, я буду готов.       А сейчас надо немного отдохнуть. Я роняю голову на грудь и закрываю глаза. Я вижу родные леса, где мы с братом росли. Знакомые тропы, деревья и ручьи. Сейчас я обогну огромный валун, принесенный ледником миллионы лет назад, и увижу хорошо утоптанную дорогу, ведущую к моей деревушке. Но что это? За камнем лишь такой же нетронутый, древний лес, наполненный запахами и звуками. Я только сейчас осознаю, что подобная картина не вызывает у меня удивления. Я опускаю нос к самой земле и ловлю тонкий запах, выделяя его из тысяч других. Он словно подсвечивается — узкая извилистая тропинка, петляющая туда-сюда, скачками, как и подобает тому, кто этот невесомый след оставил. Я осторожно иду по нему. Иду на всех четырех, как мне и положено. Мои движения не скованы ни одеждой, ни моралью — их еще не изобрели. Есть только я, мои инстинкты и моя цель. Вот она. В ямке меж корней исполинского ясеня. Я делаю рывок. Она серой тенью бросается наутек, но я уже набрал приличную скорость и легко настигаю ее. Мои зубы впиваются в серую шкуру. Крольчиха! Хорошая добыча, чистая, свежая кровь. Она еще трепыхается, но я сжимаю челюсти, и ее шея дробится с громким хрустом. Сегодня мой день.       Хруст раздается снова. Я вскидываю голову и открываю глаза. Передо мной все плывет разноцветными кругами. Я снова в сарае, и подо мной натекла уже целая лужа крови. Опять это хруст, но это не кости, это сами стены. Они трещат, и сквозь сломанные доски внутрь проникает яркий электрический свет. Снаружи рычит мотор, и спустя секунду с торжественным финальным аккордом стена сарая складывается внутрь, сломленная массивным бампером нашей патрульной машины, за рулем которой сидит... Ник Уайлд. Я впервые вижу, как он управляет автомобилем, и судя по выражению его морды, он действительно давно не водил. Например, никогда.       - Как тебя угораздило? - интересуется он. Я в ответ могу издать лишь невнятный хрип. Ник оглядывает меня и приносит аптечку. Первым делом он вкалывает мне обезболивающее, потом берется за торчащие из моей лапы ножницы.       - Готов? - спрашивает он и, не дождавшись, пока я хотя бы кивну, выдергивает их. Я кричу на всю округу, из раны фонтаном брызжет кровь, Ник молниеносно зажимает ее салфетками и перехватывает бинтом.       - Туже, - прошу я. Лис затягивает узел так сильно, что у меня всю левую сторону пронзает раскаленными иглами. Потом Уайлд теми же ножницами разрезает веревки, и я сползаю на пол. Меня тошнит, но что куда хуже — часть моего сознания все еще жаждет охоты. Мне нужна жертва, но не Ник — с ним я попросту не справлюсь в моем нынешнем состоянии.       - Где Джуди? - спрашиваю я.       - Преследует Пигсона, - отвечает Ник и пытается поднять меня на лапы.       - Как вы меня нашли?       - Мы успели увидеть, как Пигсон увез тебя на машине к озеру. Мы почти догнали вас, но он бросил тебя в лодку и отплыл прежде, чем мы подоспели. Потом нам позвонили ребята из департамента, я вчера попросил их последить за Тинкельберри. Оказалось, он поехал домой, а оттуда почти сразу к этому же озеру, только с другой стороны. Мы позвонили Ди Мангри и спросили, нет ли тут местечек, связанных с «АниМар Петролеум». Оказалось, что здесь, прямо в том месте, где мы находимся, раньше был летний лагерь для детей сотрудников. Дорога, по которой двинулся Тинкельберри, как раз сюда и привела. Прораба мы, кстати, опередили.       - Это очень хорошо.       - Как думаешь, зачем он его сюда вызвал?       - Возьмем Пигсона, сам у него спросишь, - отмахиваюсь я.       Ник забрасывает мою лапу себе на шею и выволакивает меня на улицу. Свежий воздух придает мне сил. Лодочный сарай находится в бухточке у подножия скалы, к вершине которой ведет крутая тропа. Прямо сейчас я различаю на тропе маленький ушастый силуэт. Джуди лезет вверх, туда, где на скальной площадке стоит беседка. Там уже маячит коренастая широкоплечая тень Пигсона. Видимо, кабан планировал оттуда наблюдать за сценой, которую срежиссировал: Тинкельберри и Северофф.       - Нужно предупредить ее, - шепчу я. - Пигсон вооружен.       - Я догоню ее, - соглашается Ник, - а ты пока отдохни.       