Несмотря ни на что. Он будет жить.

Зуд. Непрекращающийся проклятый зуд одолел всё тело, останавливаясь больше на воспалённых участках потемневшей кожи, так неузнаваемо смотрящейся на торсе. Доктора запрещают трогать эти уже начавшие гнить раны, да и какие доктора... Лекари, травники, которые и сами понятия не имеют об этой болезни, сами её боятся. Сюда уже давно никто не приходил. Никто не хочет заразиться и умереть, люди хотят жить. А чем отличается тот, кто чувствует боль каждого в своей стране? Виноват ли сам Норвегия, что его тело стало таким уродливым? Пальцы на руках и ногах потемнели и полностью онемели, по всему телу раскиданы мерзкие и отвратительные воспаления, открытые, окровавленные, гниющие. Снова приступ кашля. И не такого, какой бывает при простуде. Кашляя сейчас, Лукас представляет, что из него пытается вырваться его душа. Хотя материально так и получается, ведь после каждого приступа на полу и стенах появляются ещё больше алых брызг. Болезнь прогрессирует, но не убивает, она даёт полностью насладиться болью и страданиями. Она показывает, что все беды, какие были у норвежского народа — просто ничто перед самой уничтожающей вещью — чумой. Первые признаки её начали ощущаться недели две назад. С того времени тело медленно умирает, но оно продолжает жить. Норвежец сильно исхудал, он ничего не ест и не пьёт, но он продолжает жить. Сколько раз Лукас пытался убить себя за это ничтожно малое время? Уже не сосчитать... Ему было невыносимо терпеть всю эту боль, но он продолжает жить. Несмотря ни на что. Несмотря на сотни и тысячи смертей его жителей. Несмотря на собственное гниющее тело. Несмотря на этот приторно сладкий запах, к которому он давно привык. Он продолжает жить. Продолжает ощущать резкую боль по всему телу, когда пытается сделать хоть малейшее движение, продолжает думать и мечтать о быстрой смерти, продолжает бессонными ночами звать своих братьев, у которых у самих полно проблем, они не смогут прийти и помочь... Но Лу продолжает их звать, даже иногда разговаривать с ними, как будто кто-то стоит рядом с ним и внимательно слушает. А когда уже не хватало сил даже сжать губы, он придумывал различные истории с братьями, вспоминал былые времена, когда они все вместе были неразлучны, когда радовались и смеялись, не думая о будущем, когда веселились и буянили, не думая о последствиях, когда... Что имеем — не храним, потерявши — плачем. Глаза уже не могли открыться, тело вовсе не ощущалось, лишь иногда доставучая и ненавистная боль даёт о себе знать, пробегая, как волна, по спине, переходя на руки, а потом и безжизненные костлявые ноги. Единственным желанием уже была не смерть, а возможность услышать голос хоть кого-нибудь из своей семьи. Вряд ли сейчас Норвегия разобрал бы хоть слово, но главное — услышать родной голос, которого так сильно не хватает. Страна умирает, больше трети населения уже погибло от рук Чёрной смерти, и люди продолжают заражаться, страдать и умирать. Что? Это и есть конец? Таким он бывает для страны — мучительным и болезненным? Сил не хватает даже на то, чтобы думать, Лукас просто лежит и ждёт своей кончины, он ничего не видит и ничего не слышит, он как будто упал в бессознание, из которого его вытягивают очередные приступы боли и кровавого кашля. От человека уже давно ничего бы не осталось, но только не от страны. Хотя и это затянулось, норвежец чувствует, как его душа постепенно исчезает в чёрном облаке забвения, из которого уже нельзя будет вырваться, из которого нельзя сбежать. Он навеки останется где-то там, он никогда больше не увидит братьев, никогда не увидит снежную бурю, выходящую из всех рамок дозволенного и атакующую всё на своём пути. Он никогда не увидит радостных лиц его жителей, не услышит из их уст родной язык, не почувствует тепло их рук. Он никогда... Зуд. Непрекращающийся зуд одолел тело. Но в нём нет ничего отвратительного, хотя отсутствие ставших родными ран немного напрягает и волнует. Сквозь пелену закрытых глаз видится свет, сквозь звон в ушах слышатся голоса, сквозь онемевшие пальцы чувствуется чьё-то тепло... С ним всё будет хорошо, он будет жить. Несмотря на всю разрушительную силу Чёрной смерти, несмотря на большую часть погибшего населения, несмотря на всю боль и все страдания... Несмотря ни на что. Он будет жить...