Сквозь сон

Вот и последняя часть :3 Простите, что заставила ждать. Как всегда, оставляю здесь то, что вдохновило меня на написание этой части. Образ ночного мегаполиса вдохновлен этими вещами: http://www.youtube.com/watch?v=B0nPSy1-UXE http://www.youtube.com/watch?v=AtG0RgPRQ-0 -Яёй, знаешь, вчера было так забавно наблюдать, как Когами бежал как ошпаренный, на ходу поправляя галстук, от стоянки к пропускной? Ха, просто потому, что у него истекал двенадцатичасовой лимит пребывания вне Сибил и, наверно, он успел приложить пропуск к считывателю в последние секунды своего свободного времени. Хах! Хочешь, покажу тебе? -Да ну тебя. Ты, как всегда, в своем стиле: построила козни и счастлива. А девочка, между прочим, до сих пор не в курсе, что стала а) жертвой маньяка б) твоим подопытным кроликом. Я даже, если честно, не совсем уверена, что хуже. -Прямо-таки и хуже! Кунидзука Яёй, ты делаешь из меня монстра! -А кто ты, по-твоему? -Бро-о-ось, я невинна!- Протянула блондинка, закуривая.- Тем более,- Она ткнула в Яёй указательным пальцем,- Когами, к слову, сразу прознал обо всем, скажу я тебе. А что делает наш Ко-тян, раскрыв очередное дело? Идёт и докладывает. Идёт и разбирается. Дотошность детектива, несмотря на обстоятельства, у него застряла в подкорках.- С этими словами Шион постучала себе по лбу.- А тут? Тут он предпочел другую стратегию. Он сразу же побежал к Акане, даже забил на свою гордость и попросил Гино его подбросить! -Уж не думаешь ли ты, что он и вправду…?- Яёй выгнула бровь, с недоверием уставившись на свою собеседницу. -Мы узнаем это уже совсем скоро.- Шион загадочно улыбнулась. *** Сибил можно было обманывать. С периодичностью в двенадцать часов. Можно было и больше обманывать. И Акане будет, будет писать заявления, пока не отвалится рука. Она теперь еще чаще будет оставаться на ночные дежурства. Всё, чтобы проводить больше времени рядом с ним. Еще позавчера Акане была эдакой сомневающейся пташкой, трепетавшей от снежного кома недомолвок и недосказанностей, и её сердце замирало, стоило ему появиться на горизонте. А теперь он, вот, стоит подле неё, курит, гипнотизирует взглядом горизонт. Есть только Шинья, Акане, и эта необъятная панорама ночного города, развернувшаяся перед их глазами, мерцающая всеми цветами радуги. Правда, панорама - лишь фон, броский фон для их истории. Акане, на самом деле, совсем не уверена, все ли сделала правильно, и стоило ли вот так, просто, поддаться чувству, беспощадно рвавшемуся изнутри. Но его прикосновение, внезапное, и легкое, как ветер, спешит убедить её в правильности сделанного выбора. Его рука скользит по её талии, он разворачивает её к себе, в его глазах пляшут искорки-отражения сотен огней. «Девушка, я украду Вас отсюда…»- Он иронично вскидывает бровь, и, выкидывая недокуренную сигарету со смотровой площадки в ночную бездну ярких всполохов и скоростных машин, хватает Акане за руку и уносится прочь. Вот они уже вдвоем едут в лифте, прозрачность стенок которого ничуть не смущает и не мешает этим двоим бесцеремонно и страстно целоваться в предвкушении волшебного побега. Дальше все как в сказке, все словно бы отпечатывается на размытой пленке фильма в жанре арт-хаус. Центральные районы Токио, толпы галдящей молодежи, чудные харадзюку, сквозные магазины со всякой ерундой, через которые эта парочка, смеясь, несется напролом в неизвестном направлении, навстречу ночному городу. Акане никогда не видела такой улыбки на его губах - легкой, почти беззаботной. Вот, они уже на открытой площадке с ярким, переливающимся полом, вокруг веселые, счастливые люди, укутанные неоновым свечением, а этим двоим все мало, они продолжают удирать в ночи, чтобы успеть, нагнать все то, что было упущено. Нагнать и усмехнуться прямо в лицо ненавистной Сибил, той самой Сибил, которая столкнула их, инспектора и исполнителя, лицом к лицу. Она же заставила их долго присматриваться друг к другу, не давая им ни малейшего повода развить отношения. А потом… Все изменилось... И у них теперь своя, странная, путанная, но самая-самая волшебная история в мире. А они - словно дети, которым не дает отдышаться энтузиазм, смех, веселье и убегающее за горизонт, уставшее солнце. Вот, эти двое, с учащенным сердцебиением, уже на середине большого, стеклянного моста. Здесь, на удивление, нет ни души, но, может, так даже и лучше. Когами настигает свою невинную овечку, прижимает её к прозрачной, мерцающей, гладкой стене, не давая ей забыть жар своих губ, свою