Он опускает меня на гравий у самой скалы и начинает карабкаться вслед за напарницей. Но я не хочу отдыхать. Я чувствую прилив энергии и ползком пробираюсь к тропе. Поглядев вверх, я вижу, что Ник лезет гораздо быстрее Джуди. Мне за ними не успеть — мешает раненая лапа. Но что-то тянет меня туда, и я начинаю трудный подъем. Пигсон, к счастью, смотрит в другую сторону, на дорогу, по которой должен приехать Тинкельберри. Ник и Джуди прибыли прямо через поля, с противоположной стороны, и их кабан не заметил, а шум прибоя, усиленный воем ветра, заглушил звуки ломающегося сарая.       Ник нагоняет Джуди и то-то шепчет ей на ухо. Я вижу, как она кивает. Потом они оба сходят с тропы и расходятся в разные стороны, очевидно, намереваясь взять Пигсона в клещи. Я продолжаю идти прямо. Хочу видеть глаза ублюдка прежде, чем... Прежде, чем что?       Ветер стихает. Где-то за жилыми корпусами слышен визг тормозов, и Пигсон оборачивается. Как раз в это момент Ник перескакивает через перила беседки и оказывается нос к носу с преступником. Я из последних сил пытаюсь ускорить свое продвижение.       Пигсон пытается выхватить пистолет, но над площадкой раздается звонкий голос Джуди:       - Ни с места! Брось оружие и не оборачивайся, иначе я выстрелю!       Насколько я помню, у Джуди на поясе лишь транквилизатор, но ее слова звучат так уверенно, что Пигсон замирает и, подняв одну лапу, другой медленно достает пистолет, держа его за ствол.       Я почти у вершины. Все тело болит, вдобавок начинают мелко дрожать лапы, не то от интоксикации, не от то усталости. Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание, и смотрю вниз. Из раскуроченного сарая выскакивает приземистая хромая фигурка. Тинкельберри. Неизвестно, зачем, он тоже начинает взбираться на скалу. Может, он хочет как-то разобраться с Пигсоном? Ну уж нет, он мой!       Я рывком перебрасываю свое тело через парапет и встаю во весь рост, немного пошатываясь, но в целом, довольно уверенно. Пигсон замечает меня и хмыкнув бросает пистолет прямо мне под лапы. Потом отходит к краю скалы и поворачивается ко мне спиной.       - Стоять! - запоздало командует Джуди, но Пигсон игнорирует ее. Я механически поднимаю пистолет и взвожу курок.       - Берт, не надо! - кричит Ник и делает шаг мне навстречу. Я упираю ствол ему в грудь, и он отшатывается. Мне нужна жертва. Я хочу охотиться. Я хочу крови.       - Берт, он этого и добивается, - пытается достучаться до меня Джуди.       Оружие в моей лапе подрагивает. Я должен быть сильным. Смелым. Решительным. Иначе не выжить в этом диком мире.       - Я ошибся в Вас, детектив, - говорит Пигсон. - Я думал, Вы умнее, лучше других. Но вы лишь очередной хищник, стремящийся доказать свое превосходство. Стреляйте, детектив, чего вы ждете?       - Нет, Берт, тогда ты потеряешь все! - чуть не плача, умоляет меня Джуди. Я до крови закусываю губу.       - Вы не поддаетесь контролю, - торжествуя, продолжает дразнить меня Пигсон. - Хоть в этом я соглашусь с «АниМар».       - Заткнись, Пигсон, ты ничуть не лучше них, - кричит Ник, и эта его фраза словно сдергивает завесу с моих глаз. Столько немотивированного зла причинила эта корпорация. И апогеем их темного прошлого стало рождение монстра по имени Джеймс Пигсон. Я не должен стать последней каплей в этой скорбной чаше. Опрокинь ее, и реки крови захлестнут Зверополис. Я не хочу этого. Не хочу!       - Будь ты проклят, Пигсон, - шепчу я и падаю на колени. Пистолет выпадает из моих ослабевших пальцев. Ник проворно подскакивает к нему и пинком откидывает подальше.       - Как же так, детектив, - почти с сожалением произносит враз сгорбившийся и постаревший Пигсон и вдруг, срываясь на визг, вопит: - Что? Нет! Остановите его!       Я краем глаза замечаю, как мимо нас проносится, припадая на изуродованную лапу, Тинкельберри и с разбегу врезается плечом в живот Пигсону. Обнявшись, как лучшие друзья, кабан и броненосец переваливаются через перила и срываются со скалы с коротким душераздирающим криком. Через пару секунд на площадке воцаряется тишина, нарушаемая лишь шепотом волн внизу. Ник осторожно высовывается из беседки.       - Шах и мат, - говорит он. - Прямо на камни. Лучше не смотри, Морковка.       Я расслабляюсь, привалившись спиной к столбику, на котором держится деревянная крыша беседки, и закрываю глаза.