страсть. Его руки повсюду- ласкают её тело через ткань одежды, а его влажный язык скользит по её шее. Жилка пульса. Её сердце бьется как бешеное - это она так сильно хочет его. И она непременно получит его. Даже не потому, что обычно добивается поставленной цели. Скорее, потому что ОН позволит ей. Да. Именно так. Её губы шепчут его имя, его первое имя. Из её уст оно звучит сладко, словно мёд. Когами ничего не остается кроме как изменить план - теперь им срочно надо куда-нибудь, куда-нибудь, к ней домой, чтобы вновь быть вместе, чтобы вновь он заставлял её стонать его имя, чтобы она умоляла, умоляла его не переставать, чтобы её, уже осмелевшие руки, скользили по его напряженному телу, по его возбужденной плоти. Она быстро училась. Хотя, и та, их первая ночь, была довольно длинной. Вот, они уже в такси, и спасибо технологиям, оно управляется автоматически, и по дороге можно не стесняясь предаться удовольствиям. Как же хорошо, что у них еще десять часов. Завтра на работу, но об этом можно подумать и позже. Эта ночь будет именоваться «ночью разврата». Очередной… И, Ками, пусть их, таких, будет побольше. *** Мрачный Гино перешагнул порог офиса. Казалось бы, был понедельник, утро, и чисто гипотетически на рабочем месте еще не могло произойти ничего из ряда вон выходящего, но, кажется, инспектор допустил осечку. Видимо, что-то все же стряслось. Вроде, и не сказать даже, что эта кучка уголовников стояла на ушах или носилась по офису, паля друг в друга из доминаторов, нет. Но совершенно точно, определенно, было что-то еще. Какая-то забавная тишина. Шепот. Улыбки. И, кажется, пара рабочих мест пустовала. «Значит, чаю с плюшками попили… Сволота…» -Кагари, где инспектор Цунемори и… Исполнитель Ко… -Ааа, у них, кажется, это… Как получше-то… Утренний моцион.- На лице Кагари заиграла хитрая, кошачья ухмылка. -ЧТО?! Я им сейчас ТАКОЙ МОЦИОН ПОКАЖУ!- Вскрикнул Гиноза и, не дожидаясь ответа, вылетел из офиса вон, исполинскими шагами направляясь в сторону лифта. «Лаунж, апартаменты, спорт-зал, душевые кабинки… Утренний моцион, значит! Ухх, Когами, чертов донжуан! » Гино выскочил из лифта словно пробка из бутылки, он был на черт знает каком этаже, и, проносясь мимо ничего не понимающих и еще сонных коллег, завернул в комнаты отдыха. Глазами он метал гром и молнии, из ушей его, наверно, скоро уже повалил бы пар… Как вдруг… -Гино-сан!- Окликнул его бодрый женский голос. Инспектор резко обернулся. «Эта девчонка…» Акане сидела на диванчике и пила кофе. Рядом с ней расположился исполнитель с взъерошенной гривой черных волос. Кажется, в его руках тоже был стаканчик с бодрящим напитком. «Дистанция-минимум!» - Отметил инспектор про себя. Стремительными шагами, рассекая воздух, Гино приближался к ним, злостно буравя глазами своего старого знакомого, того самого исполнителя. Он же, наоборот, смотрел на Гино с иронией, будто с насмешкой, с превеликой важностью придерживая стаканчик с кофе большим и указательным пальцами. «Эдакий довольный котяра! Мартовский кот!» Акане хихикнула, бросив на Когами игривый взгляд. «А ты, дура, что смеешься?» -Гино-сан, доброе утро!- Дружелюбно начала Акане, но Гино будто и не слушал её. Его грозный взгляд был устремлен на нахального чмыря, рассевшегося тут же. -Сначала кофе по утрам… Потом… Мазать против мишени… Потом… П-потом… -Суп с котом, Гино, суп с котом,—Самодовольно пробормотал Когами, пригубив кофе. -С КАКИМ ТАКИМ КОТОМ?!- Закричал Гиноза так, что у него чуть очки не треснули. -С таким, знаешь, ну, у него волосы- ой, то есть, шерсть свисает на глаза, а еще у него такие… Прямоугольные очки. И он много орёт.- Улыбка Когами становилась все шире и шире, а взгляд- все ехиднее. Сказав это, исполнитель резко поднялся с дивана и, на мгновение застыв в миллиметре от Гинозы, затем сделал еще глоток кофе и, подав руку Акане, повел её прочь из комнаты. Она обернулась на Гино, одарив его лучезарной улыбкой и, словно бы извиняясь за поведение своего нерадивого подчиненного, звонко крикнула, перед тем как скрыться в коридоре: «Простите, Гино-сан, Когами-идиот!» Гино застыл на месте, подобно статуе, сжав кулаки. Он все еще не до конца мог поверить своим глазам. И как, все же, верно было подмечено! Когами- идиот. Когами-идиот с большой буквы. Но, Гиноза надеялся, все же, что у этого идиота хватит ума с настоящего момента следить за тем, чтобы эта теперь уже не очень невинная и не очень девушка не узнала, что «сквозь сон» и «явь» встречаются не только по совпадению.